Он засыпает, и все, о чем думал, как живое, предстает перед ним во сне. Мишка снова просыпается и снова думает, думает…
Как только забрезжил рассвет, он встал, вышел из комнаты, стал умываться холодной водой.
Вслед за ним вышла мать.
— Куда ты так рано?
— Так в совхоз же, — сказал он мягко. — Мы ж сегодня на работу пойдем.
— Рано еще, — заметила мать, — поспал бы.
— А мне ж еще за ребятами заходить, они, наверное, спят. А потом пока дойдем…
Мать ничего не сказала, пошла готовить ему завтрак.
Бригада собралась большая — человек пятнадцать ребят. Даже рыжий Симка — увалень, самый неизлечимый лодырь, пошел вместе со всеми. Мишка с трудом уговорил его и теперь все время оглядывался, не сбежал бы.
Ребята шумной ватагой шли по пыльной дороге, громко смеялись, слушая смешные рассказы Кости Свиридова, балагура и шутника, за что друзья прозвали его Теркиным.
Мишка смеялся больше всех и тоже старался смешить ребят, чтобы они не заскучали.
— Симка, догоняй! Послушай, что Костя заливает! — то и дело кричал он. — Ребята, давайте подождем его.
Симка тащился сзади всех, зевая так, что скулам было больно.
Костя оглянулся, крикнул:
— Эй, осторожней пасть раскрывай — проглотишь!
— Я такую дрянь не ем, — огрызнулся Симка. — Вы бы поменьше пылили, будто овцы идете…
Ребята нарочно, как по команде, перестали поднимать ноги. Пыль заклубилась большим облаком, закрыла появившееся на горизонте солнце, словно по дороге прошло миллионное стадо.
Симка кашлял, чихал, отплевывался, хотел забежать вперед, чтобы не глотать пыль, но не смог догнать ребят. Наконец он догадался сойти с дороги, побежал подветренной стороной. Пыль уносило влево от него.
— Дураки, черти полосатые, — ругался он.
Ребята перестали пылить, смеялись, поджидая его.
— Ну как дымовая завеса? — спрашивали они.
Симка, посапывая, молчал.
— Вы, хлопцы, не трогайте его, — сказал Костя. — Ему и так, бедному, тяжело: смотрите, сколько харчей набрал.
Симка перебросил узел с одного плеча на другое, возразил:
— Ладно. Посмотрю, как вы посмеетесь, когда солнышко вон там будет, — указал он в небо над головой.
— А мы отнимем у тебя и поделим! — сказал Костя.
— Отнимешь? — покосился Симка. — Попробуй! — И он отошел от ребят.
Солнце быстро поднималось и припекало в спины все сильнее. Голосистые жаворонки выпархивали из травы, взвивались вверх и, невидимые, вызванивали в поднебесье. Вставали на задние лапки суслики, свистели, но, завидев ватагу, быстро прятались в норы. А сколько их ребята уничтожили весной — трудно сосчитать! Думали — ни одного не осталось. Нет, бегают, перекликаются…
— Симка, ты чего сбоку дороги идешь? Смотри, суслик пятку откусит, — начал опять Костя. Но его остановил Мишка:
— Да ладно тебе, Костя, не трогай его…
Мишка так долго собирал бригаду, уговаривал каждого и теперь боялся, что ребята разбегутся. Он дорожил каждым человеком, даже Симкой. А этот может обидеться и повернуть домой. За ним, гляди, еще кто-либо увяжется.
На наряд ребята опоздали, и Мишка направился в контору. Здесь он увидел вчерашнего бригадира с черными усиками и с той же полевой сумкой. Бригадир смотрел в окно, улыбался:
— О, поглядить: саранча налетела!
Директор выглянул в окно, сказал серьезно:
— Если это не экскурсия, то эта саранча тебя спасет.
— Шо? — не понял бригадир.
— Эта саранча может спасти тебя, — повторил директор. — Наверное, вчерашний хлопец привел свою бригаду. — Он поднял голову, увидел Мишку: — Точно, он! Давай, Бутенко, веди их на свой ячмень, где ты сурепку развел. Пусть полют. Да повежливей — это дети. Обед организуй им. Понял?
— Та понятно, чего ж тут не понять. Тилько они потопнуть…
— Не потопчут.
Бригадир нехотя вышел к ребятам, стал перед ними, широко расставив ноги, почесал затылок, спросил:
— Ну, шо? На экскурсию? — Он обвел всех взглядом и сам себе ответил: — Похоже, нет: барабана не видно.
— Мы на работу, — сказал Мишка.
— Ага, на работу! Ну, то гайда за мною, — он махнул рукой и пошел в поле.
День только еще начинался, но было уже жарко. Ребята еле поспевали за бригадиром, который на ходу объяснял им, что они будут делать.
— Стараться не топтать хлеб, ступать надо между рядкив. Траву выносить на дорогу. Вон то поле, — указал он вдаль.
— Где желтые цветочки? — спросил Симка.
— Да, — недовольно буркнул бригадир. — Квиточки. Ото шоб ни одного квиточка не осталось. — Он посмотрел на Симку. — Ты сам як квитка. Да не сверху рвать, а с корнем. Понял?
Симка кивнул и отошел от бригадира, недоумевая, почему тот обиделся на него.
— Ну, вот мы и пришли, — сказал бригадир, сдвинув картуз на затылок. — Кладить свои сумки и начинайте. Рвать всю траву: и сурепку и осот… Ну, осоту тут мало. Шоб не наколоть руки, рвать его треба вот так, — и он поддел рукой под самый корень сочного куста осота, сорвал его. Из стебелька выступила большая капля «молока». — Вот и все. — Он забросил траву на дорогу.
Симка поднял ее, посмотрел, лизнул «молоко», сморщился, стал отплевываться. Наколов руку, он бросил осот в пыль:
— Колючая, чертяка!..
— Значит, ясно? — спросил бригадир. — Обед привезут.
— А воду? — напомнил Мишка. — Воды надо, а то уже сейчас пить хочется.
— Воды тоже привезут. А ты будешь бригадиром, — сказал он Мишке. — Шоб был порядок, шоб было качество. Понятно? Ты отвечаешь. Вот тебе бумага, карандаш, составишь список. А я к концу дня приду, замеряю и вручу вам грошики. — Бригадир впервые за все время улыбнулся. — Начинайте, — сказал он и пошел.
После его ухода ребята некоторое время стояли молча, не знали, с чего начинать. Мишка тоже не знал, с чего начинать свое бригадирство. Наконец он сказал:
— Ну что ж, давайте?
Он положил бумагу и карандаш на землю, придавил их камнем, начал рвать сорняки.
Рядом с ним стал Костя. Последним приступил к работе Симка. Он долго возился со своим свертком, укладывал его, потом медленно подошел к ребятам, втиснулся в середину. Соседи его заворчали:
— Ну, чего прилез? Становился бы с краю.
— А не все равно? — ощетинился Симка.
Мишка вскипел, но сдержал себя и примирительно сказал:
— Ладно, крайние подвиньтесь чуть, и все в порядке.
Симка рвал медленно, одной рукой — правой, затем сорванное перекладывал в левую. Еле-еле нагибаясь, он срывал только перед собой, гнал полосу полметра шириной, не больше.
Когда привезли воду, он первый пошел пить и пил дольше всех. Потом он поминутно ходил к бочке, каждый раз говоря:
