Ночь шрамов

– Ни хрена мы не идем.

Радость моментально исчезла. Девчонка в камере оказалась слишком маленькая, слишком худая и светловолосая. Ее гибкое тело двигалось с такой грацией, о которой Абигайль можно было только мечтать. К тому же на этой была кожаная одежда спайна.

Убийца подняла фонарь и уставилась на Неттла поразительно зелеными глазами. Синяки чернели на истощенном лице.

– Ты кто такой, черт побери?

– Ты спайн, – сказал Неттл.

Спайн внимательно присмотрелась к незнакомцу.

– Я Рэйчел Хейл.

Господин Неттл почесал колючий подбородок.

– Ты тоже умерла?

Так странно смотрит. Может быть, она просто не знает, что умерла? Народ рассказывает о таких привидениях, которые не могут найти покоя в Дипе, которые сопротивляются. Обычно они просто не понимают, что умерли. Такие сказки рассказывали в Лиге – а что они там, в конце концов, знают?

– Ты ее видела? – буркнул бродяга.

– Кого?

– Мою дочь. – Он приблизил к девушке огромную уродливую голову. – Она не должна быть с ними.

Абигайль давно бы убежала, завидев на склоне армию призраков. Неттл предполагал, что она спряталась в туннелях под Дипом среди мертвых ангелов и вонючих кухонь. Глупой девчонке всегда нравились ангелы.

Рэйчел Хейл заметила привязанные к раненой ноге великана кости. Плоть была разорвана. Неттл перенес вес на костыль, и тот жалобно заскрипел.

– Кто ты? – не унималась девушка.

– Неттл. Она здесь?

Девушка казалась озадаченной.

– Ты один из слуг Ульсиса?

Великан вздрогнул, услышав имя. Бог бродил по коридорам под Дипом, словно ком грязи. Все видел и слышал. Бог голоден, а Неттл потерял нож. Бродяга плюнул себе под ноги.

– Нет.

– Тогда что ты здесь делаешь?

Она тупая?

– Абигайль, – объяснил великан. – Я ищу Абигайль.

– Я ее не знаю. Ты пришел сверху? Из города?

– Да.

Дипгейт давно превратился в сон. Неттлу казалось, что он падал дни, годы. Может быть, он заснул, когда падал. Может быть, умер. Проснулся он, только когда ангел впился в него зубами. Тощее злобное создание в помятых доспехах поймало бродягу, наверное, у самого дна. Оно сразу отпустило добычу, когда Неттл заорал и врезал ангелу кулаком в лицо.

Так он лежал, мертвый, среди костей, с окровавленной ногой. С тех пор Абигайль молчала. Она не говорила, где прячется. Может быть, боялась, что они тоже услышат. Может, просто злилась.

Ребра после падения страшно болели, а на ногу невозможно было ступить. Вероятно, в рану попала инфекция: Неттлу не было до этого дела. Он просто соорудил шину из первого, что попало под руки, и отправился на поиски дочери. Она была где-то на дне. Там же, где и шприц. Он отыщет Абигайль – живой или мертвый, он все еще чертов бродяга.

– Как ты попал сюда? – спросила девушка.

– Упал.

Похоже, она не верила.

– Откуда у тебя ключи?

– Спер. – Украл. Теперь в голове звучал только его собственный голос, за что он был несказанно благодарен. Абигайль пришла бы в ярость, если бы узнала, – прямо как ее мамаша. Неттл не собирался рассказывать дочери ни про ключи, ни вообще о том, что он сделал после смерти.

Об убийствах.

– Тихо, – прошептал сам себе великан. – Мертвых не убьешь.

Кто-то принюхался, и из темноты раздался третий голос.

– Это человек?

Крылья.

Шрамы.