ощущала под ладонью мягкую ткань его фрака, ее ноздри трепетали от запаха мяты, она слышала приближающиеся шаги отца.
– Ну вот наконец и вы! – радостно воскликнул Дуглас. Идите сюда, капитан Тальберт, знакомьтесь с гостями.
Отец утащил своего нового телохранителя. Лишенная тепла его тела, Мег почувствовала что-то вроде озноба.
Отгоняя от себя тревожные мысли, она оглядела зал опытным взглядом женщины, которая ведет хозяйство в доме с пятнадцати лет. Вице-президент банка, стоявший с неизменным стаканом виски в руке, даже изменил в эту минуту своей навязчивой привычке подкручивать кончики усов, чтобы обменяться рукопожатием с Тальбертом. Юджиния Харкорт, вырядившаяся в белое с фиолетовым платье, совершенно не шедшее ей, если учитывать возраст и комплекцию, поздоровавшись с капитаном, продолжала внимательно изучать его, глядя поверх своего бокала. Их дочь Тиффани, хорошенькая восемнадцатилетняя простушка, смущенно покраснела.
Ага, вот и Карл Эдвардс! Выглядит истинным джентльменом во фраке и серой жилетке, надетой поверх белоснежной льняной сорочки. Он развлекал одной из своих историй вдову Барлетт и ее двадцатилетнего сына Алджернона, но из несколько секунд замолчал, чтобы взглянуть на Меган и послать ей приветливую улыбку.
Польщенная, Мег почувствовала, как горячо вспыхнули ее щеки.
Дуглас вернулся и, чтобы завладеть ее вниманием, взял за руку.
– Ты прекрасно выглядишь, Мегги. С днем рождения тебя!
– Спасибо, папа. Но я всем говорила – сегодня об этом надо забыть. Да, в приглашении была просьба вместо подарков сделать благотворительные пожертвования.
– Зря ты затеяла это, Мегги. Люди искренне хотят оставить тебе на память какие-нибудь- безделушки.
– Я не хочу чувствовать себя обязанной, – с грустью сказала Мег, вспомнив о массе дорогих бесполезных и формальных подношений, полученных в прошлом году. Сегодня я по многим причинам вообще не чувствую себя именинницей, – хотелось добавить ей, но она знала, что даже отец этого не поймет. Если ее и порадовал бы какой-то подарок, пусть безделица, то он должен идти только от чистого сердца.
Такой простенький подарок – устранить опасность, грозящую ее отцу, и… окончание странных отношений с капитаном Тальбертом, тем человеком, в чьих железных руках сейчас оказалась ее репутация. Даже одного слова достаточно, чтобы уничтожить ее доброе имя, – ведь она силой ворвалась в мужскую баню, посетила известную пивную на побережье, размахивала кулаками перед лицом Тальберта, как настоящая портовая девка. А заслуживает ли он ее доверия?
Мегги вспомнила ящериц, обезьянок, попугаев, выкрикивающих непристойности, – хитроумные способы унизить ее – и едва удержалась, чтобы не застонать вслух.
Она обречена!
С бокалом вина к ней подошел Карл, а самая известная в городе сплетница направилась к Тальберту, волоча за собой дочь и стараясь привлечь к ней внимание капитана. Мег замерла. Вот смех – по лицу женщины расплылась жеманная улыбка: ясно, в Тальберте она узрела идеальную кандидатуру на роль будущего зятя. Помоги ей Бог!
Мег взяла из рук Карла бокал и сделала большой глоток, Карл придвинулся так близко, что закрыл от нее всех гостей. Она подумала было, что Карл решил полностью завладеть ее вниманием, но тут же отбросила эту мысль как несправедливую по отношению к воспитанному молодому человеку. Она становится сверхподозрительной, но виноват в этом, конечно, не Карл, а некто другой, подумала она, глядя, как вокруг Тальберта собралась плотная группа гостей.
Карл прикоснулся к ее бокалу своим бокалом, и даже этот слабый звук заставил-ее вздрогнуть. Она снова не заметила, как ушла в себя.
– Ты сегодня изумительно выглядишь, – сказал он.
– Спасибо. – Она оттаивала в тепле его близости.
– Итак, это и есть тот самый Тальберт, о котором твой отец говорил сегодня?
– Да.
– Но почему вы оставили его в доме? Тебе не кажется, Мегги, что это не совсем разумно? – Бросив взгляд через плечо, он понизил голос и с жаром заговорил: – Откуда ты можешь знать, что свои деньги он заработал честным путем? Во всяком случае, Внешне он вылитый разбойник. Лично я совсем не удивлюсь, если увижу его портрет среди лиц, которых разыскивает полиция.
– Тебе не кажется, что ты слишком подозрителен?
– Вовсе нет, поскольку речь идет о твоей безопасности. Она с нежностью улыбнулась ему, тронутая его заботой.
Карл не отрывал от нее взгляда.
С другого конца зала донеслись громкие возгласы и смех.
Мег, вытянув шею, выглянула из-за плеча Карла.
Тальберт стоял, распахнув на груди фрак. Миссис Харкорт стояла рядом, энергично обмахиваясь веером, Тиффани хихикала в поднятую ко рту ладошку, а Дуглас вынимал из кармана на груди очки, чтобы поближе рассмотреть… что? Какой-нибудь необыкновенный самоцвет? Черная жемчужина в галстуке Тальберта, несомненно, относилась к редким, экземплярам, но она была не уникальной. Поскольку капитан стоял к ней в профиль, Мег не могла видеть, что же привлекло всеобщее внимание. Зато она заметила среди, любопытных гостей миссис Барлетт и Элджи. Даже отец выглядел заинтригованным.
– Что они там разглядывают? – пробормотала Мег.
– Уверен, ничего интересного, – нахмурился Карл.
– Вы должны показать это Меган, капитан, – раздался трубный голос Дугласа. – Моя дочь любит настоящие произведения искусства.
Тальберт убрал руки с боков, и борта его фрака легли на место. А сам он неспешным шагом уже приближался к ней.
Вот он остановился, не спуская с нее своего загадочного взгляда, и у Мег перехватило дыхание. Перед ней почему-то возникла картина их первой встречи в бане – гладкие мускулы и упругая кожа.
Тальберт распахнул фрак. Его жилет был покрыт искуснейшей вышивкой, выполненной с ювелирным мастерством, равного которому, она не видела. Захваченная красотой работы, Меган тут же выбросила из головы опасные воспоминания.
С левой стороны был вышит храм, окруженный скалами и зеленью садов. Под изогнутой крышей храма находилась гробница. Подойдя на шаг ближе, Мег поняла, что это все же не гробница, а святилище, украшенное цветами и рядами коричневых палочек, установленных вокруг основания. Справа две фигуры – мужчина и женщина, застывшие в страстном объятии.
Так вот что заставило хихикать Тиффани и вызвало протестующие возгласы миссис Харкорт! Но мужчина и женщина на вышивке были не нагие, они изысканно одеты. Мег эта сцена показалась выполненной с большим вкусом и изяществом – бледные лица любовников, их черные как смоль волосы, прекрасные силуэты. Хотя это были всего лишь разноцветные шелковые нити, что-то в позе мужчины, нежно положившего ладонь на щеку женщины, так тронуло Мег, что на глаза навернулись слезы. Чтобы в полной мере оценить мастерство неизвестной вышивальщицы, Мег протянула руку и провела кончиками пальцев по мягкому шелку – лицам влюбленной пары.
А вот человек, одетый в этот красивейший жилет, напоминал стальную броню. Даже при одном мимолетном касании она ощутила под пальцами его стальные мускулы. Взяв себя в руки, Меган сдавленно прошептала:
– Это изумительно красиво.
– Благодарю вас, – выдавил он в ответ.
Боже праведный, – ругала она себя, – с какой это стати на меня нашло демонстрировать такую фамильярность? Что теперь подумают гости? Порядочная девушка не должна дотрагиваться до груди мужчины.
Но, не выдав себя, Мег как ни в чем ни бывало засмеялась и похвалила работу самым светским
