объявление в газету и расскажем об этом бедняге по радио. Вдруг да отыщем хозяина лошадки?
А теперь мистер О'Брайен употребил множественное число, подумала Сэди. И нечего тут ссылаться на Эмбер, Такера и Тайлера.
«Мы» — словно он, Майкл, и я, Сэди, объединены этим словом. И от этого на душе у девушки потеплело, что, надо сказать, ничуть ее не обрадовало.
— Дети будут переживать, если мы подержим его, а потом кому-то отдадим.
— Ну, может, и не будут. Похоже, у хозяина пони нет времени с ним возиться. Думаю, человек этот будет только рад, если двое ребятишек станут время от времени навещать беднягу.
Сэди не была в этом уверена. Тот, кто так обращается с пони, вряд ли окажется большим любителем детей.
— Но как мы можем оставить лошадку у себя даже на несколько дней? У нас ведь нет ни забора, ни навеса.
— Тот сарай в саду почти пустой. Из него может получиться вполне приличная конюшня. А я могу соорудить заборчик, который не позволит пони удрать.
Сэди чувствовала, что улыбка Майкла может растопить и лед. Что же говорить о бедном женском сердце?
Я не хочу, чтобы он был здесь, строил забор, болтал с ребятишками, вообще вторгался в мою жизнь.
Нет! — поняла Сэди. Это неправда. Я очень, очень хочу, чтобы он был здесь. Я хочу слышать его смех и смотреть, как он возится с детьми, хочу видеть, как играют под лучами осеннего солнца его мускулы. Я по-прежнему не могу устоять перед этим мужчиной, и годы не ослабили моих чувств.
Зато теперь я повзрослела и понимаю все гораздо лучше.
Майкл следил, как меняется выражение лица Сэди. Она была уже не столь открытой, как раньше, но все же он многое мог прочесть по ее глазам.
Она мечтает, чтобы я остался, и в то же время хочет прогнать меня. Майкл чувствовал почти то же самое. Он не хотел возобновлять запутанных отношений с Сэди. Она здесь не останется, а я не собираюсь уезжать из Слипи-Гроува. Сэди превратилась в девушку из большого города, а я по-прежнему провинциальный парень. У нас и раньше не было надежд на будущее, а теперь нет и подавно.
И все же она забавная. Готов держать пари, что она все та же. Тогда почему же не поразвлечься вместе — хотя бы несколько дней? Повеселиться немного, а потом спокойно распрощаться.
Но Майкл обманывал сам себя. Ведь жизнь не такая простая штука. Да, они с Сэди славно повеселились вместе, а потом распрощались, но это расставание еще долго мучило его. А ведь он ее едва знал, и тем не менее ему было чудовищно больно.
Построю загон для пони, а потом скажу ей: «До свидания». И на этот раз распрощаюсь по- настоящему.
— А ты надолго сюда приехала? — спросил Майкл.
— Думаю, дней на десять.
Десять дней. Примерно столько же, сколько тогда. Те несколько дней были давным-давно.
Побереги свое сердце, уговаривал себя Майкл.
Хотя по ней этого никогда не скажешь. На вид она нежная, словно весенний лютик. С другой стороны, если поразмыслить, она всегда была такой. Глаза у нее и раньше были нежные. Потому-то Майкл и думал, что крутую девицу она изображает из чистой бравады.
В таком случае я тем более болван.
Я никогда сюда не вернусь — вот что она тогда сказала мне. И никогда больше мне не звони, понял?
Понял. Разумеется, я понял.
И все же она изменилась.
А может, вовсе нет? Майкл вздохнул.
— А ты ничего больше не придумал насчет пони? — спросила Сэди.
О чем это она? А, пони… Что ж, ладно, надо продолжать разговор.
— Я думал не о пони, — произнес Майкл.
— Хочешь, я принесу тебе пива? — любезно предложила Сэди. Пожалуй, слишком приторно, отметила она про себя. Словно я хочу, чтобы он оказался таким парнем, который хватается за банку с пивом всякий раз, когда берет в руки молоток… Таким парнем, которого можно только презирать.
Выходит, я с чем-то сражаюсь. И это несмотря на мое кольцо с огромным камнем, которое к тому же постоянно крутится на пальце. Оказывается, наше взаимное влечение не ослабло, не уменьшилось с годами.
Майкл отверг ее предложение насчет пива.
— Я не пью, — бросил он.
— Разве?
— Не пью. Когда я был полицейским — совсем покончил с этим. Ведь чуть не девяносто пять процентов всех драк и аварий было связано с алкоголем.
— Я тоже не пью. — Вдруг Сэди вспыхнула, словно до нее дошло, что эти слова прозвучали так, будто она пытается найти между собой и Майклом что-то общее. — Ну конечно, ты же знаешь, из какой я семьи.
— Знаю. — Получается так, что, несмотря на приобретенную уверенность, она все же считает себя хуже других. Словно весь городок следит за ней и все время вспоминает, из какой она семьи. И ждет, когда она станет такой же, как ее старик. Это никогда не имело для меня значения, подумал Майкл. Но для нее по-прежнему важно. — Я соберу инструменты и кое-какие материалы и скоро приду к вам, — сказал Майкл.
— А можно я пойду с вами? — спросила Эмбер, только что притащившая полведра воды.
— И я! — подхватил Такер.
Майкл вопросительно поднял брови и посмотрел на Сэди:
— Можно?
— Ты не пьешь и любишь детей?
— Почему ты произносишь это прокурорским тоном?
— Я просто подумала, где ты прячешь свои крылья? Вроде бы сейчас я их не вижу…
— А твой приятель не любит детей?
— Я его никогда об этом не спрашивала.
— Странно… — вырвалось у Майкла.
— Ослик Помпончик! — пропела Эмбер. — Так я хочу назвать моего пони.
— Это не твой пони, дорогая, — мягко сказала ей Сэди, метнув сердитый взгляд на Майкла.
— А мне нравится это имя, — подмигнул Майкл девочке и в ответ посмотрел на Сэди не менее сердитым взглядом. Она собирается выходить замуж за парня, который, скорее всего, не любит детей. Она даже его об этом не спрашивала. — А о чем вообще говорят твои приятели? Об акциях? Или тонкостях законодательства?
— То, о чем я говорю со своим женихом, тебя не касается.
— Я не шучу. Просто ты меня здорово удивила.
— Возможно, — высокомерно произнесла Сэди.
— Раньше ты мне говорила, что хотела бы иметь дюжину детей.
— Неужели?
— Да, говорила. Ты говорила, что хочешь научить их запускать змеев и ездить на велосипеде.
— Ради Бога, мне же тогда было семнадцать! Дюжина детей — это абсурд.
— Ну а сколько ты хочешь?
— Я об этом не думала! В настоящее время я просто делаю карьеру.
У Майкла возникло желание схватить ее за плечи и хорошенько встряхнуть — вытрясти из этой оболочки настоящую Сэди. Вместо этого он отвернулся.
— Пойду возьму нужные инструменты.
