года; отец что-то говорил ей об этом, а еще о балах, торжественных встречах и возможности быть представленной в одной из королевских гостиных.
Впрочем, для Тесс эта мысль была весьма пугающей. Если она не имеет успеха даже у простого моряка, то что говорить о члене королевской семьи? Очевидно, она ошиблась утром, когда подумала, что капитан Фрост восхищался ею. Просто он был удивлен – вот и все. Удивлен и, вероятно, раздражен появлением на корабле дурно воспитанной пассажирки, которая позволяет себе бродить по палубе в мужской штормовке.
В конце концов Тесс охватило негодование. Какое право он имел раздражаться? Учитывая род его занятий, капитан Фрост едва ли сам принадлежал к респектабельному обществу. Если бы она не пришла на пристань, услышав, что корабль прибыл, команда непременно запихнула бы ее растения в трюм! Завтра она обязательно снова пойдет туда и проследит, чтобы матросы надлежащим образом позаботились о ее грузе животных, поскольку этот элегантный капитан Фрост, несомненно, проигнорирует нужды бедных созданий и может поместить детеныша ленивца в одну клетку с удавом.
Оживленная беседа между Тейлорами и Камбеллами немного затихла, когда тарелки с супом опустели и принесли большое блюдо с рыбой. Тесс уставилась в стол перед собой, беспокойно теребя угол своей салфетки. В следующий момент она украдкой взглянула на капитана Фроста, и сердце ее тревожно сжалось, когда она обнаружила, что он не отрываясь смотрит на нее. Правда, это был какой-то рассеянный взгляд, и возможно даже, что он наблюдал за чернокожим лакеем, который подавал рыбу миссис Камбелл...
Однако вскоре стало ясно, что Фрост зачарован вырезом платья Тесс, поскольку он не отрывал глаз от ее корсажа, не сознавая, что она тоже смотрит на него.
Тесс почувствовала, как тепло прилило к ее щекам. Что, если он обнаружил какой-нибудь изъян в ее наряде? Когда взгляд Фроста медленно переместился вверх, она решила, что он заметил что-то неподобающее в кружевном вороте и прическе, и тут же с ужасом подумала, что, вероятно, ее наряд давно вышел из моды. Журнал, которым она воспользовалась для примера, был старым... и, несомненно, взятая ею в качестве примера дочь банкира не носит такую прическу.
Тесс стало стыдно, и она опустила голову. Однако ее заинтересовало, что еще он осуждает, и она незаметно приподняла ресницы. Взгляд пепельно-серых глаз встретился с ее взглядом; на мгновение между ними установилась странная связь, и Тесс была потрясена той напряженностью, которая сковала ее в этот момент. Потом все вдруг рассыпалось, померкло, сменилось разочарованием, сдержанностью, и капитан, моргнув золотистыми ресницами, отвернулся.
Тесс чувствовала себя так, будто ей только что удалось избежать когтей тигра, который вдруг на ее глазах превратился в домашнюю кошку, свернувшуюся у камина. Смутная тревога, охватившая ее, казалось, приобрела конкретное выражение: ее горло сжалось и она ощутила мягкое давление сорочки на возбужденные груди. Впервые в жизни она по-настоящему почувствовала себя женщиной.
Разумеется, Тесс была вполне информирована о сексе и деторождении; она наблюдала и изучала вещи, которые считались неприличными и от которых многие юные леди могли бы упасть в обморок. Знакомство с тем, что существует в природе, требовало свободного, разумного и беспристрастного подхода, которому обучил ее отец.
Однако в скрытом взгляде сидевшего напротив молчаливого мужчины скрывалась какая-то таинственность; в нем было что-то неясное и опасное, подобное стремительному потоку, в котором легко можно утонуть. Тесс почувствовала, что ее бессмертная душа рвется назад, подальше от пропасти; она посмотрела на стоявшую перед ней тарелку с вареной рыбой, словно это были ворота, ведущие прямиком в ад.
В следующее мгновение опасное чувство пропало. Рыба снова стала просто рыбой, и смотреть на нее было даже безопаснее, чем на лицо человека, удобно расположившегося на противоположной стороне стола. Трудно сказать, о чем подумал капитан Фрост в тот момент, когда их взгляды встретились, однако Тесс не рисковала снова взглянуть на него.
Миссис Камбелл что-то говорила капитану, но Тесс ничего не могла расслышать. Тем не менее она спрятала свои чувства под покров, который, правда, казался ей весьма прозрачным. Аппетит у нее отчего-то совсем пропал. Ее взгляд остановился на руке капитана, державшей бокал с вином, и ей захотелось прикоснуться к нему; потом она посмотрела на его взъерошенные золотистые волосы, и у нее возникло желание погладить их. Она жаждала ощутить его объятия, прижаться щекой к его сюртуку и почувствовать живительное тепло под ним.
Боже, что с ней происходит? Тесс не узнавала себя. Казалось, она стала совершенно другой под прежней оболочкой.
Когда миссис Тейлор встала из-за стола, Тесс почувствовала облегчение и некоторое разочарование, оттого что мужчины остались на веранде со своим портвейном, а дамы пошли внутрь дома. Тесс злилась на себя за это разочарование. Она решительно напомнила себе, что у нее есть другие дела, о которых следует подумать. Прежде всего по прибытии в Англию надо внести в каталог все образцы растений, собранные отцом; а мистер Дарвин, возможно, захочет взглянуть на некоторые орхидеи. Есть также несколько монографий отца, которые после небольшого редактирования можно представить на заседании Линнеевского общества, если Тесс удастся найти кого-нибудь, кто согласится прочитать их. Надо также сосредоточиться на множестве предстоящих дел, которые гораздо интереснее, чем этот капитан, занимающийся морскими перевозками.
Сидя в гостиной, Тесс пыталась думать о своих делах, но каждый раз, когда сквозь открытые окна до нее долетал смех мужчин, она ловила себя на том, что смотрит на дверь. Миссис Тейлор и миссис Камбелл погрузились в беседу о ценах на ирландское масло – тема, которая интересовала Тесс меньше всего.
Она угрюмо посмотрела на иголку и чулок, который взялась заштопать. «Вот что меня ждет, когда я выйду замуж, – подумалось ей. – Обслуживать мужчину и говорить о масле. А еще о моде, скандалах, деньгах, как дочь банкира».
В этот момент будущее представилось Тесс в довольно мрачном свете. Во время неудачной попытки завязать дружбу с вновь прибывшей молодой леди она обнаружила, что ее забавные истории о причудливых способах ловли обезьян становятся предметом осуждения, а рассказы о столкновениях с ускользающими змеями и ящерицами сопровождаются испуганными криками. Что до описания красоты бразильских лесов, то оно вообще не вызвало никаких эмоций, кроме вежливого скучающего взгляда. После первого же визита Тесс решила отказаться от дальнейших встреч с этой леди. К счастью, она так и не получила приглашения продолжить знакомство.
Опустив чулок на колени, Тесс сплела пальцы и крепко сжала их. Ей вдруг ужасно захотелось снова вернуться на Таити. Там у нее была настоящая подруга по имени Майна, с черными смеющимися глазами и отважной душой. Они вместе взбирались на покрытые зеленью, окутанные туманом горы, плавали в лагунах и заплывали на свой ос – тровок, где устраивали привал, резвились и смеялись весело. При этом они питались пойманной рыбой, а когда кончался запас пресной воды, возвращались в город Папеэте.
