Покрытые плесенью стены блестели, под ногами лежал толстый слой гнилых листьев вперемешку с мелкими костями и пометом каких-то животных. Вокруг было полно паутины, и Лабони заметил несколько крупных коричневых пауков-отшельников.
Бобби тоже заметил этих пауков и с отвращением воскликнул:
– Да тут полно пауков! Давайте выбираться отсюда!
Лабони стало немного не по себе. Он не был трусом, но всегда испытывал ужас перед ядовитыми тварями. А паук-отшельник был одним из самых опасных для человека ядовитых насекомых. Схватив Свити за ошейник, Лабони потащил ее за собой из пещеры, не обращая внимания на возмущенные крики своих подельников.
Вслед за ним из пещеры вышли Бобби и Коуди.
– Там пахнет могилой, – пробормотал Коуди. – Холлиза там нет и не было, это точно!
– Когда мы найдем его, я посажу этого ублюдка в пещеру к паукам, чтобы они сожрали его живьем, – процедил сквозь зубы Лабони.
Он озабоченно склонился над собакой и стал тщательно ощупывать ее, стараясь определить, не укусил ли ее ядовитый паук. Шкура Свити напоминала туго натянутый мокрый шелк, твердые маленькие соски походили на холодные розовые жемчужины.
– Ну, с тобой все в порядке? – заботливо, почти нежно спрашивал он у поскуливавшей суки. – С моей девочкой все в порядке?
Эдон снял трубку телефона у себя в кабинете. Линия была мертва. Весенняя гроза вывела ее из строя. Эдон чертыхнулся. Ему нужно было дозвониться до старой шлюхи Долл Фарагут и выяснить, не звонила ли ей блондинка из Бостона. Может, она уже вернулась в пансион?
Господи, как же получилось, что он по уши влип в эту грязь? Эдон не думал, что его жизнь будет так тесно связана с Роландом Хансингером и темными делишками тестя.
Еще в детстве он слышал, что богатство и власть Хансингера зиждутся на крови. Эдон поступил в колледж на филологический факультет, но, поняв, что на жизнь литературой и поэзией не заработаешь, перешел на юридический.
После окончания учебы он не собирался возвращаться домой, потому что хотел отправиться в романтическое путешествие. Увы, в путешествие Эдон так и не отправился и вскоре стал партнером отца, имевшего обширную адвокатскую практику в своем родном округе. Это партнерство свело его с Хансингером, и Эдон стал частично заниматься его делами.
Тем временем маленькая Барбара Хансингер выросла в очаровательную хрупкую женщину и… влюбилась в Эдона. Это было чудо!
За окном потоки дождя смывали все на своем пути. Из гостиной доносились звуки телевизора. Барбара в белом махровом халате и милых белых шлепанцах с открытым носком свернулась клубочком на кушетке. Рядом с ней спала ее собачка. На столике возле кушетки стоял поднос с нетронутым ленчем. Эдон мучился оттого, что не мог уберечь свою горячо любимую жену от свалившегося на нее горя.
Жить такой жизнью ему было все труднее. Вчера старик Хансингер сказал, что Лабони стал опасным для их семьи, и велел убрать его. Он рассказал также, как именно это сделать.
У Эдона сдали нервы, и он беззвучно заплакал, обхватив голову руками.
Глава 18
Вскоре с помощью компьютера Джей и Тернер получили информацию от ее брокера о трех оставшихся в списке Джуди Свенстар женщинах, Тернеру удалось дозвониться только до одной из них, Ширли Марклсон Матиас. Ей было всего пятнадцать, когда в 1961 году она родила сына. Позднее Ширли вышла замуж и прожила с мужем больше тридцати лет. Теперь она была уже матерью и бабушкой, преподавательницей воскресной школы и церковным секретарем в Линкольне, штат Небраска, где провела вот уже тридцать лет. Тернер застал Ширли Марклсон Матиас дома. Во время телефонного разговора с ней Джей сидела рядом с Тернером и страшно волновалась.
Ширли Марклсон была серьезно простужена, но разговаривала с Тернером весьма доброжелательно и приветливо, пока он не упомянул имя Хансингера.
– Должно быть, вы меня с кем-то спутали, – резко сказала она.
– Вряд ли, – возразил он. – Видите ли, дело в том, что мы разыскиваем людей, которые…
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Все, что вы скажете, останется в строжайшей тайне…
– Вы спутали меня с кем-то, – еще жестче повторила Ширли и повесила трубку.
Когда Тернер позвонил второй раз, линия была мертва – она отключила телефон, как это сделала раньше Линда О’Халлоран.
– Ладно, попробуем перезвонить позднее. – Недовольный Тернер закрыл свой сотовый телефон.
Он и Джей сидели на скамейке возле музея изобразительных искусств.
Джей вздохнула и задумчиво посмотрела на лежавшую перед ними компьютерную распечатку с данными об оставшихся трех женщинах. Она уже не скрывала от Тернера полученную ею информацию. Он не давал Джей никаких обещаний и клятв, но она верила ему.
– Ты готова ехать в Литл-Рок? Дорога предстоит длинная.
– Попробую еще раз позвонить миссис Долл, – вздохнула Джей, – а то еще она вышвырнет мои вещи и вызовет эвакуатор для взятой мной напрокат машины. Да и Мюррею надо позвонить. Его секретарша сказала, что он хочет поговорить со мной лично. Надеюсь, хоть на этот раз у него есть для меня хорошие новости.
– Пойду выпью чашку кофе. – Тернер поднялся со скамейки. – Не хочешь пойти со мной?
