Слушая речь пастора, Тесс была крайне удивлена, когда тот произнес, возвысив голос:
– Повторяй за мной, сын мой: «Я, Грифон Артур Меридон...»
Гриф без малейших колебаний повторил это имя, и Тесс взглянула на него с любопытством, удивляясь, что видит его здесь дающим клятву любить ее и заботиться о ней всю оставшуюся жизнь. Впрочем, имя было не важно для нее; она была готова любить его под любым именем.
Слова своей клятвы Тесс произносила с беззаветной искренностью.
Однако вопрос об имени снова возник вечером, когда гости разошлись, отведав жареного поросенка и джина Фрейзеров. Майна заблаговременно договорилась о поездке вместе с детьми и мистером Сидни на остров Моореа с целью навестить родственников, а мистер Фрейзер отсутствовал уже семь дней, как обычно, занимаясь своим бизнесом. Двухэтажный дом с соломенной крышей в Папеэте оказался в распоряжении Грифа и Тесс.
Когда, проводив гостей, они поднялись по ступенькам крыльца, Тесс нерешительно спросила:
– Значит, теперь я миссис Меритон?
Гриф как-то странно взглянул на нее.
– Не Меритон, а Меридон, – поправил он ее и открыл дверь.
Тесс не хотела упоминать о Стивене и о том, что было связано с ним, однако ее насторожило некое совпадение. Она попыталась придумать, как исподволь подойти к интересующему ее вопросу, и наконец робко произнесла:
– Тебе известно, что это фамилия маркизов Ашлендов?
– Да.
Краткость ответа предупреждала ее, что не стоит касаться этой темы, однако, войдя в дом, Тесс повернулась и быстро спросила:
– Но ты, конечно, не имеешь отношения к этому семейству?
В наступивших сумерках выражение лица Грифа казалось непроницаемым.
– До некоторой степени имею.
– Теперь понятно. – Тесс полагала, что ей наконец открылась истина. Побочный сын... Этим многое объясняется.
Гриф не шевелясь стоял рядом с ней, и она взяла его руку.
– Я люблю тебя, – тихо сказала она.
Однако он высвободил руку.
– Надеюсь, тебе одной будет хорошо здесь?
– Почему одной?
– Я ухожу.
– Уходишь? Куда?
– Тесс, – решительно сказал Гриф, – сегодня был тяжелый день. Мы поговорим об этом завтра.
– Но...
– Спокойной ночи. – Он вышел за дверь и повернулся, прежде чем закрыть ее. – Я вернусь до наступления утра, обещаю.
Потрясенная Тесс некоторое время стояла в холле, а потом, придя в себя, выскочила наружу, но Гриф уже исчез в сгущающихся сумерках. На пыльной улице не было никого, кроме детей, играющих во французские шары, да собаки, весело бегавшей среди деревьев.
Не зная, что делать дальше, Тесс вернулась в дом и закрыла за собой дверь. Как он мог уйти в такой день и куда отправился? Обещание вернуться до утра было скорее тревожащим, чем успокаивающим. Почему Гриф оставил ее одну?
Тесс медленно поднялась наверх, чтобы переодеться в легкую ночную рубашку – подарок Майны. Она не думала, что Гриф ушел надолго, поэтому села в кресло у окна и открыла томик французской любовной поэзии, специально приготовленный для Грифа. Она не стала распускать волосы и оставила в них белые цветы. Перечитав каждую поэму и дойдя до конца, Тесс прикрутила лампу и, подойдя к окну, стала вглядываться в тропическую ночь.
Часы пробили полночь, затем час ночи. Встав, Тесс начала ходить по комнате, спрашивая себя снова и снова, куда Гриф мог уйти и почему, а также как он мог так бессердечно оставить ее в такую ночь. В течение двух дней после того, как он сделал ей предложение, она почти не видела его, но знала, что он получил специальное разрешение на брак и был очень озабочен тем, чтобы церемония состоялась как можно скорее. Такое нетерпение чрезвычайно льстило ей. Так почему же теперь он пожелал ей спокойной ночи и оставил ее в холле, словно они были чужими?
Все больше злясь, Тесс представляла, что скажет ему, когда он вернется и начнет извиняться. Да, ему придется долго просить прощения!
Когда время подошло к двум часам, она уже не сомневалась, что Грифа пырнули ножом и ограбили где-нибудь в районе порта. Она была крайне взволнована и безостановочно металась по комнате, как вдруг заметила в темноте под окном слабый огонек. Огонек засветился ярче, потом свечение ослабло, а через мгновение он вспыхнул с новой силой, осветив бледные губы и бородатый подбородок.
Руки Тесс стиснули подоконник. Ей показалось, что кто-то наблюдает за ней. Но может быть, это просто жандарм, совершающий обход, или матрос, остановившийся покурить и сделать последний глоток из бутылки, прежде чем пойти к берегу?
