Белоруссии произошло антироссийское восстание под лозунгом восстановления «исторической Речи Посполитой» в границах 1772 г. Об этом не принято говорить, но фактически российская армия воевала с польскими вооруженными силами. В марте 1831 г. польская армия имела 57 924 человека пехоты, 18 272 кавалерии и 3000 волонтеров – всего 79 000 человек при 158 орудиях. В сентябре, к концу восстания, армия насчитывала 80 821 человека. Это почти равнялось выставленной против Польши русской армии. Тем не менее качество состава армии сильно уступало русскому: в основном это были недавно призванные и неопытные солдаты, в массе которых растворялись ветераны. Особенно уступала польская армия русской в кавалерии и артиллерии. О кровопролитном и тяжелом характере боев свидетельствует такой факт. В феврале 1863 г. в результате сражения, состоявшегося возле деревни Грохов, поляки потеряли 12 000 убитыми, а русские – 9400 человек.
С января 1863 г. до конца осени 1864 г. на той же самой территории произошло второе антироссийское восстание. В этот раз русским войскам пришлось сражаться с многочисленными партизанскими отрядами.
Не следует забывать и о террористической деятельности поляков. Так, в мае 1862 г. наместником царства Польского был назначен брат императора Николая I великий князь Константин Павлович. Сразу после прибытия нового правителя в Варшаву на него было совершено покушение. В 1867 г. поляк – фанатик Березовский – совершил покушение на жизнь Александра II в Париже, во время Всемирной выставки.
Понятно, что Сергей Нечаев не заподозрил подвоха, когда к нему обратились «польские» повстанцы. О боевых делах их «товарищей» по оружию он был наслышан. Западноевропейские СМИ подробно освещали борьбу поляков за свою «независимость».
В этой истории есть один любопытный факт. Стемпковский на момент проведения операции был не кадровым сотрудником Третьего отделения, а всего лишь агентом. Более того, до того, как поступить на государеву службу, он участвовал в польском антироссийском движении. Так что играть чужую роль ему не требовалось.
Сергея Нечаева троица представителей Третьего отделения скрутила во время второй встречи в кафе Мюллера, расположенном на одной из улочек Цюриха, и доставила в ближайший полицейский участок, где сотрудники местных правоохранительных органов оформили его арест. Позднее швейцарские полицейские, участвовавшие в процедуре оформления ареста, были тайно награждены представителем Третьего отделения. Каждый из них получил по 100 франков. Дальше лидера «Народной расправы» ждали депортация в Россию, суд и заключение в одиночной камере Петропавловской крепости, где он и умер в 1882 г.[126]
Список тех, кого Третье отделение планировало насильственно вывезти в Россию, не ограничивался только Сергеем Нечаевым. В «доме у Цепного моста» (так иногда называли в XIX в. Третье отделение) мечтали увидеть: Александра Герцена[127], Михаила Бакунина[128], Николая Огарева[129], Ивана Головина[130], Петра Кропоткина[131] , Петра Долгорукова[132], Николая Тургенева[133] и Льва Гартмана[134].
Из этого списка в Россию удалось депортировать только одного человека – Михаила Бакунина. Петр Кропоткин и Лев Гартман были осуждены на относительно небольшие сроки тюремного заключения западноевропейскими судами. Все остальные смогли избежать наказания за антиправительственную деятельность.
В 1881 г. швейцарское правительство, по предложению правительства Российской империи, предписало Петру Кропоткину, как опасному революционеру, покинуть пределы страны. Кропоткин переехал во Францию.
В декабре 1882 г. Кропоткин вместе с лионскими анархистами был арестован французской полицией по обвинению в организации взрывов в Лионе. В январе 1883 г. в Лионе состоялся суд; под давлением правительства Российской империи Петр Алексеевич был приговорен к пятилетнему тюремному заключению по обвинению «за принадлежность к Интернационалу», которого к тому времени уже не существовало. В середине января 1886 г., благодаря протестам левых депутатов и целого ряда общественных деятелей, Петр Кропоткин получил свободу.
Михаил Бакунин был выдан германскими властями России по причине активного участия в неоднократных попытках свержения существующего строя. В мае 1849 г. он стал одним из руководителей восстания в Дрездене. После подавления восстания Бакунин бежал в Хемниц, где был арестован. Был приговорен саксонским судом к смертной казни. Он отказался подписать просьбу королю о помиловании, но смертная казнь все же была заменена ему пожизненным заключением. Вскоре, однако, саксонское правительство выдало его Австрии, где он был в 1851 г. вторично судим австрийским судом и осужден на смертную казнь за участие в Пражском восстании, но и на этот раз замененной пожизненным заключением. В этом же, 1851 г. он был выдан австрийским правительством царскому правительству России. Отбывал заключение в Алексеевском равелине Петропавловской крепости (с 1851 по 1854 г.) и Шлиссельбургской крепости (с 1854 по 1857 г.). В 1857 г. после 7 лет заключения, уступая настойчивым хлопотам семьи Бакунина, Александр II разрешил перевести его на вечное поселение в Сибирь. Оттуда осенью 1861 г. Михаил Бакунин совершил побег и через Японию и Америку добрался до Лондона, где был принят Герценом в состав издателей «Колокола». До самой смерти в июле 1876 г. занимался активной революционной деятельностью.
Со Львом Гартманом произошла другая история. В 1879 г., после участия в покушении на императора Александра II, он сбежал за границу. До августа 1880 г. его розыском занималось Третье отделение (затем оно было распущено, а его функции в сфере политического сыска переданы Департаменту полиции, именно последний и довел до логического конца розыск Льва Гартмана). Беглеца обнаружили в Париже. По требованию русского правительства французская полиция арестовала его 23 января 1880 г. Благодаря поднятой в французской прессе русской революционной эмиграцией и прогрессивной французской интеллигенцией (в том числе Виктором Гюго) кампании протеста был вскоре освобожден. После освобождения Лев Гартман долгие годы являлся заграничным представителем «Народной воли». Был знаком с Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом.
Известны подробности операции по похищению Петра Долгорукого. В 1860 г. в Лондоне его планировалось заманить на территорию российского генконсульства и тайно вывезти в Россию. Для этого генконсул Федор Грот по указанию министра иностранных дел Александра Горчакова (последний выполнял просьбу начальника Третьего отделения Василия Долгорукова (двоюродного брата жертвы) написал письмо Петру Долгорукому. В нем он просил эмигранта посетить генконсульство для улаживания каких-то формальностей и дружеской беседы. Адресат отказался принять данное предложение и пригласил дипломата к себе домой – в гости. Понятно, что Федор Грот так и не посетил эмигранта, а в ответном письме сухо и лаконично сообщил о том, что все имущество Петра Долгорукого в России конфисковано, а сам он лишается гражданства[135].
Аналогичным способом пытались захватить и вывезти в Россию Ивана Головина. Его тоже пригласили в консульство, но он там не появился[136].
В 1837 г. под видом хивинского купца на территорию Афганистана проник поручик Виткевич – с целью выяснения возможной реакции Кабула и Тегерана на планируемый поход российской армии в Хиву.
В середине XIX в. в Кашгарию (территория современного Сидзянь-Уйгурского автономного округа Китая) был направлен Чокан Валиханов. Так как этот район был «закрыт» для иностранцев – «варваров», то ему пришлось проникнуть туда, говоря современным языком, в качестве разведчика-нелегала. Летом 1858 г. под видом купца Алимбая он отправился в смертельно опасное путешествие и прожил в том районе свыше шести месяцев. После своего возвращения он был награжден орденом Св. Владимира[137].
После того как летом 1880 г. Третье отделение было ликвидировано, органы политической разведки были переподчинены Департаменту полиции. В силу множества причин Заграничная агентура Департамента полиции стала основное внимание уделять проживающим за границей российским революционерам, а не сбору информации политического характера.
