Я начала ей рассказывать, а она подняла свои нарисованные брови – бабушка их полностью выщипывает и каждый день рисует заново, хотя мне лично непонятно, зачем тогда было их выщипывать, но это неважно, – и заметила: – «C'est la vie», что в переводе с французского значит «такова жизнь».
Только в реальной жизни, я думаю, немного найдется девчонок, чьи фотографии попали бы на первую страницу «Пост», если только они не выиграли в лотерею, или не занимались сексом с президентом, или еще что-нибудь в этом роде. Но я-то ничего такого не делала, вся моя заслуга состоит в том, что я просто родилась на свет. По-моему, жизнь вовсе не «такова». Все это довольно паршиво, если хотите знать мое мнение.
Потом бабушка стала рассказывать, как она целый день принимала звонки от представителей разных изданий и как все эти люди типа Лайзы Гиббонс и Барбары Уолтерс[15] мечтают взять у меня интервью. Бабушка сказала, что я должна устроить пресс-конференцию и что она уже обсудила этот вопрос с администрацией «Плазы» и они выделили нам специальный зал, где есть трибуна, графин с водой, пальмы в кадках и все такое прочее.
У меня глаза на лоб полезли. Я ей говорю:
– Бабушка, не хочу я разговаривать с Барбарой Уолтерс! Господи, больно мне нужно, чтобы все всё про меня узнали!
А бабушка чопорно так отвечает:
– Что ж, если ты не хочешь сама пойти навстречу прессе, они будут собирать информацию всеми способами, какими только смогут, это значит, что они будут все время крутиться вокруг школы, возле домов твоих друзей, будут задавать вопросы в бакалейном магазине, где ты делаешь покупки, в пункте проката, где ты обычно берешь эти свои ужасные видеокассеты.
Надо сказать, что бабушка не признает видеомагнитофоны. Она говорит, что если бы Господь хотел, чтобы мы смотрели фильмы дома, он бы не изобрел театры.
Потом бабушка стала спрашивать, где же мое чувство гражданского долга. Она сказала, что, если бы меня просто показали по каналу Эн-Би-Си, от одного этого поток туристов в Дженовию сразу вырос бы.
Я действительно хочу поступать так, как лучше для Дженовии, серьезно хочу. Но я хочу делать и то, что лучше для Миа Термополис. А если я выступлю в «Дейтлайн», мне лично от этого точно лучше не станет.
Но бабушка, похоже, загорелась идеей сделать рекламу Дженовии. Вот я снова и задумалась, что, возможно – только возможно, мама права. Может быть, бабушка действительно поговорила с Кэрол Фернандес.
Но неужели бабушка могла выкинуть что-то в этом роде?
А что, вполне могла.
Я только что сняла наушники и снова надела. Родители все ссорятся. Похоже, ночь предстоит долгая.
16 октября, четверг, домашняя комната
Ну вот, сегодня утром моя физиономия появилась на обложках «Дейли ньюс» и «Нью-Йорк ньюсдей». Моя фотография появилась и в «Нью-Йорк таймс», только не на обложке, а в разделе «Метро». Они использовали мою школьную фотографию, и, должна вам сказать, мама была не в восторге, потому что это означает, что фотографию им передал или кто-то из нашей семьи (что снова бросает тень на бабушку), или кто-нибудь из школы имени Альберта Эйнштейна (что снова бросает тень на мистера Джанини). Я тоже была не в восторге, потому что эта фотография была сделана до того, как Паоло занялся моими волосами. На фотографии я похожа на девушек, которых иногда показывают по телевизору и которые рассказывают, как они попали в какую-нибудь секту, или сбежали от мужей, которые их избивали, или еще что-нибудь в этом роде.
Сегодня утром, когда Ларс привез нас к школе, репортеров было еще больше, чем вчера. Наверное, всем надо было показать в утреннем выпуске что-нибудь в прямом эфире. Обычно они показывают перевернувшийся грузовик с замороженными курами на Палисейдс-Парквей, или сумасшедшего из Куинса, который взял свою жену и детей в заложники, или еще что-нибудь в этом роде, но сегодня они покажут меня.
Вообще-то я ожидала чего-то подобного и сегодня подготовилась чуть-чуть лучше, чем вчера. Я самым бессовестным образом нарушила бабушкины наставления и надела новые «мартенсы» (на случай, если кто- нибудь подойдет слишком близко и придется пинком выбить у него из рук микрофон). Заодно я нацепила на себя все свои нашивки с эмблемой «Гринпис» и призывами бойкотировать натуральный мех – по крайней мере, от моего статуса знаменитости будет хоть какая-то польза.
Вчерашний маневр повторился. Ларс взял меня за руку, и мы вдвоем рванули через толпу репортеров с микрофонами и телекамерами к школе. Пока мы бежали, мне кричали всякие вопросы типа: «Амелия, собираетесь ли вы последовать примеру принцессы Дианы и стать королевой сердец?», или «Амелия, кто вам больше нравится, Леонардо Ди Каприо или принц Уильям?», или «Амелия, как вы относитесь к мясной промышленности?»
Последним вопросом они меня почти зацепили. Я уже собиралась повернуться к ним и ответить, но Ларс втащил меня в школу.
СПИСОК НЕОБХОДИМЫХ ДЕЛ:
1. Придумать какой-нибудь способ сделать так, чтобы Лилли снова стала относиться ко мне хорошо.
2. Перестать быть такой размазней.
3. Перестать врать и/или врать получше.
4. Перестать все драматизировать.
5. Начать вести себя более:
а) независимо;
в) самостоятельно;
