особенно в туфлях на высоких каблуках. И волосы наконец не собраны в пучок, а подвиты. — Он принюхался. — А благоухаешь! Как букет!
— Ага, как Золушка на балу, — прошептала она застенчиво. Дед прекрасно знал, что женственность, красота и очарование не были ее сильными сторонами. Она знала, что он скажет, и дед не разочаровал ее.
— Ты обладаешь особой, внутренней, красотой, девочка. И твой принц обязательно явится.
Обычно бы Дорис, закатив глаза, пробормотала, что не будет никакого принца, что в целом свете ей уготованы лишь гадины вроде Дика, но, приодетая, завитая, надушенная, чтобы ради деда произвести впечатление на миссис Салли Хаммел, она попала в поле его любви и благожелательности и на какое-то мгновение почувствовала, что внешне она не менее привлекательна, чем внутренне, как заверял ее дед.
Урчание мощного двигателя стало громче и отчетливее, и вот перед ними появилась машина — скоростная, обтекаемая и красная, словно пожарная.
— Одна из этих иностранных штучек, — заметил Джек. — Похоже, под ее длинным капотом упрятано целое стадо мустангов.
Такая низкая машина совершенно не годится для горного ранчо, размышляла Дорис. Судя по спортивному автомобилю, миссис Хаммел слишком веселая вдовушка, чтобы жить на изолированном ранчо за сотни миль от Сиэтла. Она вернется домой еще до того, как дед снимет шашлык с решетки. А на снимке она казалась такой простенькой, такой обычной.
Джек вышел на длинное и широкое крыльцо и помахал рукой. Дорис последовала за ним, прикрывая ладошкой глаза от заходящего солнца. Бедный дед. Он так старался со своим шашлыком, а вчера несколько часов собирал полевые цветы, которые она поставила в спальни гостей в фаянсовых вазах. Дед помог ей привести гостевые комнаты в божеский вид, а потом долго начищал свои сапоги. И все для чего?
Щурясь от солнца, Дорис ощущала едва ли не сострадание к деду. Старый прутик все же подвел его. Он годится только для разжигания углей под решеткой.
Визжа тормозами, машина остановилась в облаке пыли. Дорис чихнула раз, второй, третий. Джек сунул ей в руку свой носовой платок и перекрестил ее, когда она чихнула еще раз.
Открылась дверца со стороны водителя, из нее появилась ковбойская шляпа, и Дорис опустила платок. Затем моргнула и снова прикрыла глаза ладошкой. На месте пассажира вроде сидела женщина, но водитель-то точно был мужчиной.
В водовороте пыли лучи заходящего солнца высветили высокую — более шести футов — фигуру Дорис напрягла глаза, но не смогла разглядеть лицо под низко надвинутой шляпой, а видела лишь светящийся силуэт, мужественные очертания широких плеч, узких бедер и длинных ног.
Она покачнулась на своих высоких каблуках: перед ней стоял мифический ковбой из ее снов и потаенных грез! И где? Прямо у ее дома!
Бросив на нее быстрый взгляд, Джек приподнял кустистую бровь:
— А? Черт меня побери, если это не принц!
II
— Привет Вы, должно быть, Энди Хаммел, внук Салли. А я Джек Симпсон.
Энди смахнул шляпу, радуясь возможности освободиться от нее, — этот головной убор заставила его надеть бабушка, желая произвести хорошее впечатление на Симпсонов.
Он пожал руку Джеку, бросив ему:
— Рад познакомиться с вами. — И хотя лицо его было любезным, рукопожатие отражало неодобрение поступка бабушки.
— И я очень рад, — заверил его Джек, глядя сквозь ветровое стекло на Салли и расплываясь в широкой улыбке. — Я помогу леди выбраться из машины, если вы не возражаете.
Энди кивнул, так и не улыбнувшись. Однажды он поймал жестокого убийцу, выбиравшего свои жертвы по частным объявлениям в газетах. Бабушка правильно сделала, что взяла его на эту смешняцкую «рыбалку». Иначе он сам напросился бы в поездку, не хватает еще, чтобы она стала очередной жертвой.
Правда, Джек Симпсон выглядит вполне прилично. Рукопожатие у деда твердое, достаточно мужское, косточки от него ноют до сих пор, но одного этого еще недостаточно для полного суждения. Работа полицейского приучила его к тому, что первое впечатление часто бывает обманчивым. Лишь со временем выясняется, чего стоит тот или иной человек. Джеку Симпсону еще предстояло доказать, что он достоин Салли Хаммел.
Энди бросил взгляд на женщину, стоявшую на верхней ступеньке крыльца. Это, стало быть, внучка. Не совсем то, что он ожидал увидеть. По описаниям Салли он вообразил себе девчонку-сорванца с веснушками и косичками. Теперь-то он понял, что бабушка слукавила, я не без причины.
— Энди Хаммел, — представился он и протянул ей руку. — А вы, верно, Дорис?
Он заметил, как она судорожно крутит в руках носовой платок. Краска, темнее, чем ее розовое платье, по шее поднималась у нее к щекам. Или она болезненно стеснительная, или пришла в ярость. Скорее последнее, решил он, заметив выставленный вперед упрямый подбородок и сверкающие серовато-зеленые глаза.
Она явно не ожидала увидеть такого сопровождающего Салли. Джек тоже, очевидно, ввел ее в заблуждение, дав понять, что с бабушкой прибудет женщина.
— Как поживаете, мистер Хаммел? — промолвила она, неуклюже спустившись по деревянным ступенькам крыльца и коснувшись его руки лишь кончиками пальцев. На нижней ступеньке ее каблук попал в дырку от сучка, и она по инерции рухнула вперед. — Ах! — вскрикнула она, падая. — Вот черт!
Энди подхватил ее в объятия. Он почувствовал, как прижались к нему ее груди, как упруга ее тонкая талия под его рукой, как шелковисты черные волосы, коснувшиеся его щеки. Он вдохнул запах ее духов — гардении — и прижал ее к себе чуть сильнее, чем требовала ситуация. Не красивая, даже не хорошенькая, но пахла она экзотически и соблазнительно, как оранжерейный цветок.
Онемевшая от шока и боли, Дорис очень близко увидела глаза Энди и поразилась их ясной голубизне. Спасительно удержавшие ее руки были крепки, как сталь. От его тела исходила надежная мужская сила.
Попытавшись оттолкнуть его от себя, она только случайно выбила из его руки шляпу и выругалась про себя.
Энди нагнулся, высвободил ее туфлю из отверстия в ступеньке и спросил:
— Вам не больно?
— Нет. — Она сделала шаг назад босой ногой и вздрогнула от боли, прострелившей лодыжку.
— Ступай легко на высоких каблуках, девочка, — посоветовал Джек, огибая машину под руку с Салли. — А теперь знакомься.
— Привет, Дорис, — поздоровалась Салли с теплой улыбкой. — Вы не пострадали? Энди мастер оказывать первую помощь, он знает, что делать при несчастном случае.
Дорис обменялась с Салли коротким рукопожатием и попыталась сделать еще один шаг, но ее лицо тут же исказилось от нестерпимой боли.
— Присядьте, я взгляну на вашу лодыжку. — Носком туфли Энди показал ей на ступеньку сзади нее.
— Нет, я…
— Сядь, девочка, — сердито приказал дед, надавливая на ее плечи. — Делай то, что говорит принц…. э…. я хочу сказать, этот человек. Пусть посмотрит, что у тебя там — вывих или трещина. А я пока покажу Салли наш дом.
— Снаружи он выглядит великолепно, — сказала Салли.
— Все построил сам, включая конюшню и коровник за домом, — гордо похвастался он, пропуская гостью в дверь. — Я сам ошкурил каждое бревно, сам подобрал каждый камень для очага. Вам, Салли,
