— Сегодня утром ты выглядишь куда лучше. Алина ответила улыбкой на улыбку мужа, и сердце ее наполнилось бесконечной радостью.
— К сожалению, не могу сказать то же самое тебе, — ответила она и с сожалением, и со смехом. Джеймс засмеялся и взял жену за руку.
Все молчали — нервы были напряжены до предела. В любую минуту они ожидали услышать стук копыт и крики людей Танфорда. Джеймса могли хватиться в любой момент и без особого труда догнать их, пеших, верхом на лошадях. Друзья спешили со всех ног. У Алины стал болеть бок, и скоро она совсем выбилась из сил и взмокла от пота. Темп ходьбы был слишком быстрым для женщины в ее положении, но замедлять его было нельзя. Этим она могла подвергнуть риску не только свою жизнь, но и жизни всех остальных.
Наконец, впереди показался Стивен с лошадьми. Спешно забравшись на коней, друзья резко пришпорили их и, добравшись до развилки, поехали по дороге, ведущей на север, зная, что Танфорд наверняка решит искать их в противоположном направлении, ведущем в сторону Бофорт Плейса. Лошади стремительно неслись вперед. Мало-помалу, Алина стала отставать. Живот пронзила острая боль, но она старалась не обращать внимания, так как Стивен и Джеймс то и дело с беспокойством оборачивались и посматривали на нее. Они понимали, что ей трудно ехать с такой скоростью.
В этот момент до ушей Алины стал доходить какой-то звук. Сначала она решила, что слышит далекий раскат грома, и удивленно посмотрела на серое холодное небо. А потом обернулась назад. Далеко позади мчалась во весь опор группа всадников. Их догоняли люди Танфорда!
Стивен громко закричал, и все пришпорили лошадей. Живот Алины пронзила невыносимая боль. Выронив поводья, она громко застонала и согнулась пополам. Джеймс мгновенно схватил поводья ее лошади. Алина из последних сил ухватилась за луку седла. Все продолжали мчаться во весь опор. Однако, расстояние между ними и преследователями сокращалось с каждой минутой.
Алина знала, что где-то впереди их должен ждать граф Норвен. Стивен предупредил его об их плане, отправил к нему в помощь своих рыцарей и попросил встретить со своим войском в определенном месте. Но успеют ли они добраться до графа до того, как их настигнут люди Танфорда?
Почувствовав очередной приступ боли, Алина еще крепче вцепилась в седло, лицо покрылось мелкими бисеринками пота. И вдруг она почувствовала, как из нее хлынул теплый поток, и поняла, что это отходят воды. У нее начинаются роды! Алина невольно вскрикнула, и этот крик был исполнен отчаяния и боли. Долго так она не выдержит.
Но в следующую минуту Джеймс обхватил жену и пересадил к себе на лошадь, как уже делал когда- то. Алина протестующе закричала, понимая, что под двойным грузом лошадь быстро отстанет от остальных. А они и без того уже значительно отстали. Когда Стивен в очередной раз обернулся, Джеймс махнул ему рукой.
— Скачи! Не останавливайся!
Прежде, чем юноша успел возразить, Джеймс натянул поводья, и лошадь перескочила через низкую каменную ограду, тянувшуюся вдоль дороги. Алина вскрикнула от боли, и Джеймс крепче прижал ее к себе.
— Прости, любимая, — тихо сказал он. — Но останавливаться мы не можем.
Они понеслись по полю в сторону видневшихся впереди хижин. Алина прильнула к монашеской рясе, изо всех сил стараясь не кричать, когда все тело пронзала острая боль. Схватки становились сильней и чаще, а теперь, когда отошли воды, боль и вовсе стала нестерпимой и непрерывной. Алина, прижавшись к мужу, горько плакала и молила Бога, чтобы тот поскорее послал ей смерть.
Люди Танфорда устремились за Джеймсом и Алиной, но вдруг раздался крик Стивена:
— К оружию! К оружию! За Бога и Бофорта! И ответный клич:
— За Норвена!
Алина была так удивлена, что на какой-то миг забыла о боли. С вершины холма неслось целое войско вооруженных всадников. Ветер развевал знамена, доспехи ярко блестели на солнце. И впереди, размахивая мечом, сверкающим в лучах солнца, мчался огромный человек. Он несся вперед, оставляя позади себя всех остальных.
— За Норвена!
Джеймс с силой выбросил вверх руку, сжатую в кулак, и тоже прокричал:
— За Норвена!
Пришпорив лошадь, он погнал ее навстречу приближающимся всадникам. Алина крепко обхватила мужа за талию и прильнула к нему, моля Бога о том, чтобы успеть добраться до войска графа Ричарда.
Джеймс мчался вперед, радостно смеясь. Холодный ветер освежал его разбитое лицо. Голоса преследователей за их спинами постепенно стихли, и стук лошадиных копыт стал удаляться. Алина подняла голову и взглянула через плечо Джеймса. Войско Танфорда обратилось в бегство.
— Джеймс! Они повернули назад! Тот остановил лошадь и обернулся.
— Далеко не уйдут, — засмеялся он. — Ричард разобьет их в пух и прах, — несмотря на разбитое лицо, Джеймс широко улыбнулся.
Войско Норвена, настигая убегавших, обтекало их с обеих сторон, как вода — камень. От увиденного Алина пришла в неописуемый восторг. Но потом резкая боль снова напомнила о себе и, обхватив живот обеими руками, она забыла и о Норвене, и о сражении. Забыла обо всем на свете, кроме ребенка, отчаянно пытавшегося выйти из нее. Алина громко застонала. Джеймс взглянул на нее, и радость тотчас же сменилась страхом. У жены начались роды, а он совсем один в этом поле.
— О Боже.
— Джеймс, помоги мне! Прошу, помоги.
Джеймсу стало страшно. В голову лезли ужасные мысли. Алина может умереть у него на руках, и убьет ее ребенок, которого зародила в ней его страсть. Джеймс достойно выдержал все пытки Танфорда, но теперь его охватил безумный страх.
Алина снова застонала от боли, и этот стон вывел Джеймса из состояния оцепенения. Он понял, что не может сидеть здесь, как последний дурак, и смотреть на страдания жены. Спрыгнув с лошади, он бережно снял Алину и понес ее к хижинам, видневшимся неподалеку.
Хижины оказались пустыми, их обитатели, увидев приближение войска, благоразумно спрятались. Джеймс осторожно положил жену на груду одеял у стены. Кругом было грязно. Тетя Маргарет, конечно, возмутилась бы подобной обстановкой, но он не мог предпринять ничего другого. Хорошо еще, Алина не на ветру и холоде. В очаге, посреди хижины, даже горел огонь.
Джеймс взял руки Алины в свои, и она с такой силой сжала их, что ему стало больно. Но он старался не обращать внимания, сосредоточившись на бледном, мокром от пота лице жены, искаженном страданием. Наконец, боль немного отпустила, и Алина расслабилась.
— Что мне делать? Я не знаю.
— Я тоже, — судорожно переведя дыхание, отозвалась Алина. — Но бояться, думаю, не стоит. Несмотря ни на что, ребенок родится.
Накатила очередная схватка, Алина опять застонала и изо всех сил сжала руки мужа. Джеймс терпеливо ждал, а где-то далеко звенели мечи, ржали лошади и кричали люди.
— Твой ребенок, — тяжело дыша, произнесла Алина, — просто не мог не родиться в разгар боя!
Джеймс нашел в себе силы улыбнуться. Страх уже ушел, хотя волнение осталось. Он здесь, рядом с женой, чтобы помочь ей и не дать умереть. Он ни за что не даст ей умереть.
— А моей жене, — отозвался Джеймс, — могло приспичить рожать в разгар боя!
Услышав за дверью торопливее шаги, Джеймс резко обернулся и выхватил единственное оружие, которое у него было — длинный нож, спрятанный в длинном рукаве монашеской рясы. Его дал Стивен еще в Танфорд Холле. На пороге появилась взволнованная Джемма.
— С Алиной все в порядке? Что случилось?
— У нее начались роды! — резко ответил Джеймс. — А ты что думала?
Джемма быстро перекрестилась и переступила порог.
— Иди же сюда, помоги ей! — продолжил Джеймс, но карлица только покачала головой, с ужасом глядя на Алину.
— Я не знаю, чем помочь. Я никогда не принимала роды, меня всегда прогоняли, когда кто-то рожал, боялись, что навлеку на новорожденного порчу.
