Никак не ожидал Буржуин проклятый, что Андрей не только по борьбе нанайских мальчиков спец. Не знал, насколько опасен он в смертельном бою.
Детдом с военным уклоном. Общая физическая подготовка под каторжными нагрузками, боевое самбо по усиленной программе, огневая подготовка. С раннего детства из него готовили машину для убийств. Затем военное училище, факультет спецназа. Все тот же рукопашный бой, боевая подготовка по спецпрограмме, жестокий курс науки выживания в огневом бою. В конце концов он превратился в ту самую машину. Экстремальная ситуация – и сразу выключается голова, начинают работать годами отточенные боевые рефлексы.
Сразу после училища – Чечня. Девяносто пятый год. Первая чеченская война. Андрею везло. Он всегда оказывался в эпицентре самых жарких боев. Жестокие схватки с «чехами» в открытых боях, разведывательно-диверсионные рейды в тыл врага. Каждый день он ходил под пулями, рисковал жизнью. Но выживал. Выходил невредимым из любой передряги. Как будто заговоренный. Прошел и огонь и воду. Приходилось убивать – без этого никуда. На войне как на войне...
После первой войны – вторая. Дагестан, ввод войск в Чечню. Снова бои, снова разведывательно- диверсионные рейды. Всю зиму и первую половину этой весны Андрей провел в горах. Он и его подчиненные сутками торчали в засадах на караванных тропах. Намертво перерезали коммуникации противника. Вырезали «чехов» нещадно. Их называли шайтанами. Потому что возникали они как будто из ничего. И сразу в бой. Не было от них никому спасения...
У Андрея три ордена. Могли бы дать и четвертый. Но вместо этого отправили в Черноземск. Не столько за молодым пополнением, сколько для отдыха. И он был благодарен своему командиру. Ведь здесь он познакомился с такой женщиной, провел с ней три чудных дня. А вместо тренировки для поддержания формы отмудохал трех телохранителей буржуя, возомнившего себя крутым. Сейчас и самому Буржуину достанется...
«Новорус» отступал. Андрей наступал. Но боевой дух его остывал, первобытный человек исчезал. Когда он наконец достал буржуя, человек цивилизованный уже взял бразды правления в свои руки. Поэтому Андрей не сильно ударил Валентина. Так, слегка коснулся. Но тот почему-то упал, на губах вспенилась кровь. И, кажется, пара зубов напрочь...
– Скотина! – услышал он женский визг.
Это была Карина. Она подбежала к Андрею, забарабанила кулаками по его груди.
– Ты не человек, ты зверь!..
Он только пожал плечами. А она оставила его и склонилась над «новорусом».
– Бедненький! – запричитала она. – Как же тебя изуродовал этот изверг!
Ну а Буржуин, значит, хороший. Трех псов на него натравил. А сам в сторону. Да, конечно, если бы Андрея убили, он бы ни в чем не был виновен. Ведь он даже пальцем его не тронул.
– Стерва, – тихо сказал Андрей.
Но Карина его услышала.
– Что?!
– Стерва ты... За него заступаешься. Только не говори, что тебе жалко этого хмыря. Не говори, что любишь. Все равно не поверю. Тебе не он нужен. Тебе деньги его нужны...
Может, он дал лишку. Обидел девчонку. Но ему было все равно. Ведь в принципе он прав. Карина любит секс. Для этого ей нужен Андрей. Но куда больше она обожает роскошь. Белокаменные хоромы, карета на уровне как минимум шестисотого «Мерседеса», драгоценности от Фаберже, наряды от Версаче – все это значит куда больше, чем любовь. А чтобы у нее все это было, ей нужен Валентин. И на Андрея она его ни за что не променяет.
Андрей может выйти один на один против десятка чеченских боевиков, в рукопашке сойтись на равных с целой сворой так называемых братков. Он сильный, смелый, ему горы по плечу, море по колено. Да только в глазах Карины настоящий мужчина не он. А Валентин. Он – слабый, рыхлый, сопливый, как баба. Но у него есть деньги, много денег. Поэтому он – мужчина. Андрей же для нее всего самец. Потому что его финансы поют романсы...
Это из-за таких, как она, крутость мужчины определяется не по силе его характера, не по крепости его тела и духа. А по толщине кошелька.
Андрею захотелось снова на передовую, в самое пекло боя. Кровь, пот, пороховая гарь, пыль, грязь. Зато там никто не оценивает твои финансовые возможности. Зато там ценят тебя за твои человеческие и, конечно же, боевые качества...
На сборный пункт Андрей отправился с вещами. К Карине он больше ни ногой. И постарается вычеркнуть ее из головы...
За три дня он смог сколотить группу из пяти крепких, физически здоровых призывников. Слишком высокие требования он предъявлял, слишком высокий процент выбраковки – не смог он набрать больше. Но ничего, для начала и этого хватит. Ведь призыв только начинается.
Завтра он отправлялся в Моздок. Там сдаст молодежь, а сам – к своим. Пахоты сейчас много. Горы зеленью покрылись, боевиков с воздуха плохо видать. А караванные тропы надо перекрывать. Поэтому работы у его боевой группы будет хоть отбавляй. Снова засады, снова перехваты, снова огонь и кровь...
2
Черноземск Андрею нравился. Много в нем притягательного. Красивый город, чистый. И зеленый. На каждом шагу скверики, парковые зоны то тут, то там. Легко здесь дышится, вольготно.
Завтра – поезд в часть. А сегодня он решил погулять по городу. Забрел в городской парк, нащупал взглядом небольшое открытое кафе, сел за столик, заказал пару пива, горку раков. В кафе он – единственный клиент. Или оно не пользовалось популярностью, или еще не время для посетителей.
Андрей сидел в гордом одиночестве. Пил пиво, трескал раков. И лениво посматривал по сторонам. Его внимание привлек новенький черный «Мерседес», остановившийся неподалеку от кафе, на перекрестке двух пустынных дорог. И тут же откуда-то появился навороченный джип. Застыл в каком-то полуметре от «мерса». Еще бы немного – и смял бы ему бампер.
Дверцы машин открылись почти одновременно.
Из «мерса» вышли трое. Крепенький мужичок-боровичок. Среднего роста, коренастый, светлые волосы коротко подстрижены. Держится гордо, независимо, степенно. Взгляд жесткий, волевой. При нем два парня. Телохранители. Похоже, братья-близнецы. Оба в строгих костюмах при галстуках. Напряженные, сосредоточенные. Настороженно зыркают глазами.
Из джипа выбрались двое. Мужчины в джинсах и кожаных куртках. Глаза воспаленные, лица какие-то изможденные, сами издерганные. На наркоманов со стажем похожи. И махровый налет уголовщины на них. Скорее всего уркаганы. И, понятное дело, достаточно авторитетные. Разве заурядные уголовники разъезжают на навороченных джипах?
Ветер дул от Андрея. Поэтому он не слышал, о чем шел разговор. Но видел, что обе стороны настроены достаточно агрессивно. Ему бы уйти от греха подальше. Но Андрей продолжал попивать пивко. И наблюдал за сценой.
Развязка наступила неожиданно. У парней в костюмах вдруг резко образовались пистолеты с глушителями. Выстрелов Андрей не слышал. Но видел, как задергались уголовники. Одному пулями разворотили голову, второму нашпиговали свинцом грудь и живот.
Андрей плавно сорвался со своего места, быстрым крадущимся шагом подался назад. Но было уже поздно. Парни смотрели в его сторону. «Боровичок» что-то сказал им. Те кивнули и бегом бросились к Андрею, на ходу наставляя на него стволы.
Первые несколько пуль просвистели у него над головой. Но это как бы пристрелка. Еще мгновение – и его достанут. Он не мог уйти ни вправо, ни влево – не хватало времени. Зато позади него в полушаге дверь. Только она ведет в никуда – в кафешную подсобку. А там тупик.
Но у Андрея просто не было выбора. Он упал на спину, сделал кувырок назад, рывком сместил тело с линии прицеливания. Вовремя. В паре сантиметров от его головы пуля всколыхнула воздух. И этот знакомый противный и в то же время привычный визг рикошета.
Андрей подался в глубину узкого мрачного коридора. Толкнул рукой дверь. Есть, открыто. Он шмыгнул внутрь помещения. А им оказался обычный сортир. Вонючий до рези в глазах. Свет сюда проникал сквозь
