работу, кабинет, кожаное кресло и вид из окна.
— В таком случае, — Гото одернул манжеты рубашки так, что стали видны бриллиантовые запонки, — думаю, компания должна позаботиться о вашем членстве в клубе, чтобы вы побольше тренировались.
Глава 37
— Вот оно! — воскликнул водитель, заезжая на парковку и со скрипом останавливая такси перед скромным одноэтажным зданием, зажатым между двумя небоскребами.
Пришлось три раза проехать по одной и той же дороге. И таксист, и Кэндзи слишком высоко задирали головы и просто не заметили низенькое здание без окон с единственной красной дверью в углублении.
Кэндзи расплатился с таксистом. Очутившись в темном углублении в стене, он медленно шел на ощупь, пока не прикоснулся рукой к холодному металлу. Кэндзи нажал кнопку домофона.
— Кто?! — рявкнули в трубку.
— Кэндзи Ямада, — хрипло, едва слышно ответил он. — Потом, отвернувшись, прокашлялся и добавил уверенным голосом: — Исполнительный продюсер «Миллионера».
Кэндзи впервые произнес эти слова вслух и вдруг заметил, что, несмотря на нервное напряжение, улыбается.
Через домофон было слышно, как зашуршали листы блокнота, затем раздался резкий гудок, и Кэндзи разрешили войти. Толкнув красную дверь, он оказался в небольшом портике, который плавно переходил в три одинаковых коридора. В каждом на полу лежал жесткий серый палас, стены были выкрашены белым, а потолок покрыт желтой полистирольной плиткой с лампами дневного света в пластмассовых плафонах, расположенных на равном расстоянии друг от друга.
Осторожно заглядывая в каждый коридор, Кэндзи мучительно соображал, куда нужно идти. Как назло спросить было не у кого.
— Ямада-сан!
Он чуть не бросился в пляс, увидев спешащую к нему Мифунэ с красным блокнотом. Она щелкнула каблуками, остановившись перед Кэндзи.
— Мы отстаем от плана. Многое еще не готово. Пожалуйста, пойдемте за мной.
Иногда она вела себя чересчур властно, но именно это и нужно было Кэндзи.
— Таксист никак не мог найти здание, — начал объяснять он, но Мифунэ уже убежала вперед по коридору.
Поспешив за ней, Кэндзи подумал, что, в принципе, не обязан оправдываться за опоздание. Меньше всего он хотел показаться некомпетентным. Он долго готовился к сегодняшнему дню: думал, что скажет, как будет себя вести. Лег только в три часа ночи, забыв о незначительных деталях — как добраться до студии и что надеть. В итоге драгоценное время утром было потрачено на дыхательную гимнастику, безумные поиски подходящего галстука и телефонные звонки в отчаянной попытке выяснить точный адрес студии.
Коридор казался бесконечным. Они поворачивали налево, затем направо столько раз, что Кэндзи подумал, что в итоге они снова очутятся там, откуда пришли. С улицы здание не выглядело таким громадным.
Мифунэ остановилась перед двойными белыми дверями. Кэндзи молился в душе, чтобы Мифунэ не оставила его сейчас одного. Он вряд ли сможет найти дорогу назад.
— Вот и четвертая студия!
Мифунэ открыла двери, и Кэндзи зашел в темный зал.
— Это самая большая студия «Майру ТВ», способная вместить шестьсот человек. Здесь будем снимать «Миллионера».
Белые двери бесшумно закрылись за спиной, и зал погрузился в кромешную тьму. Кэндзи чувствовал, что Мифунэ стоит слева от него. Потом он услышал несколько быстрых щелчков, и один за другим зажглись прожекторы на потолке. Студия сама по себе ничем особенным не отличалась от тех, в которых Кэндзи приходилось бывать по долгу службы в «Эн-би-си». Она, безусловно, была большой и напоминала темный, словно пещера, склад. Ряды зрительских кресел разделены на три секции под углом сорок пять градусов. Они поднимались ярусами, на которые можно было взобраться по ступенькам с каждой стороны. Единственное, что отличало студию от других подобных — замкнутое пространство без окон, отделенное от всего зала прямо перед зрительскими местами. Двадцать четыре фута в длину, двенадцать в высоту и столько же в ширину. Оно казалось совершенно не к месту.
— Это?..
Кэндзи почувствовал, как радость вперемешку с волнением поднимается волной изнутри. Здорово! Все было в точности так, как он себе представлял, как записал в блокноте, который по глупости отдал Абэ в тот роковой вечер в ресторане. К счастью, он нашел блокнот с записями в сейфе, когда перебрался в кабинет исполнительного продюсера.
— Это квартира участника, в которой он или она будет жить в течение всего шоу, — объяснила Мифунэ, подходя к двери в псевдоквартиру
— Только сейчас, оказавшись здесь, я понял, насколько реально наше шоу…
Кэндзи улыбнулся.
— Вам что-то не нравится? Вы не так это себе представляли? Я в точности следовала вашим записям в блокноте, — забеспокоилась Мифунэ.
— Все идеально!
Она улыбнулась и вошла в квартиру, опустив голову, чтобы не удариться о низкий косяк.
— Осторожнее, — предупредила она Кэндзи.
Он вошел в квартиру за Мифунэ. Дыхание перехватило. Потрясающе! Если бы он не знал, что это иллюзия, то подумал бы, что попал в шикарную квартиру в центре Токио. Правда, немного темновато и мебели мало. Старые татами на полу. Стены во всей квартире обклеены яркими обоями — разноцветные шестиугольники на блестящем золотистом фоне. На одинаковом расстоянии друг от друга висели картины в рамках из красного дерева с изображением сельской жизни.
В квартире отсутствовали стены, разделяющие ее на зоны. А спальня, кухня и гостиная были обозначены скромной мебелью: свернутый матрац, низкий прямоугольный стол и подушка, потертое кресло. Квартира напомнила Кэндзи о холостяцкой жизни. Отсутствие нормальной мебели, телевизора, радио тогда не беспокоило его, он редко бывал дома. Но что будет делать участник шоу, запертый здесь двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю?! Он же сойдет с ума!
— Публика будет находиться за стеной? — спросил Кэндзи, постучав по перегородке. — Участник наверняка их услышит.
— Нет, здесь хорошая шумоизоляция. Внутри совершенно не слышно, что происходит снаружи. Подождите минутку.
Мифунэ выбежала из квартиры, закрыв дверь. А вернувшись, спросила:
— Вы что-нибудь слышали?
— Нет.
— Я кричала, что было силы.
— Удивительно! Я совсем ничего не слышал. — Кэндзи еще раз осмотрел квартиру. — Что дальше?
— Пойдемте за мной.
Мифунэ вышла из квартиры.
— Хосино сейчас в гримерке, готовится к рекламной фотосессии. Ваша жена там же. Они обе просили, чтобы вы зашли. После этого я договорилась о встрече со съемочной группой.
Кэндзи последовал за ней, ударившись-таки лбом о косяк входной двери.
— Я разговаривала сегодня утром с «Эн-би-си» об эфирном времени шоу, — говорила Мифунэ, направляясь к выходу. — Они определили нас на семь вечера в воскресенье. Думаю, вы понимаете, что это означает.
Кэндзи кивнул. Когда он работал в «Эн-би-си» этот час называли «могильным». До него шли вечерние
