Но дальше криков дело не шло. Бомжи просто перечисляли достоинства Лельки. Никита их понимал. Все их бабы и мизинца Лелькиного не стоили. Только облизывались бы они потише...
– Мы одна семья! – развивал тему гнусавый. – Мы одна община...
– А эту киску мы еще не принимали к себе, – напомнил кто-то.
– То-то же! – С умным видом гнусавый поднял кверху указательный палец. – Она не наша. Но мы должны ее принять... А как мы принимаем баб в свою общину?
– Как? Как? – протарахтел самый крепкий бомж. – Трахаем всем скопом, и все дела... Я первый!..
Против его первенства никто не возражал. А самые умные поспешили занять очередь.
– Я второй! – вякнул кто-то.
– Я третий! – спохватился гнусавый.
На этом очередь закончилась. Ее оборвал Валера. Не выдержали нервы у парня. И неудивительно. Никита тоже был уже на пределе. И Валера не намного его опередил.
Валера вскочил на ноги, перелетел через проход между полатями. Подскочил к самому крепкому бомжу. Хрясь, и гнилые зубы в его рту смешались в кровавом месиве.
Гнусавый замахнулся на Валеру. Но уже Никита был рядом с ним. Он не стал его бить. А просто отпустил. С верхнего яруса на земляной пол. Головой вниз.
Кто-то сзади схватил его за свитер. Пришлось пустить в ход локоть. Бедолага взвыл от боли и свалился в проход вслед за гнусавым.
Никита успокоился. А Валера продолжал буйствовать. Он поскидывал с верхнего яруса всех перепуганных бомжей.
– Уроды! – орал он. – На кого лапу свою поганую подняли?.. Я вам покажу, мля, кто в доме хозяин!..
И так далее в том же духе. Он бушевал до тех пор, пока не загнал в один угол всю бомжацкую братию.
Нельзя сказать, что Никита одобрял его буйство. Но в то же время не бросал товарища, был рядом с ним. А вместе они большая сила. Бомжи давно признали их превосходство. Только Валера продолжал кошмарить их.
– Мля, коты облезлые! Помойку здесь устроили!..
И вдруг он утих. Будто излишек пара из него вышел.
– Не, ну чо вы, мужики, борзеете? – почти миролюбиво спросил он. – В такой жопе, бляха, вместе торчим. Хрен его знает, что с нами завтра будет... А вы тут на баб чужих лезете. Непорядок. Нельзя так...
– Да мы думали, мы одна община, – вякнул кто-то.
– Одна община?.. – снова стал закипать Валера. – Это вы, бляха, община. А мы не с вами. Запомните это! Мы над вами. Над вами, поняли?.. И пусть хоть одна падла пойдет против нашей воли! Урою, мля! Гадом буду, урою...
Он повернулся к бомжам спиной. И первым залез на свои нары. Никита за ним. И бомжи, места которых рядом с ними, потянулись. Только Валера не пустил их. Он освободил для себя, Никиты и Лели весь верхний ярус правой стороны барака. Только все равно вони вокруг от этого не убавилось.
Утром двери в барак с грохотом отворились. Появились чистильщики с автоматами. Спецназовские автоматы с глушителями и просто «АКМСУ». Боевики выстроились в одну линию возле прохода.
– Подъем! – громко заорал один.
Бомжи начали медленно просыпаться, сонно протирать глаза.
– Я сказал, подъем!
На этот раз крик был подкреплен длинной и оглушительной очередью из автомата. Она придала бомжам ускорения. Они горохом посыпались в проход. Как солдаты срочной службы перед лицом грозного старшины. Даже Валера удивился их прыти.
Сам он замешкался. Но не потому, что хотел получить пулю в лоб. Просто он помогал спуститься Лельке.
Никита тоже спустился вниз. Он думал, что их сейчас выведут на улицу, к умывальникам. Да куда там. Видать, водные процедуры не входили в распорядок дня. Наверное, считалось, что вода вредна для бомжа.
Ошибся он и в другом. Он решил, что их всех для порядка построят. Но нет. Два крепких парня втащили в барак большую кастрюлю с кашей, поставили ее на стол. А еще двое принесли бак с водой. Чтобы от жажды пленники не сдохли.
На этом все и закончилось. Чистильщики исчезли.
– Я же говорил, что нас кашей будут кормить, – довольно протянул один бомж.
И рванулся к кастрюле. За ним было дернулись и остальные.
– Стоять! – рявкнул Валера. – На место!..
Вчера он убедительно доказал всем свое превосходство. И сейчас никто не смел ослушаться его.
Он сам подошел к баку с кашей, заглянул в него.
– Каша, – сказал он. – Дробь шестнадцать... Без масла. Но горячая...
Толпа загудела.
– А из чего мы будем это есть? – спросил Никита.
– Не из чего, брат, – невесело вздохнул Валера. – Сами скоты и нас за скотов держат... Думают, руками из одной кастрюли жрать будем...
– А больше нечем, – послышался голос из толпы.
– Руками будем хавать, – решил Валера. – Но сначала пусть каша остынет...
– Зачем ждать? – не поняли его.
– А горячая каша руки обожжет...
Хорошо, есть наполненный водой бак с краником. Чашек нет, но можно подставить рот прямо под струю. Под этой струей Валера тщательно вымыл руки. И когда каша немного остыла, сложенными руками, как черпаком, зачерпнул первую порцию. И переложил ее в сомкнутые ладошки Лельки. Затем свою долю получил Никита. И себе Валера тоже зачерпнул. Дальше кашу раздавал «разводящий» из бомжей. Валера ртом «разгружал» свои руки. И заодно следил за порядком.
Никита одобрял его действия. Анархия в бараке не нужна.
Через час после завтрака двери в барак снова открылись. Появились чистильщики. Один из них оценивающим взглядом прошелся по толпе. И выдернул из нее самых доходяг. В том числе и сифилитика с продавленным носом.
Он отобрал шестерых. И всех забрал с собой.
Взгляд у мужика с седыми волосами тяжелый и презрительный. Рядом с ним три чистильщика с автоматами. И чуть в стороне еще пятеро крепких парней в камуфляже, но без оружия.
Гарик был в числе тех шестерых бомжей, которых выдернули из общей толпы, под конвоем вывели за «колючку», через лес привели на какую-то крохотную поляну перед болотом.
– Ты, – мужик показал на Гарика. – Ты первый!..
На негнущихся ногах Гарик подошел к нему.
– У тебя нос продавлен. Почему? – спросил мужик. И тут же сам ответил на свой вопрос. – Сифилис?
– Да... – сознался Гарик.
Сифилис на последней стадии.
Но чувствовал он себя вроде неплохо. И даже смог пережить вчерашний день. А сколько здоровых людей вчера ласты склеили.
– Ничего, вылечим, – сказал седой.
Гарик не мог поверить своим ушам. Болезнь у него неизлечимая. Он знает это. И даже привык к мысли, что скоро умрет. А тут ему обещают жизнь. В это действительно было трудно поверить.
– Правда? – робко спросил он.
– Правда, – кивнул седой. – Сейчас мы отправим тебя в наш лазарет. У нас отличные доктора, лучшие лекарства...
Доктора без лекарств – это ерунда. Но если с лучшими лекарствами... Гарик воспрял духом.
