та же респираторная система, мы думаем. Быстрее нашей и чувствительнее. Но до конца быть уверенным нельзя.
– И что же случилось с птицами? – поинтересовался Фогвилл.
– Издохли моментом. – Коулблу щелкнул пальцами. – Как самые маленькие пташки. Моментально.
Фогвилл рассматривал волдыри на лице и руках лаборанта. Молодой человек принес в кабинет отталкивающе неприятный запах уличных фонарей.
– А что случится, если я вдохну?
Коулблу прищурился.
– Но вы ведь не собираетесь этого делать? Карнивал должна быть более чувствительна к яду. Как вы правильно предположили, яд подействует на ангела быстрее, чем на вас. Вам лучше задержать дыхание и покинуть помещение сразу, как выпустят газ.
Клэй фыркнул.
– А газ в баллоне ей был до фонаря.
– Тот газ не выжигает легкие так сильно. Дышать им действительно нельзя, но Карнивал знала, что там газ, и задержала дыхание. – Коулблу снова посмотрел на Фогвилла. – Она ничего не почувствует, пока не потеряет сознание. – Лаборант хлопнул в ладоши.
– Надеюсь, до этого дело не дойдет. Просто предосторожность.
– Не нравится мне все это, – заметил Клэй. – Слишком рискованно.
Фогвилл удивленно поднял брови.
– Вы и газу не доверяете, капитан?
– Не доверяю тому, чего не вижу.
– А как насчет воздуха?
– Воздуху особенно.
Слегка покачав головой, священник повернулся к лаборанту.
– Где вы намереваетесь спрятать клапан?
– Под кафедрой, – ответил Коулблу. – Поверните против часовой стрелки, и алтарь заполнится газом в считанные секунды. Можно пойти сейчас, и я покажу.
– Замечательно. – Фогвилл поднялся со стула. – Я скоро вернусь, капитан. Присматривайте пока за Диллом. – Помощник последовал за Хейлом и Коулблу к двери, но остановился на полпути. – Господин Коулблу, что случится, если Дилл вдохнет газ?
– Ничего хорошего. – Лаборант щелкнул пальцами.
Дилл все равно не смог бы взять сейчас в руки меч, даже если бы и принес его с собой. Он стоял в оцепенении, даже кровь застыла в жилах. Легкая кольчуга казалась камнем на шее, а пустые ножны – корабельным якорем.
Карнивал стояла, расправив крылья и немного сгорбившись, словно готовясь взлететь.
Среди темно-серых перьев попадались коричневые и черные. Тонкое тело словно свито из тугих веревок, а лицо угрюмо, как лицо спайна. Кожаная одежда поросла плесенью – костюму не меньше тысячи лет. Спутанные черные волосы, как рваная сеть, свисали на лицо, скрывая шрамы. Так много шрамов.
Старые шрамы пересекали древние. Тонкие белые полосы покрывали щеки, лоб, подбородок и обнаженные руки – на коже живого места не осталось. Все раны ножевые, за исключением шрама от веревки на шее – Карнивал медленно поглаживала его пальцами и, склонив голову набок, разглядывала Дилла так, словно никогда раньше не видела ничего подобного. И все-таки, если бы не шрамы, она была бы красива. Без шрамов Карнивал могла сойти за церковного архона, только вот глаза…
Черные, словно бездна, темнее, чем гнев сотни архонов, холодные и пустые, как смерть. Огни Ядовитых Кухонь отражались в зрачках и казались единственным признаком жизни.
– Ненавижу это место.
– Холодно… – пробормотал Дилл. – Теплее… около огня.
Они долго молча рассматривали друг друга. Грохот, гул и зола фабрик наполняли ночной воздух.
Карнивал посмотрела на пустые ножны. Дилл заметил небольшие вилы у нее за поясом. Инструмент садовника?
– Дерьмовый воздух, – принюхалась Карнивал.
Дилл кивнул.
– Отравленный.
Дилл кивнул.
– Нравится дышать ядом?
Дилл замотал головой.
– Пошли со мной.
