Он набрал команду на приращение скорости вместо шести на двенадцать метров в секунду, включил автопилот. Потом занес руку над тумблером зажигания двигателей и… заколебался.
— Седьмой, выходи на связь.
— Я здесь, Джим.
— Теперь слушай внимательно. Я хочу вдвое превысить рекомендацию моего «робота» насчет увеличения скорости. Он выдает все решения с расчетом на экономию топлива. А у меня топлива хватит. Если я рвану со скоростью двенадцать метров в секунду, то выйду вплотную к тебе и заторможу носовыми двигателями. Но мне нужно, обязательно нужно увидеть тебя. Радар на таком расстоянии подведет, а я не хочу проскочить мимо. Есть у тебя какие-нибудь соображения?
— Да, я тоже над этим думал и решил, что нам помогут ракеты из аварийного комплекта. Я разверну капсулу боком в твою сторону и включу автопилот. Затем вышибу люк и…
— Что?!
— Заткнись! Я уже стравил воздух из кабины. Немного неловко в скафандре, сильно раздулся. Вот я малость сбавил давление в скафандре, стало полегче. Сейчас рвану люк. Надеюсь, автопилот удержит капсулу в прежней ориентации. Я дам две ракеты — одну вверх, градусов на сорок пять, другую вниз. Ты их обязательно увидишь. Меться в середку — тут я и буду. О'кей, люк пошел!..
Пруэтт поднатужился, преодолевая сковывающее давление в скафандре, и дотянулся до взрывного тросика люка. Обхватив тросик тремя пальцами, он с силой дернул его.
Капсулу резко качнуло. Кабина заполнилась паром, мгновенно превратившимся в иней. Затаив дыхание, он смотрел, как крышка люка слетела и ушла в сторону. Перед ним разверзлась бездна.
Внезапно ему стало холодно, словно его коснулась чья-то враждебная ледяная рука. «Это все игра воображения. Встряхнись, возьми себя в руки, Пруэтт! Тебе сейчас раскисать нельзя…»
Он взял ракетницу обеими руками, просунул ее в люк, направил вверх и нажал…
«В чем дело?.. С американцем что-то случилось… Не пойму. А-а, наверно… ну да, конечно, он вышиб люк. А у меня, как на зло, барахлят носовые струйные рули. Мне еще метров пятьдесят — шестьдесят до него. Далековато. А второй американец подходит все ближе. Молодец, здорово идет на сближение, просто мастер! А это еще что? Ракеты!»
Андрей Яковлев восхищенно улыбнулся.
«Если я сейчас не рвану к нему, тот американец подойдет первым. Конечно, обидно. Но суть не в этом… Я хочу выручить этого парня, спасти…». Он сделал движение кистью, включая двигатели. «Восток» скользнул вперед, но тут же нос его резко закинуло в сторону. Яковлев горестно выругался.
Дагерти включил зажигание. Капсула содрогнулась и рванулась вперед. Он напряженно вглядывался в тьму, ожидая сигнала.
«Ракета!»
Словно по волшебству во мгле возник шарик багрового пламени и превратился в огненную стрелу, которая пролетела над Дагерти. «А вот и вторая ракета! Теперь нацелимся в ту точку, откуда она вылетела. Кажется, я его уже вижу… чертовщина, ничего толком не разобрать…»
— Седьмой! Пусти еще одну!
Дагерти «вырубил» автопилот и перешел на ручное управление. Совсем, как, бывало, в истребителе… Затем выключил двигатели и приготовился к торможению…
И тут впереди, словно беззвучный взрыв, вспыхнул ослепительно яркий свет. «Что за…» Это «Восток» зажег свои мощные прожекторы, и в их голубоватом сиянии Дагерти с абсолютной ясностью увидел «Меркурий»: половина поверхности капсулы отражала свет русских прожекторов.
— Седьмой, отставить ракету! Иван помогает нам; теперь ты виден как на ладони! Иду к тебе напрямую.
«Благослови тебя бог, кто бы ты ни был там, в этом корабле… Ты выручаешь нас и, может быть, спасаешь жизнь Пруэтту».
Яковлев сразу понял, что хочет сделать второй американец. Видя, как быстро приближается «Джемини» к «Меркурию», русский космонавт понял также, что сейчас американец в более выгодном положении. И есть возможность помочь ему. Андрей широко улыбнулся: для американцев, конечно, это будет неожиданностью, но здорово облегчит им выполнение сложной задачи.
Громадный русский корабль развернулся боком к «Меркурию». Яковлев посмотрел в иллюминатор, прикинул расстояние и включил прожекторы. И американская капсула засверкала в их свете.
«Вот! Получайте, мои американские друзья. Теперь вам будет нетрудно встретиться. А я побуду рядом и посмотрю. Может, я еще пригожусь».
Дагерти потянул на себя рукоятку. Тонкие струйки пламени стрельнули вперед, тело космонавта повисло на ремнях. Капсулу затрясло. Она постепенно сбавляла скорость.
«Чуть вправо… Есть, теперь опустить нос пониже, так… а теперь чуть накрениться. Хорошо! Ну и поворотлива же моя тележка — прямо как кот на льду… А вот и Дик! Черт возьми, ловко я срезал по хорде… Двигатели выключаю… нет, еще чуть-чуть. Очень, очень хорошо… Так, а теперь подправим ориентацию…»
«Джемини» слегка накренился, повинуясь толчку двигателей, и, плавно притормозив, остановился рядом с «Меркурием». Обе капсулы продолжали свой полет по орбите, но это не имело никакого значения для их положения относительно друг друга. Ведь — люди на Земле тоже не замечают, что их планета движется по орбите вокруг Солнца с громадной скоростью!
— До чего ж ты красив сейчас, морковная башка!
— И мне приятно тебя видеть… Да, Дик, я выключил все двигатели. Присмотрись-как, по-твоему, нас не относит друг от друга?
— Погоди… нет, не замечаю. Черт побери, да ты чуть не уселся прямо на меня!
— Ладно, дружище. Теперь возьмемся за главное. Пора кончать эту волынку. Иван здорово помогает нам своими лампочками.
— Еще как!
— Ну, приступим. Ты отстегнул ремни?
— Все ремни отстегнуты. Люк открыт. Двигатели выключены. Почти все системы обесточены. Вроде пакости ждать неоткуда… Одну секунду… Так. Кислородный баллон готов, приладил его к ноге. Вентиль проверил. Утечки нет. Шланг соединил со скафандром, герметизация полная. Выпускной клапан, разумеется, оставил открытым. Пока баллон не открываю… Когда ты доберешься до меня, я отсоединю шланг кабины и начну дышать из баллона. Я слежу за тобой. Как только дашь последний сигнал по радио, начну готовиться к встрече.
— Понял, Дик.
— Нет, подожди. Когда ты будешь у люка, я оттолкнусь от панели изо всех сил. Но мне все-таки понадобится помощь, чтобы выбраться отсюда. Очень уж душит скафандр. Боюсь, трудно будет протиснуться в люк.
— Не беспокойся, все будет в порядке. А теперь послушай, что буду делать я…
ГЛАВА XX
Джим Дагерти действовал быстро. Из инструментального отсека он достал длинный тонкий страховочный трос, который мог выдержать резкие колебания температуры, не теряя гибкости и прочности. Наклонился и защелкнул стальной карабин на перекладине, вделанной в его кресло под сиденьем. Затем изо всех сил дернул за трос; карабин сидел надежно.
Удостоверившись, что на тросе нет узлов, Дагерти пропустил его в два кольца, вшитых в ремни, надетые поверх скафандра. Пропустив еще метра четыре троса сквозь последнее кольцо, он закрепил трос на снаряжении карабинами.
Еще не сбросив давление в кабине, он притянул хомутиками с зажимами к левой ноге кислородный баллон. Потом отсоединил и перекрыл шланг, по которому до сих пор поступал кислород, и присоединил к входному отверстию скафандра шланг баллона, надежно защелкнув муфту. Подергал за шланг — крепко ли
