Незатейливая хижина стояла на нескольких акрах земли неподалеку от старого здания клиники, и семья Холлиза много лет арендовала ее. Но в один прекрасный день, вскоре после переезда доктора Хансингера, над этим местом пронесся торнадо, превратив хижину в обломки.
Лютер уцелел только потому, что в тот день с утра пораньше отправился к ручью ловить лещей. Он упал ничком в канаву, и торнадо не задел его.
Когда все это происходило, Холлиз и тетя Уайнона, мать Лютера, были в воскресной школе. Все пели псалмы, когда снаружи раздались страшный рев и грохот. Здание церкви задрожало, мозаичные стекла окон со звоном посыпались внутрь, обдав прихожан сверкающей стеклянной пылью.
Никто серьезно не пострадал, что священник назвал Божьей милостью, и только у Мэйвис Свенстар, матери Джуди, большой осколок стекла перерезал сухожилие на руке.
Сам Холлиз тоже не пострадал, если не считать глубокой, сильно кровоточившей царапины на щеке.
Однако худшее было впереди. Вернувшись домой, Холлиз и тетя Уайнона обнаружили, что дома больше нет. От него и всего нажитого семьей добра осталась только куча хлама и тряпья. Холлизу удалось найти лишь маленький портрет матери, чудесным образом не пострадавший в катастрофе.
Тетя Уайнона сказала, что они должны не убиваться по утраченным вещам, а возблагодарить Бога за чудесное спасение жизни. Лютер возразил, что лучше бы Бог и вовсе избавил их от торнадо, но потом сел на землю и отчаянно заплакал, хотя был уже вполне взрослым. Впервые в жизни Холлиз увидел Лютера плачущим, и это испугало его еще больше, чем торнадо.
Доктор Хансингер приютил их, потому что Лютер и Холлиз продолжали работать на него, теперь уже на ранчо. Он позволил им поселиться в трейлере, где когда-то жил конюх. В целом это был неплохой домик. Прихожане поделились с ними одеждой, продуктами и посудой.
Но спустя всего неделю тетя Уайнона умерла от сердечного приступа, и это был конец семьи.
Лютер запил горькую, потом ушел жить к какой-то вдове, готовой содержать его на свою государственную пенсию. У Холлиза был серьезный нервный срыв.
Когда он немного оправился, доктор Хансингер дал ему работу и комнату в доме для престарелых. Холлиз был бесконечно благодарен ему, поскольку вернулся теперь туда, где прошло его детство. Но сам Холлиз сильно изменился. Он понял, почему Бог оставил ему жизнь, – он должен загладить свою вину перед той давно сожженной в пещере мертвой девушкой.
Еще до того как торнадо разрушил их дом, Холлизу часто снились кошмары, в которых мертвая девушка возвращалась и укоряла его за содеянное. Теперь же эти кошмары снились ему каждую ночь. Покойница требовала, чтобы ей вернули отрезанный мизинец; просила, чтобы ее похоронили по христианскому обычаю, и угрожала в случае неисполнения ее желаний утащить Холлиза с собой в ад!
Изредка бывая в городе, Холлиз иногда холодел от ужаса, если видел на улице девушку, похожую на покойницу. Но потом понимал, что это не она, а живая девушка. И все же до конца не успокаивался.
После смерти Лютера у Холлиза не осталось никого. Свенстары, дальние родственники, никогда не поддерживали отношений с тетей Уайноной.
Однажды, уже после смерти Лютера, Холлиз пришел в город и случайно встретил там Джуди. Чуть ли не силой затащив Холлиза в пустынный переулок, она схватила его за рубашку и прошипела:
– Я знаю, что ты и Лютер замешаны в какой-то грязной истории, происшедшей в клинике доктора Хансингера. Лютер сказал, у него есть какое-то вещественное доказательство. Ты понимаешь, о чем я говорю? В клинике кто-то умер, да?
Перепуганный насмерть Холлиз только отчаянно мотал головой, не в силах вымолвить ни слова.
– Старик Хансингер велел убить его! Слышишь, Холлиз? Он и тебя убьет, если ты будешь вести себя неосторожно. Ты думаешь, что он очень добрый, но тебе следует остерегаться его!
Холлиз всегда побаивался доктора Хансингера, хотя тот проявлял к нему внимание и заботу. У Холлиза никогда не было отца, он не помнил, что случилось с его матерью. Тетя Уайнона и Лютер утверждали, что им ничего не известно. Но люди говорили про Холлиза и Хансингера разные невероятные вещи. Они говорили также, что его мать умерла от стыда, потому что у Холлиза не было законного отца. Он знал о матери наверняка одно: что она была красивой миниатюрной женщиной с выразительными глазами, четко очерченным подбородком и длинными блестящими волосами.
Ходили слухи, будто настоящим отцом Холлиза был сам доктор Хансингер, но тетя Уайнона и Лютер строго-настрого запретили Холлизу задавать глупые вопросы на этот счет.
Хансингер был для Холлиза богом и дьяволом одновременно. Его следовало уважать, боготворить и… бояться.
Потом доктор попал в автокатастрофу. Он остался в живых, но больше никогда не выходил из своего дома на ранчо. Однако Холлизу казалось, будто Хансингер по-прежнему остается в курсе всех событий в округе и в какой-то степени держит ситуацию под контролем.
Все смешалось в голове несчастного Холлиза, и в ту роковую ночь, когда мертвая девушка действительно вернулась, он не нашел ничего лучшего, чем бежать от всех, чтобы никто не мог его найти.
Холлиз не пошел к тому месту, где был когда-то его родной дом, потому что понимал – именно там его будут искать в первую очередь. Он нашел другое потайное место, о котором вряд ли знал кто-нибудь, кроме него самого и Лютера.
Из своего убежища Холлиз выходил только по ночам, но и так покойница умудрилась послать ему знак предостережения. В лесу он нашел труп белой собаки на сносях. Холлиз похоронил ее, хотя копать каменистую землю было очень нелегко, и даже прочитал над ее могилой заупокойную молитву.
Потом снова вернулся в свое потайное убежище. Когда-то это место имело два входа, но теперь остался только один, найти который непосвященному человеку было бы крайне трудно. Внутри было темно, но Холлиз принес с собой свечи. Он зажег их и расставил вдоль низких стен сделанные им самим рисунки мертвой девушки. Холлиз создавал подобие алтаря, надеясь этим спасти свою душу и душу покойницы от адского пламени.
Глава 15
