очередной раз залатать дыру. Приглядевшись повнимательнее, помощник пришел к выводу, что весь дом собран из мусора. Гардеробная дверца закрывала стену, а ее близняшка оказалась неподалеку на потолке. В другом месте рама от зеркала с выбитым стеклом прикрывала пространство между балками. Ржавые трубы и сломанные лестницы служили опорами для лоскутного одеяла из фанеры и всевозможной рухляди. Сразу становилось понятно, что талантом плотника природа господина Неттла обделила: ни одного прямого угла во всем доме. А это еще что такое? Щит? Герб на панели – точно, щит церковного стражника. Фогвилл прижал руки к груди и съежился в комок, чтобы занимать как можно меньше места и не задеть ничего по дороге. Помощник прогнал от себя мысли о крысах и начал осторожно передвигать ноги.
Пустые бутылки скатывались по наклонному полу комнаты в кучу у стены под выцветшим плакатом уитвортского медового мыла – продукта, который сам господин Неттл, по всей видимости, никогда не употреблял.
Бродяга снял пустые коробки со старого облупившегося кресла и кинул их в кучу остального мусора в углу.
– Садись, – буркнул господин Неттл.
Фогвилл осторожно опустился на самый край кресла. Подлокотником служило не что иное, как разломанный костыль. Помощник немного не так представлял себе жилище бродяги: в его воображении рисовалось что-то вроде антикварного магазина – старая мебель, всякие диковинки, выуженные из сетей на починку и продажу. А тут только макулатура да бутылки, жестянки и горы грязного тряпья. Из всего хлама в глаза бросалось несколько неожиданных вещиц: мраморные часы с одной только минутной стрелкой явно попали сюда из другой части города; пара больших медных шестеренок, вероятно, в свое время покинули церковный телескоп, над которым ночами корпел старый пресвитер; несколько пестрых картинок с изображением городских пейзажей, намалеванных на фанерной доске, были приколочены к стене. В общем и целом жилище бродяги было под завязку набито хламом. Как только можно жить в такой помойке?
Хозяин опустил на пол фонарь и сложил руки на груди, ожидая, пока Фогвилл заговорит.
Священник разгладил на коленях простецкую черную рясу, которую надел по настоянию капитана Клэя.
– Могу я поинтересоваться, чем ваша дочь зарабатывала на жизнь? – начал Фогвилл слащавым голосом.
Неттл поморщился и неохотно ответил:
– Рисовала.
Священник присмотрелся к рисункам на стене.
– Это ее работы?
То были незамысловатые любительские картинки. И народ это покупает?
Бродяга кивнул.
– Бесподобно, – поспешил отметить Фогвилл. – У нее был талант…
– По монете за картину.
Может быть, стоило купить какую-нибудь картинку, чтобы помочь делу, но Фогвилл вспомнил, что оставил все деньги в храме, и решил, пока не поздно, сменить тему.
– Господин Неттл, вы знаете, где точно находилась ваша дочь, когда она исчезла?
Вместо ответа бродяга полез в кучу коробок и вытащил кусок фанеры. То был набросок, такой же бездарный, как и все остальные картины. И тем не менее изображение на рисунке не оставляло никаких сомнений.
– Она работала именно над этим?
– Я вытащил фанеру из сетей в том самом месте. В первую очередь я там все обшарил.
Фогвилл внимательно изучил набросок. Не было никаких сомнений: на заднем плане возвышались печи и трубы Ядовитых Кухонь. Безусловно, картинка еще не доказательство, на ее основе нельзя строить обвинение против Девона. Хотя можно делать определенные выводы. У Фогвилла уже давно появились некоторые подозрения. Впрочем, Карнивал могла совершить убийство в любой части города.
– У нее на руках были синяки? – последовал вопрос.
Бродяга прищурился.
– Были синяки? – повторил священник.
Неттл с подозрением посмотрел на гостя.
– Да.
Все совпадает. Бродяга никогда не держал дочку в ящике со льдом или что-нибудь в этом роде. Фогвилл еще раз посмотрел на картины: разные уголки города, нарисованные все теми же яркими красками. У девочки явно была какая-то непонятная страсть к красному и желтому, потому что рисовала она исключительно этими цветами.
– Мы нашли других, – рассказал Фогвилл. – Насчет ран все понятно, но синяки… Это не Карнивал. Ангел подвешивает жертвы за ноги.
– Так кто это сделал?
– Мы не знаем.
Бродяга угрожающе приблизился к Фогвиллу.
– Но вы кого-то подозреваете?
Помощник заметил, как мышцы на громадных ручищах Неттла напряглись, словно веревки. Он внутренне съежился, но все-таки заставил себя посмотреть в глаза великана и выдавил:
