– Вот и замечательно: это тебе подарок от нас с Николаем на прошедший день рождения.
И она положила коробку на стол перед Варей.
Водитель поправил ворот рубашки и уставился поверх Вариной головы, в угол холодильника.
– Коля, ты сейчас куда? – как ни в чем не бывало спросила хозяйка.
– В институт, – хмуро ответил водитель.
– Замечательно! Меня подбросишь?
Николай молча кивнул и пошел к дверям:
– Я вас в машине подожду.
Варя продолжала сидеть со спящей Джульеттой на руках.
Хлопнула входная дверь.
Девушка понесла малышку в комнату, но едва успела уложить, в квартиру вновь позвонили.
Маргарита Святославовна встала на пороге и взглянула на Варю:
– Боюсь, это Николай вернулся…
– Я не буду с ним разговаривать, – сказала девушка. – Как я должна его подарок понимать? Я и так кругом всем должна, всем обязана!
Дама покачала головой, оправила широкую шелковую тунику, взглянула в зеркало и открыла дверь.
На площадке стояла Анна Кондратьевна и, как хлеб-соль, держала розовую детскую ванночку.
– Здравствуйте, Маргарита Святославовна, уж извините, что без приглашения… Шишкины из девятнадцатой квартиры вывесили объявление: отдают детские вещи, манежик, ванночку. Я и подумала, может, вам нужно? Посмотрите, какая ванночка, как новенькая.
– Спасибо, милая Анна Кондратьевна! Что бы мы без вас делали! – воскликнула хозяйка. – Проходите в комнату, не стойте в дверях: друзья через порог не разговаривают. Варя, посмотри, какая прелесть!
Варя выскочила в прихожую и заглянула в ванночку: пупырчатые держатели, углубления для мыла и шампуня, даже силиконовый коврик на дне!
– Ты, Варюша, не брезгуй, что чужое, – говорила консьержка. – Дети из вещей быстро вырастают, чего зря деньги тратить?
– Спасибо, Анна Кондратьевна! Я не брезгую, – заверила Варя. – Чудесная ванночка!
– Анна Кондратьевна, меня водитель ждет, на кафедру надо заехать, вы проходите, чайку попейте. Варюша, я часа через три буду. Погуляй с ребенком, пока дождя нет. В холодильнике венские сосиски – чистить не надо, в натуральной оболочке, в морозильнике – сырники. Запасной ключ в конфетнице, на трельяже в моей комнате. Хозяйничай!
Консьержка закрыла за дамой дверь и предложила:
– Давай-ка, Варенька, я ванночку начищу, кипяточком ошпарю, как новенькая будет. Шишкины – семья аккуратная, состоятельная, у них все детские вещи чистенькие.
– Ой, что вы, я сама помою, – принялась отказываться Варя. – Еще не хватало вас нагружать.
– Ты дочкой занимайся, обо мне не переживай.
С этими словами Анна Кондратьевна прошла в ванную, послышался шум воды.
Варя укрыла Джульетту фланелевой пеленкой и стала рассматривать подарки Николая. Книжка-пищалка – из пластика, можно грызть и трепать. Барби в брючном костюме – мечта любой девочки, хоть и рановато, конечно. Достала из коробки фен и улыбнулась: сколько насадок, сколько расчесок! Замечательная вещь, тем более – сейчас, когда Варя самым глупым образом лишилась всего имущества. Но пусть этот нахальный водитель не рассчитывает, что купил ее подарком!
В комнату заглянула Анна Кондратьевна:
– Варенька, ванночку намыла, сохнет.
– Спасибо большое! – вскочила Варя.
– На здоровье! Закрывайся давай, чтоб не украли, – пошутила консьержка.
– А чаю попить? – пригласила девушка.
– В другой раз, Варенька! Отдохни лучше, пока дочка спит.
Варя заперла за консьержкой, полюбовалась на влажную ванночку – совершенно новая на вид. Включила на кухне чайник, пошла за ключом от квартиры.
Осторожно открыла дверь и окинула любопытным взглядом комнату Маргариты Святославовны.
Кровать возле стены застелена шелковым вишневым покрывалом: по кайме вышиты пышные темно- розовые хризантемы.
Варя присела, вывернула край ткани и внимательно изучила изнанку. Дома она вышивала с мамой, а в общежитии – с Лейлой. Но другим способом: Людмила Анатольевна украшала наряды дочки вышивкой с выдернутыми нитями, мережкой, а Лейла покрывала блузки плотной мозаикой из золотой или серебряной канители.
Полюбовавшись на выпуклые шелковые цветы, Варя подошла к небольшому узкому столику: тонкие высокие ножки, инкрустация с растрескавшимся лаком, сразу видно – старинная вещь. Но узора на столешнице девушка не разглядела: столик был завален альбомами и толстыми книгами в глянцевых суперобложках. Огромная книга лежала даже под ноутбуком.
Трельяж оказался самым обычным: почти такой же стоял в маминой спальне в Кириллове. Впрочем, некоторое отличие было: в застекленном шкафчике внизу, под крыльями зеркал, горел свет.
Варя склонилась и разглядела маленькую лампочку с белой кнопочкой, торчавшей, словно кончик карандаша.
«Ага, поняла: толкаешь «карандашик» дверцей, и свет выключается, откроешь – включается», – догадалась она.
Поиграла дверцей, принялась пересматривать безделушки на подзеркальнике: фигурки из камня, фотопортрет в рамке: похоже, родители Маргариты Святославовны. А вот и конфетница: хрустальная, с медным ободком. Среди помад, заколок, квитанций лежали ключи от квартиры.
Варя взяла связку с кожаным брелком и пошла на кухню.
Напилась чая – у Маргариты Святославовны имелась дюжина сортов, но девушка скромно заварила пакетик обычного «Липтона», сгрызла несколько овсяных печений и только успела помыть посуду после завтрака, как трелью залился телефон.
Варя кинулась за трубкой, тихо сказала: «Алло», – и прокралась с телефоном назад, на кухню – боясь разбудить Джульку.
– Варюша, ты уже погуляла с Джульеттой? – педагогическим тоном спросила Маргарита Святославовна. – А чего вы ждете? Когда солнце сядет? Срочно идите, через полтора часа придет абитуриентка… Настя… нет, Лера? Впрочем, это не суть важно. Пожалуйста, напои девочку чаем и пусть ждет меня. До встречи, поцелуй за меня Джульетту! Осторожно переходите дорогу!
В течение всего этого монолога Варя могла лишь эхом повторить: Лера… напоить чаем… через дорогу…
Девушка обреченно посмотрела на трубку: Маргарита Святославовна оказалась властной дамой. Но что делать? Выбирать хозяйку не приходится: спасибо, что приютила, вряд ли им с Джулькой было бы лучше у Нины, там своих проблем выше крыши. Ну ничего, сегодня вечером она, Варвара Кручинина, ярко выделится на фоне массовки! Должна выделиться! Обязана! «А кто эта незнакомая актриса? – спросит режиссер. – Почему она у вас в задних рядах? Девушка должна солировать!» И тогда начнется другая жизнь, она станет зарабатывать деньги и ни от кого не будет зависеть.
Варя бормотала под нос и одевалась: джинсы, все тот же топик из бумажных ниток, черные лакированные туфли на каблуках голливудской высоты. Мазок блеском на губы, молочно-туманные тени на веки. Да, не забыть колыбельку с Джулькой!
На этот раз, прямо от подъезда, Варя направилась в знаменитую арку в доме архитектора Щусева (если вчерашняя девяностолетняя москвичка не ошиблась: Варе-то казалось, Щусев умер лет двести назад!).
Она вошла под высокие своды, внимательно изучила стены, пожала плечами – арка как арка: мрачно, сквозняк, контейнеры с мусором.
Девушка кисло поглядела на метровую надпись: «Машины не ставить!» – и решила вернуться. Но вдруг увидела под каменной дугой сверкающую гладь реки, выбежала на улицу, замерла от восторга: она стояла на высоком берегу Москвы-реки, и город встречал ее, как празднично накрытый стол.
