Здорово. Только этого мне не хватало сегодня утром.
— Да. — Я попыталась сохранить на лице приятную улыбку. — Это я. Могу вам чем-нибудь помочь?
«Только не просите у меня автограф! Я же больше ничего не стою. Вы знаете, за сколько сейчас можно продать мой автограф на аукционе в Интернете? За доллар. И то, если повезет. Я дошла до того, что скоро буду петь про детские штанишки. И то, если повезет».
— Извините за беспокойство, — продолжала Мамашинская Стрижка, — но, кажется, вы работали с моим мужем. Вернее, с моим бывшим мужем. С Оуэном Витчем.
Я заморгала. Бог мой, Мамашинская Стрижка в рубашке с тряпичными куклами — бывшая миссис Витч?!
— Подожди на линии. — Фелисия положила трубку на стол и окликнула меня. — Хизер, извини, что перебиваю, но тебя к телефону, звонит Гевин МакГорен.
— Скажи Гевину, что я ему перезвоню, — сказала я. Я встала и взяла миссис Витч за руку. Рука оказалась сухой и грубой, и мне вспомнилось, что Оуэн говорил: его бывшая жена — гончар с претензией на принадлежность к миру искусства. — Миссис Витч, примите мои соболезнования по поводу гибели вашего мужа. Я хотела сказать, бывшего мужа.
— О… — Миссис Витч печально улыбнулась. — Прошу вас, зовите меня Пэм. Я уже не миссис Витч. Фактически я никогда ею и не была, миссис Витч для меня — это всегда мать Оуэна.
— Хорошо, Пэм. Простите мою ошибку. Пэм, что я могу для вас сделать?
— Хизер, — перебила Фелисия, — Гевин говорит, что ты не можешь ему перезвонить, потому что он сейчас не дома.
— Не говори глупости! — сказала я. — Я ему перезвоню. Просто пусть продиктует номер, по которому он находится.
— Нельзя, — вздохнула Фелисия. — Он говорит, что там, где он находится, а это тюрьма Рок-Риджа, ему разрешается сделать только один телефонный звонок.
Я резко повернула голову и посмотрела на Фелисию. И в это время дверь открылась, и вошел Том. Вид у него был такой же ошарашенный, как, наверное, у меня.
— Ты не поверишь! — заявил он на весь вестибюль, ни к кому конкретно не обращаясь. — Но пистолет, который нашли в барсетке у этого типа, соответствует пуле, которая прошила мозг Оуэна.
13
Я качу коляску,
Разве вы не видите?
Или же коляска
Катит меня к выходу?
Том миллион раз извинился за неудачную фразу.
— Честное слово, — повторял он, — если бы я знал, что она его бывшая жена…
— Ничего страшного.
У меня были более серьезные поводы для беспокойства, чем бестактность Тома. Например, что Гевин, судя по всему, угодил за решетку.
— Что она вообще здесь делает? — поинтересовался Том. — Почему она не поехала из аэропорта прямо в Вас-сер-холл, как все остальные родственники Оуэна? Разве она не получила наше извещение?
— Ей нужно было разобраться с каким-то вопросом, которым занимался Оуэн, — сказала я.
Мы сидели в моем кабинете. Вообще-то Том сидел в своем старом кабинете (теперь это место преступления, ужасного убийства, и слава богу, что уборщики вышли на забастовку только ПОСЛЕ того, как навели чистоту на месте преступления), а я только что вернулась, задыхаясь от быстрого шага, и села за свой письменный стол в приемной, прямо как в старые добрые времена.
Если не считать того, что Том получил повышение и работает здесь только временно, до тех пор, пока отдел размещения не найдет исполняющего обязанности временно исполняющего обязанности, которого вчера убили выстрелом в голову.
Я не стала рассказывать Тому остальное — например, о том, что миссис Витч, то есть Пэм, многого не знает о жизни своего бывшего в Нью-Йорке. Или о том, как много, оказывается, не знали о докторе Витче мы. Потому что меня это так ошеломило, что я до сих пор не совсем очухалась.
Я села и принялась стучать по клавиатуре, разыскивая телефон полицейского участка Рок-Риджа. Ну же, давай… да, я знаю, что это маленький городок, но должны же там быть полицейские?
Есть!
Пэм считала, что раз Оуэн работал в резиденции, то само собой разумеется, там же он и жил, поскольку в большинстве случаев должность директора общежития подразумевает проживание в этом же общежитии.
Я ей объяснила, что ее бывший был не просто директором общежития, а гораздо более важной персоной в администрации президента колледжа и что для его должности социальный пакет подразумевал шикарную квартиру без арендной платы в одном из домов, расположенных неподалеку от колледжа, там живут многие представители администрации колледжа, включая самого президента.
— Это далеко? — спросила тогда Пэм.
Я недоуменно заморгала. Вокруг моего стола в тот момент было много шума: Брайан с мистером Розетти только отошли, Том огорошил меня новостью о том, что пуля, которой был убит Оуэн, соответствует пистолету Себастьяна, а Фелисия все еще махала телефонной трубкой, поскольку на другом конце провода Гевин ждал, когда я подойду к телефону.
— Что далеко? — растерянно поинтересовалась я.
— Дом, в котором жил Оуэн, — пояснила Пэм.
— А, — протянула я.
Все мои мысли были о том, что Гевин сидит за решеткой. «И где? В Рок-Ридже! В шикарном спальном районе Нью-Йорка, в котором всего-то населения тысяч пять, не больше. И в этом районе есть тюрьма? Может, мир сошел с ума?»
— Право… — Том не нашел другого времени, чтобы начать извиняться — как потом оказалось, это было лишь первое извинение в череде многих, которые он приносил на протяжении следующих тридцати минут. — Я очень, очень сожалею, мэм. Я не имел ни малейшего представления, что…
— Все в порядке. — Пэм улыбнулась самой кроткой улыбкой. — Откуда вы могли знать? — Она повернулась ко мне. — Так далеко или нет?
— В квартале отсюда, — сказала я.
— Значит, я могу дойти пешком? Прошу прощения, что доставляю столько неудобств, но я сегодня так много ходила…
Так она хочет увидеть квартиру Оуэна? Зачем?
— До дома всего один квартал.
— Хизер, в таком случае не могли бы вы меня проводить? — Я только сейчас заметила, что Пэм возит за собой чемодан на колесиках, а на плече у нее висит стеганая дорожная сумка в красный и белый цветочек. — Вы наверняка знаете… — На ее широком лице, не тронутом макияжем (красивым я бы его не назвала, но приятным вполне могла бы назвать), отразилась озабоченность, — поскольку работали с Оуэном… кто-нибудь давал Гарфилду таблетки?
— Гм… — Мы с Томом озадаченно переглянулись. — Кому, мэм?
— Гарфилду. — Бывшая жена доктора Витча посмотрела на нас, как на идиотов. — Коту Оуэна.
Оуэн держал кота? Он взял на себя заботу о живом существе, о другой жизни? Правда, речь идет
