ритуалом, но высшим деринийским волшебством. Четверо Дерини, Синхил и его сыновья собрались той ночью именно с этой целью, и мальчиков заставили забыть именно об этом. Не удивительно, что они с Джаваном не могли восстановить память!
Над каждым принцем поочередно внутри магического круга совершалось какое-то странное действие, и каждому мальчику Синхил клал руки на лоб, словно благословляя, и делал… что-то. После этого его сыновья теряли сознание, и их выносили из магического круга к Райсу.
Джаван вторым прошел обряд, но о нем Тавис узнал не больше, чем о совершенном над его братьями, С каждым разом Синхил становился слабее, и Райсу приходилось вливать энергию в его тело, они оба знали, что приближают кончину короля. Синхил в третий раз упал без сил, и Райс уже ничем не мог помочь. Король умирал и хотел, чтобы только Элистер и Джорем были рядом.
Когда в круге остались два священника и умирающий Синхил, епископ и Джорем отслужили последний обряд. Элистер и Синхил говорили недолго, и Элистер приказал Джорему прорубить в круге ворота, а потом круг исчез, и он понял, что Синхил мертв.
Эта последняя часть была какой-то странной, словно в дымке. У Тависа появилось чувство, что не хватало чего-то очень существенного. Он вышел из сознания Райса и покачал головой, встревоженный и испуганный странностью того, что ему удалось узнать. Все это было волшебством и все-таки…
— Что это было, Тавис? — прошептал Джаван.
Тавису пришлось прочистить горло, прежде чем он вымолвил только одно слово.
—
— Магия? — воскликнул принц. — Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, — произнес Тавис, глубоко и осторожно вдыхая, — что те, кого мы подозревали, — Райс, Ивейн, Джорем и епископ Элистер — вместе с твоим отцом совершили магический ритуал в ночь его смерти. — Он снова глубоко вдохнул. — В этом участвовали вы все: ты, Алрой и Райс-Майкл. Поэтому вам и дали дурманящиее снадобья, чтобы вы стали более восприимчивыми и забыли об этом до тех пор, пока не придет время.
Джаван с шумом проглотил слюну и еще более испуганно взглянул на Тависа.
— Время для чего?
Вздохнув, Тавис пожал плечами.
— Не могу сказать тебе этого. Даже в его памяти я не сумел отыскать значения всего совершенного с вами. Другие проделывали это, Райс находился вне магического круга, присматривая за тобой и твоими братьями. — Он посмотрел на спокойное, неподвижное лицо Райса, чье сознание пребывало во сне под действием наркотиков, и снова покачал головой. — К сожалению, что-то не верится, чтобы нам удалось узнать у него дополнительные подробности.
— А почему нет? Ты не можешь проникнуть глубже?
— Только с риском для нас обоих. Читать воспоминания — это одно, а искать ответы, принципы, идеи — совсем другое. Ты же говорил, что не хочешь, чтобы зло, причиненное ему, было необратимо.
— Нет, не хочу. Но как мы узнаем, что случилось со мной, если он не может или не хочет сказать этого? — раздраженно спросил Джаван.
Тавис задумчиво потер подбородок покалеченной рукой.
— Возможно, воспоминания Райса не так уж важны, — ответил он. — Разве ты не видишь? Я прочитал его воспоминания, но ты один из тех, с кем это случилось. Он находился вне круга и был занят другими вещами. Он не видел подробностей…
— Но, Тавис, я не могу вспомнить…
— Теперь нет, — ответил Тавис. — Но, может быть, сейчас я догадываюсь, как помочь вспомнить. Кто лучше тебя самого знает, что произошло.
Джаван уставился на Целителя, потом выбрался из кресла и схватил Тависа за руку.
— Когда, Тавис? Когда мы сможем сделать это? Сейчас?
— Нет, позже. Через несколько дней, когда наркотики выйдут из твоего организма.
— Но с Райсом наркотики помогли тебе, — пробормотал Джаван, снова опускаясь на край кресла, и надул губы. — Я не понимаю.
— Для этого нужны твои осознанные усилия и контроль. Я обеспечу поддержку тебе, когда придет время, но это совсем другая работа. А теперь посиди спокойно. Я хочу проверить еще кое-что, прежде чем его защиты снова поднимутся.
Снова погружаясь в сознание Райса, Тавис обратился к его воспоминаниям о Девине Мак-Рори, который приходился Райсу племянником со стороны жены, и выяснил, что Райсу было известно о смене ролей Девина. Однако, как Тавис ни старался, он не узнал, кто еще участвовал в этом.
Зато именно Райс сделал Девина непохожим на Дерини! Райс нашел способ блокировать деринийские способности в любом Дерини!
Тавис выяснил все о многочисленных попытках обучить этому других и столь же многочисленных неудачах, а потом… Ухватил неуловимый ключ!
Он вышел из контакта и опробовал находку, подбирая необходимое усилие. Он обнаружил нужный рычажок у себя в мозгу и, еще не коснувшись его, понял: он может повторить то, что умел только Райс.
Однако еще важнее была причина, по которой Райс хотел обучить других своей способности. Он узнал о Реване, живущем с виллимитами в ожидании Целителя, который сможет осуществить план Райса и… каких-то других, неясных; план, возникший после смерти Синхила: спрятать хотя бы часть расы Дерини от преследований, начавшихся разгромом деринийских религиозных Орденов. Тавис сам дал знать об этом Райсу. Епископ Элистер, Джорем и Джебедия должны были передать остальным. Только ни Райс, ни Тавис еще не знали, успела ли кому-то помочь эта горькая весть.
Оставалось еще многое сделать, так многое…
Но вот в конце концов Тавис окончательно покинул сознание Райса, оставив его во власти сна. Открыв глаза, он увидел Джавана, стоящего босиком возле него. Ухватив его за локоть, мальчик своими серыми глазами с тревогой вглядывался в лицо друга.
Тавис в изнеможении опустил руки. На вопрос Джавана он толком не смог ответить, а только заверил, что все удалось, и велел мальчику ложиться спать, оставив объяснения на утро.
Сам он провел ночь в кресле рядом с Райсом, пристально наблюдая за Целителем.
ГЛАВА XXVI
И сказал: возложите на голову его чистый кидар, — и возложили чистый кидар на голову его и облекли его в одежду; Ангел же Господень стоял.[27]
Рассвет рождественского дня 917 года был серым и промозглым; почти над всей гвиннедской равниной сыпался легкий снег. Камбер встретил зарю у окна своих покоев при валоретском соборе, весь во власти тревоги за дочь, которая сейчас, в эту самую метель, пробиралась в обитель Святой Марии на Холмах, к безопасности.
Утешало хотя бы то, что с ней были Кверон и Ансель, готовые в любой момент защитить женщину и оказать ей медицинскую помощь, и все же в ее положении решиться отправиться в путь, да еще в такую погоду, было сущим безумием — вот только у них не было иного выхода! Бот если бы она разрешилась от бремени, прежде чем двинуться в дорогу, если бы бегство могло подождать до весны!..
Если бы, если бы… Он поймал себя на том, что раз за разом перебирает все те же глупые мысли и сожаления. Если бы Синхил протянул подольше… если бы король выбрал в наставники сыновьям не таких алчных и недалеких людей… если бы регенты были более терпимы…
Но ничего этого не произошло, и теперь Камберу и его соратникам не оставалось ничего другого, кроме как пытаться станцевать свою партию в этой мрачной пляске смерти, постоянно сознавая неотвратимость столкновения лицом к лицу, в котором победу неминуемо одержат регенты, на стороне которых законная сила и народ, в массе своей настроенный против Дерини. Начало было положено в аббатстве Святого Неота и в двух других обителях. Возможно, были и другие жертвы, но о том знает только Бог и регенты. А вдруг он ошибался, понадеявшись, что все давно позабыли о существовании монастыря
