по асфальту, как бумагу, и после, никто даже не вспомнит о случае на дороге?» — невольно подумали разведчики, стоя на пахнущем бензином асфальте.
Гауптштурмфюрер медленно поднял вверх правую руку с жезлом, предупреждающим о том, что его владелец представляет собой полевую жандармерию третьего Рейха.
Мчащаяся лавина техники не снижала скорости: оставалось сто с небольшим, девяносто, шестьдесят метров до неуходящих с дороги людей. Еще миг — и сомнет безжалостная громада, расшвыряет вокруг человеческую плоть.
Неожиданно передняя группа мотоциклистов перестроилась во фронтальную линию и, ноя, стеная скрежетом тормозов, остановилась в нескольких метрах от группы капитана Черемушкина.
Естественно, короткий разговор в «амфибии», произошедший между бригаденфюрером СС Вайсом и его адъютантом, сидевшим на заднем сидении, оставался тайной и для тех, кто сопровождал, и для тех, кто требовал немедленной остановки транспорта и конвоя выезда высокопоставленного немецкого военачальника.
— Послушайте, майор, — Вайс через правое плечо повернул голову к адъютанту. — Кто они, эти люди на проезжей части дороги, и главное, что им нужно от нас?
Адъютант, опустив «цейс» на колени, ответил:
— Мы находимся у домика северной заставы. Возможно, предположение: получив радиошифровку со сверхординарными сведениями, касающимися работы штаба и вас лично, бригаденфюрер, неизвестное нам лицо потребовало от начальника данного поста перехватить вас на дороге… гауптштурмфюрер выполняет роль чрезвычайного курьера. Полагаю, что остановка необходима… Ловушку в данных условиях подобным образом не устраивают. И кому?
— Хорошо. Последую вашему совету и опыту. Вы меня заинтересовали.
— Я не успел сказать вам, бригаденфюрер: среди этой троицы есть женщина.
— Женщина? Но откуда? Мне лично остановка сия не по вкусу. Прикажите «стоп»…
Гауптштурмфюрер, ожидающий остановки «амфибии», и вся его свита, в мгновение ока оказались с левой стороны автомашины-вездехода. Гауптштурмфюрер СС опустил долу жезл, зачем-то оправил мундир и только тогда, не представляясь, четко задал вопрос в недоумении глядевшему на него генералу:
— Простите! Я вижу пред собой бригаденфюрера СС Вайса?
— Вы не ошиблись. Говорите, по какому случаю вы осмелились остановить меня, гауптштурмфюрер?
— Отлично. Вы мне и нужны, бригаденфюрер Вайс. На ваше имя срочная радиограмма… — произнес Черемушкин и опустил руку в правый карман френча.
— Жду, — повелительно брякнул Вайс и отшатнулся корпусом тела к водителю: в руках гауптштрумфюрера и женщины, штурмфюрера СС, оказались пистолеты.
Выстрелы прозвучали дуплетом.
По-сиротски, обнажая рваные полоски своей синевы, небо, обвалованное черно-белыми облаками, прятавшими знойное июньское солнце, будто разразилось долго сдерживаемым, оглушительно трескучим громом. Укрывшиеся на деревьях люди, недостигаемые за толстыми стволами граду осколков, словно из мешка сыпанули несколько противотанковых, и немецких яйцеподобных ручных гранат на грузовую машину с солдатами и четверку замыкающих конвой мотоциклов. Включились в бой, как планировалось, оба ручных трофейных пулемета и автоматы. Патронов не жалели — их было предостаточно.
Полторы, от силы две минуты, бушевал на дороге огненный смерч. Горели машины, мотоциклы, находившиеся в них трупы. Дымился асфальт. Жарко полыхала крыша домика дорожной заставы «Северная». Нетронутым островком среди огня оставалась лишь черно-желтая полосатая «амфибия».
Бурно сопротивляющегося начальника штаба армейской группы «Феникс» бригаденфюрера СС Вайса уволокли от мертво молчавшей дороги в лес, спеленали и форсированным броском, устремились на юго- восток к временно заложенной базе.
Судьбе было угодно из прессованного законами войны времени выкроить малую его толику для свободного отхода разведгруппы в избранном направлении.
И только через час, возможно, чуть больше, следуя с грузом продовольствия к населенному пункту Медвежий Угол, небольшая немецкая автоколонна наткнулась на непреодолимую преграду — кучу разбитой, изуродованной автотехники. Повсюду лежали трупы, трупы, трупы в немецкой униформе, груды спекшегося пепла, лужицы засохшей крови на обезображенном огнем асфальте.
Начальник автоколонны немедленно радиошифровкой информировал лицо, коему был подчинен, о месте крупного, ужасного ЧП, прося помощи для ликвидации заторов из металлических обломков и уборки трупов. Эта сногсшибательная новость дошла и до дежурного по штабу армейской группы «Феникс». При упоминании о черно-желтой полосатой бронеамфибии, стоявшей целехонькой у сгоревшего домика дорожной заставы «Северная».
…………………………………………………………………………………………………………………
…Самолет с командующим при приземлении его в Кобылине встречал лишь командир сорок первой мотобригады бригаденфюрер СС Гофман с небольшой свитой своих штабистов. Веллеру стало как-то не по себе из-за отсутствия начальника штаба, всегда обязательного, ревниво относящегося к вопросам морали и чести. Здесь же от Гофмана, обергруппенфюрер узнал о совсем свежем происшествии в штабе группы, в результате которого начальник контрразведки штандартенфюрер СС Фалькенберг с ранением средней тяжести и контузией находится в госпитале. От предложенного в его честь обеда Веллер вежливо отказался, и Гофман усмотрел в этом веские причины: он и сам терялся в догадках о мотивах неприбытия Вайса, твердо зная, о намеченном им выезде к месту встречи с обергруппенфюрером.
В последнюю минуту, когда командующий собрался уезжать и уже садился в бронемашину, а экипажи двух бронетранспортеров «ганомаг» с солдатами на борту ждали только команды, к Гофману спешно подошел начальник контрразведки бригады и, склонившись, что-то сказал тому. Гофман недоверчиво посмотрел на контрразведчика и окончательно поняв, что задержка начальника штаба группы в пути связана с обстоятельствами из ряда вон выходящими, энергичным движением руки задержал рванувшийся было вперед броневик.
— Обергруппенфюрер, на автостраде в нашем направлении ведутся срочные ремонтные работы. Вы хотя бы на полчаса отставили свой отъезд.
От проницательного взгляда Веллера не укрылось напряженно-взволнованное лицо бригаденфюрера.
— Это все-таки почему? А впрочем, Гофман, не старайтесь. Причина отсутствия Вайса в Кобылине, уверен, кроется в чрезвычайном происшествии на дороге. Начальник штаба убит или же ранен?
— Хуже, обергруппенфюрер. Раненых нет. Среди убитых Вайс тоже не обнаружен. Он похищен, скорее всего, русской разведгруппой на восьмом километре автострады Станичка — Кобылино.
— И что же ваш блистательный полковник Клекнер? — тихо спросил Гофмана Веллер. Железная выдержка и тут не изменила ему. После некоторого раздумья он произнес, как о чем-то отвлеченном: — Этим делом займусь сам…
…К месту происшествия, командующий армейской группой «Феникс» прибыл тогда, когда практически все необходимые работы были завершены. Осмотревшись, Веллер приблизился к автокрану и отделению солдат-саперов, грузивших в это время на платформу превратившуюся в металлический лом разбитую и покореженную технику. Завидев начальника гестапо и командира саперного батальона, он приказал комбату доложить о виденном им по прибытии на злополучное место. Тот начал было подробно перечислять понесенные потери.
— Не требуется. Подробности о месте захоронения, количестве погибших отразите в рапорте на пункте сбора донесений. Вам все ясно, комбат. Нет вопросов? Свободны. Теперь с вами, Крюгер. Продолжаете любоваться картиной уничтожения? Художника из вас, обергруппенфюрер, не получится, если вы визуально не могли оценить содеянное бандитским наскоком.
— Впечатления ужасны, обергруппенфюрер. Преследование преступников широко организовано, но обстоятельства вновь против меня! Травы после росного полегания просушены ветерком и поднялись… Хотя бы один заметный след. Вокруг, в лесу, девственная целина…
— Я как-то говорил Фалькенбергу, повторю и вам прописную истину: плохому танцору что-то всегда
