ничем не поможем нашим товарищам, если сообщим, что может случиться, а что не может. Им придется самим принимать решения, исходя из конкретных обстоятельств, полагаясь только на свои – как паранормальные, так и обычные – способности. Все остальное только ухудшит положение дел.
– Не понимаю, – пожал плечами Тони, – что хорошего в способности предвидеть будущее, если не можешь даже предупредить друзей?
Бишоп сухо улыбнулся.
– С чего ты вообще взял, что предвидение – хорошая вещь? – Он пожал плечами. – Ты опять начитался сказок, сынок!
– Черт! – выругался Тони. – Значит, мы ничего им не скажем? Предоставим их… их собственной судьбе?
– В данном случае, – наставительно сказала Миранда, – судьба не просто оборот речи, а реально действующий фактор, с которым необходимо считаться. В некоторых случаях события должны развиваться, как им предначертано. Так что ответ на твой вопрос – да. Мы предоставим Квентина и Кендру их собственной судьбе, и не потому, что нам так хочется, а потому, что у нас нет другого выхода. Несколько мгновений Тони переводил взгляд с Бишопа на Миранду и обратно, потом проговорил с наигранной легкостью;
– Как я понимаю, мне представилась блестящая возможность проявить выдержку, дисциплинированность и готовность беспрекословно подчиняться приказам?
– Боюсь, что да, – кивнул Бишоп.
– О'кей, – кротко сказал Тони. – В таком случае я, с вашего позволения, схожу посмотрю, как идут дела у Шэрон. Что-то она слишком копается с этим вскрытием. – И, не дожидаясь ответа, он быстро вышел.
– Знаешь, – сказал Бишоп Миранде, когда дверь за Тони закрылась, – ведь его до сих пор тошнит на вскрытии. Он даже с трудом читает протоколы судебно-медицинских экспертиз!
– Это его трудности, – жестко ответила та. – Меня другое волнует – правильно ли мы поступили, не дав ему вмешаться?
Бишоп вздохнул.
– Откуда я знаю? Ведь ты, наверное, видела то же, что и я, правда? Ситуация настолько нестабильна, что появление еще одного игрока может привести к катастрофе. Квентин и Кендра уже увязли в этом деле по уши. С этим мы ничего не можем поделать. Если отозвать их сейчас, невзирая на обстоятельства, дело кончится кровавой баней для всех остальных. Отправиться туда самим – и все может обернуться еще хуже. Как ты сказала, в данном случае у нас только один выход: положиться на судьбу. А какой она будет? Что ж, поживем – увидим.
«Они выкарабкаются», – сказала Миранда по телепатическому каналу.
«Надеюсь, что да. К сожалению, я имел много возможностей убедиться, что судьба – суровый хозяин. Даже если они, как ты говоришь, выкарабкаются, они уже никогда не будут прежними».
Миранда протянула через стол руку, и их пальцы крепко переплелись. Объяснять, что значит этот жест, было не нужно. Несмотря на то что они постоянно поддерживали друг с другом самый тесный телепатический контакт, часто бывало так, что реальное утешение они могли почерпнуть только в грубом физическом прикосновении.
Выключив мобильный телефон, Мэгги спрятала его обратно в карман.
– Энди приказал криминалистам еще раз прочесать игровую комнату. В первый раз там не нашли ничего заслуживающего внимания. Очевидно, они заранее были уверены, что преступник схватил ее в прихожей, и работали не слишком внимательно.
– Значит, – уточнил Джон, – Энди поверил тебе, когда ты сказала, что Окулист напал на Саманту в игровой?
– Да, он мне поверил. – Мэгги слабо улыбнулась. – Опыт приучил его доверять моей интуиции.
Этот разговор происходил уже в машине, припаркованной чуть левее парадного крыльца особняка Митчеллов, но Джон до сих пор даже не попытался включить мотор. Повернувшись, он внимательно изучал лицо Мэгги.
– Но ты не показывала ему того, что показала мне, – сказал он. – Почему?
Мэгги изо всех сил старалась сдержать дрожь, но усталость брала свое, и ее бил озноб. Больше всего Мэгги хотелось поскорее попасть домой, забраться в горячую ванну, послушать какую-нибудь спокойную музыку и попытаться забыть обо всем хотя бы ненадолго.
– Так почему же? – повторил Джон.
– Потому что в этом не было необходимости, – ответила Мэгги. Она чувствовала себя слишком измотанной, чтобы придумать какой-нибудь более убедительный ответ. – Единственное, что Энди от меня нужно, это портреты возможных преступников. И поскольку я доказала, что он может полагаться на результаты моей работы, он никогда не спрашивал, как я их добиваюсь.
– Иными словами, я требую от тебя больше, чем Энди?
Мэгги так и подмывало сказать, что он вообще требует от нее слишком многого, но она сдержалась. Вместо ответа она открыла свой альбом на предпоследней странице и повернула так, чтобы Джону было виднее.
Джон вздрогнул и отшатнулся.
Перед ним был портрет Кристины, какой она была до того, как кислота непоправимо изуродовала ее лицо и поломала жизнь. Только потом он понял, почувствовал, что видит нечто большее, чем рисунок углем на плотной желтоватой бумаге. Гораздо большее. Прямые темные волосы средней длины обрамляли изящное овальное лицо, на котором выделялись большие, как будто чуть влажные глаза. Губы слегка улыбались, а на левой щеке виднелась едва заметная ямочка, которая делала набросок необычайно живым.
Это была его сестра, какой он ее помнил. Казалось, она вот-вот рассмеется или стрельнет в его сторону
