мы.
– Так вы что, хохлушки?.. А живете где?
– У дядьки моего на даче. Тут недалеко... Может, к нам поедем? Дом у нас большой. И сад есть. Можно в саду посидеть...
– Ну, если сад есть...
Последняя сотня ушла на тачку. Таксист запросил две. Но Птаха сунул ему сотню и пообещал набить морду, если он будет возникать. Мужик психанул, хлопнул дверцей и, стартуя, зло газанул.
– Козел! – бросил ему вслед Птаха.
– Какой ты у меня крутой! – пропела Оксана.
Он еще в машине облапал ее и с фронта, и с тылу, и с обоих флангов. Ей это понравилось.
– Да надо было ему ваще не платить, – начал выпендриваться Тюльпан. – Настучали бы по башке, и все дело... Просто мы сегодня такие добрые...
Он явно нарывался на комплимент.
– Вы такие крутые! – не заставила себя ждать Анжела.
– А чем вы занимаетесь, мальчики? – спросила Оксана. – Вы, наверное, бандиты?
Она смотрела на них с обожанием. Видно, бандиты в ее глазах котировались где-то на уровне депутатов Госдумы.
– Угадала! – Птаха гордо выпятил грудь. – Бандиты мы... Кстати, нам нужны такие девчонки, как вы.
Куй железо, пока горячо... Анжела и Оксана – девки что надо. А потом, они приезжие. И секс для них в удовольствие. С них можно и начать бизнес. Клиент к ним потянется, а это – бабки. Плюс дом, где можно устроить конкретный бордель...
– Зачем?
– Для бизнеса... В принципе у нас и без вас штаты солидные. И вакансий нет. Но вас можем устроить чисто по блату.
– А чем мы будем заниматься?
– Ну это, сфера обслуживания... Сейчас много мужиков озабоченных. Им девчонок красивых подавай. Ну, мы и подаем. Сто баксов за час...
– И нас будете подавать?
– Ну, это если мы вас еще к себе возьмем.
– А что, можете не взять? – как будто даже обиделась Анжела.
– А это от вас зависит. Покажете класс – возьмем.
– Да класс мы вам покажем. Правда, Оксана?
– Какой разговор? Мы вас так обслужим, мальчики, закачаетесь!
До дачного дома Птаха еле дошел. Третья «нога» мешала. Поднялась колом и ход стопорит. Но ничего, скоро он найдет этой штуке правильное применение. Не зря же Оксана нет-нет да коснется ее рукой.
Дом двухэтажный. Железная ограда, сад, клумба, бетонная дорожка до самого порога, деревянный стол, лавочки. В одном окне на первом этаже горит свет.
– Там кто, дядя живет? – спросил Птаха.
– Какой дядя? Дядя сейчас в рейсе. Он капитан дальнего плавания. А это просто свет забыли выключить. Правда, Анжела?
– Правда!
Эта правда оказалась бессовестным враньем. Птаха это понял, когда вошел в дом. В просторном холле лицом к лицу он столкнулся с безобразным громилой, перед которым даже Тюльпан казался карликом. Но это было еще не все. Откуда-то из комнаты вышли к ним еще два бритоголовых мордоворота. Пустые холодные взгляды, мутные рыла, пудовые кулаки.
– Принесли? – спросил громила.
От одного его взгляда по коже поползли мурашки.
– Что принесли? – жалко пролепетал Птаха.
– Что-что, водку!
– Принесли. И водку, и пиво, и все остальное!
– Давай сюда!
Один мордоворот забрал пакеты у Тюльпана, второй у Птахи.
– Нормально, – оценил добычу громила. И с издевкой посмотрел на Птаху. – Потрахаться хотели?.. Затрахаетесь... Щавель!
Из комнаты вылез еще один браток. Не то чтобы очень здоровый. Но у него с плеча небрежно свисал короткоствольный автомат. У Птахи затряслись поджилки. Да и Тюльпану явно было не по себе. Никто из них даже слова не обронил. Как будто за это их могли жестоко избить.
– Чего? – кисло отозвался Щавель.
– Пацаны потрахаться хотят.
– Без проблем... Каждому по палке, и все дела...
Птаха был в трансе. Мало того, что девки «развели» их с Тюльпаном, как последних лохов. Так их еще собираются опустить, как последних пидеров.
А ведь их в самом деле могут жахнуть. Достаточно посмотреть на этих уродов, чтобы понять это. Чисто уголовные рожи. Сто пудов, все через зону прошли. Или даже родились там. Им человека опустить в радость.
Щавель куда-то исчез. Но тут же вернулся. В одной руке у него была швабра с ведром, в другой веник с совком.
– Черти, налетай на инвентарь, – оскалился он. – Живо!
Тюльпан схватил веник и совок, Птахе досталось все остальное. Получалось, швабра – это и есть та палка, которую ему обещали. Это, конечно, не сахар, но куда лучше, чем кукарекать петухом на жердочке.
– В хате уберетесь, – распорядился Щавель. – Да так, чтобы все блестело. За брак в работе – по зубам. Вопросы?
Краем глаза Птаха видел, как посмеиваются над ним Анжела и Оксана. Но ему было уже все равно. Главное – выбраться из этого логова с наименьшими потерями.
– Пусть сначала посуду помоют, – решил громила.
Он был здесь самый главный. Во всяком случае, Щавель перечить ему не смел.
– А когда в доме уберут, пусть сортир вычистят...
Разговоры закончились. Началась каторжная работа.
Посудой была загружена целая ванна. Кастрюли, сковородки, тарелки, ложки. Горячей воды – ноль. Да и холодная текла тонкой струйкой. Из моющих средств – хозяйственное мыло и песок. И при этом нельзя было напортачить. Зубы нынче в большой цене.
На посуду ушло часа три, не меньше. Все это время братки-эксплуататоры пили их водку. И еще смеялись над ними вместе со своими телками. Да уж, эротическая поездка удалась на славу. Птаха уже сейчас чувствовал себя затраханным чуть ли не до смерти. А впереди была еще уйма работы.
Щавель появлялся изредка. И без автомата. Тыкал лицом в грязь, устанавливал сроки, а потом исчезал. Опрокинет с корешами стопарь-второй, и снова нарисуется, и давай подгонять. Тюльпан пытался с ним заговорить, но чуть не схлопотал за это между глаз.
Можно было, конечно, загасить его. В принципе это не проблема. Только какой в этом смысл? Вот если бы при нем был автомат, тогда можно было бы разоружить его, а потом завалить всех его кентов. Вместе с телками... Птаха был так зол, что сделал бы это, не задумыаясь.
Но автомат был у братвы. И если бы они с Тюльпаном попытались сделать ноги, завалили бы их самих. А хоть и никчемная у них жизнь, но все равно жить охота...
В доме было грязно, как в авгиевых конюшнях. Так что работы было невпроворот. Птаха и Тюльпан горбатились до самого утра, но не управились и наполовину. К этому времени братки выжрали всю водку, трахнули своих девок. И сейчас преспокойно дрыхли. Вместо Щавеля за спинами подневольных домработников маячила чья-то небритая рожа.
Братва начала просыпаться ближе к обеду. Птаха и Тюльпан уже покончили с домом и вычищали
