«Открой, дорогая, открой». Его голос выдавал его эмоции. И когда мама вскрывала упаковку, у нее всегда выступали слезы на глазах, и она смотрела на отца с такой нежностью, с такой любовью…
— Майкл, что с тобой?
Майкл вернулся на землю и почувствовал, что рука Кирстен заботливо лежит на его плече.
— Ничего, — пробормотал он. — Какой был вопрос?
Он пытался выиграть время, чтобы прийти в себя.
— Что ты хочешь на Рождество? — Она смотрела на него с беспокойством, не убирая свою руку с его плеча.
Как от такой маленькой ручки может исходить такая сила?
— Прекрасную женщину, — ответил он в надежде смутить Кирстен.
Только у него не получилось.
— Санте будет проблематично поместить ее в носок. — Она убрала руку.
— Он может оставить ее у двери. Твоя очередь.
— Если Луна сделана из голубого сыра, то я хочу кусочек.
— Слушай, у тебя слишком много проблем с таким простым вопросом.
— У тебя тоже!
— Один… простой… ответ.
— Я не так проста, — сладко протянула Кирстен.
— Без шуток.
Видимо, чтобы стать для Кирстен Сантой, придется играть по-грязному. Как только Кирстен ушла, Майкл пробрался к ней в офис.
Как он и ожидал, там лежал, каталог «Литл в любви». Хуже того, это был специальный каталог для коллекционеров. На обложке была изображена фигурка «Рыцарь в сверкающих доспехах». Майклу показалось, что это самая чудовищная вещь, которую он когда-либо видел.
В каталоге было сказано, что была выпущена ограниченная партия. И только у коллекционеров, которые входят в клуб, будут шансы получить фигурку. Майкл посмотрел на дату и понял, что, скорее всего, все фигурки уже распроданы.
Майкл стиснул зубы. У Кирстен ничего не бывает просто. Ей нужен был эльф, которого невозможно было найти, а теперь еще и рыцарь. В любом случае разве люди со вкусом могут коллекционировать такие вещи? Неудивительно, что она пыталась скрыть от него свое увлечение.
Но зато теперь Майкл знал ее тайное желание.
Он уже собирался уходить, когда вдруг заметил выдвинутый ящик стола, а в нем папку, на которой было написано: «Желания, которые невозможно исполнить».
Машинально Майкл взял папку, открыл и понял, что это и есть желания, которые даже он не в силах осуществить.
— Какого черта ты здесь делаешь? — ошарашенно спросила Кирстен.
Вопрос был глупый, потому что Майкл сидел, развалившись, в ее кресле, как у себя дома.
Он посмотрела на нее так, будто не понимал, почему должен чувствовать себя иначе в ее офисе.
— Кирстен, — сказал он. — Твое сердце разбито?
Она перестала дышать. Что он нашел в ее столе, что позволило ему узнать ее самый страшный секрет?
Да, ее сердце было разбито, И он мог докучать ей с вопросом о подарке сколько угодно времени, но Кирстен знала правду. То, чего она действительно хочет, невозможно осуществить.
Потому что она хотела, чтобы ее племянник снова стал здоровым, а не инвалидом, чтобы они со своей мамой, ее сестрой, вернулись сюда, несмотря на разрыв их родителей и предателя Кента. Кирстен хотела одного — верить в это.
Неужели она написала это где-нибудь и Майкл заметил?
— Мне не нравится, что ты роешься в моих вещах.
— Не веди себя так, будто это ящик с нижним бельем. — Майкл пристально наблюдал за ней.
Кирстен хотелось убежать. Но она понимала, что теперь он не отпустит ее, пока не добьется правды.
— Это ты… — внезапно сказал он, — ты страдаешь больше всех!
Ее сердце остановилось. Он точно знает!
Он знает, что ее племянник Грант был сбит машиной именно в Рождество…
Майкл поднял вверх листок бумаги, и Кирстен моргнула. Только сейчас она поняла, что он всего лишь узнал о списке несбыточных надежд. Невероятно, но на долю секунды она почувствовала легкость. Теперь ей не придется нести эту ношу одной, надеясь, что когда-нибудь все исправится.
— «Дорогой Санта, — начал читать Майкл вслух, — моего брата застрелили в голову. Ему нужно вернуть обратно мозги. С любовью, Джеф».
— Теперь ты знаешь причину, почему Рождество дается мне с таким трудом, — прошептала она.
Это была ложь. Но Кирстен не нашла в себе силы рассказать Майклу правду. И. может быть, никогда не найдет. В любом случае не в его силах что-либо исправить.
— «Дорогой Санта, — продолжал Майкл. — В прошлом году у меня умерла мама. Она на небесах?»
— Майкл, перестань!
Он посмотрел на нее и прочитал еще два письма.
— Ну, с Диснейлендом и звездами спорта еще можно что-нибудь придумать. Но что мы будем делать с остальным, Кирстен? — спросил он. Мы?
— Мы не может позволить детям думать, что их мечты неосуществимы, — добавил он.
Снова прозвучало это соблазнительное «мы».
— Один из них попросил слетать на небо, чтобы проведать маму! — Он должен был понять, что некоторые мечты действительно было невозможно претворить в жизнь.
— Согласен. Это задание выполнить проблематично.
— И мы не можем никого отправлять в Диснейленд.
— Почему? — не понял Майкл.
— Потому что об этом узнает весь район, и в следующем году мы получим письма с одной и той же просьбой. Если мы сможем устроить это один раз, то все будут ожидать от нас такой же поездки каждый год. Не хочу никого разочаровывать.
— У тебя на плечах тяжесть всего мира, не так ли?
Он пытался дать ей понять, будто невозможные мечты не такие уж и невозможные? А она меньше всего хотела верить в чудеса. Слишком много в этом мире было против них.
Теперь Кирстен даже сожалела, что приняла Майкла в свою маленькую семью, что вообще взяла его на работу. Она хотела исцелить его душу, не зная, что ее собственная душа была на грани отчаяния.
Он заставлял ее желать то, что она пыталась вычеркнуть из своей жизни: любимого, чьи сильные руки будут обнимать ее по ночам, внимательного слушателя, надежного друга.
Он заставлял ее желать поцелуев, объятий и еще намного большего…
Кирстен старалась разозлиться на Майкла за то, что он так бесцеремонно сидит в ее офисе. Но, увидев его лицо, когда он читал письма от детей, она почувствовала, что злость испаряется.
Улыбка мужчины говорила о том, что он отказывается верить, будто мечты могут быть несбыточными.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
— Еще кое-что, прежде чем мы уйдем, — сказал Майкл — Кирсти, у меня есть для тебя сюрприз.
— Уйдем? Я не хочу уходить. Я хочу остаться и полюбоваться на результаты нашего труда.
