старушки на первой странице. К Ами обращались известные авторы, выражая желание описать биографию Эрико. Поговаривали о создании фильма. А Хосино постоянно мелькала в женских глянцевых журналах и во всевозможных ток-шоу.
Это действительно происходило с ним! Это было реальным и в тоже время сюрреалистичным.
Кэндзи вслушался в то, что говорили школьницы на экране. Смущаясь перед камерой, они хихикали и боком толкали друг друга, будто пингвины в зоопарке.
— Вы смотрите «Миллионера»? — спросил голос за кадром.
Девочки закивали.
— Скажите, пожалуйста, — микрофон оказался перед лицом самой высокой, — почему шоу стало таким популярным.
— Не знаю… — ответила она, рассматривая тротуар под ногами. — На самом деле это ужасно. Когда я посмотрела шоу в первый раз, вспомнила, как моя бабушка танцевала на свадьбе сестры. Мне иногда так стыдно за Эрико. Я даже закрываю глаза рукой, чтоб не видеть этого кошмара. Но на следующей неделе опять включаю шоу. Интересно же, вдруг покажут что-нибудь еще ужаснее…
Решив не отставать от подруги, девочка пониже ростом с густой челкой, падающей на глаза, выдвинулась вперед и заговорила в микрофон:
— Самый кошмарный эпизод — когда Эрико выиграла футбольный мяч и научилась набивать, не останавливаясь, три минуты! Она же старая! Представляете, как это выглядело!.. Даже у моего брата смешно получается, а ему всего одиннадцать.
— А помните, — вмешалась третья школьница с брекетами на зубах, — когда она выиграла губную гармошку и стала разучивать мелодию. Одну и ту же, снова и снова. Я чуть с ума не сошла!
Девочки засмеялись. Камера отъехала назад, показывая всех троих сразу.
— Я вижу у вас одинаковые футболки, — сказал голос за кадром.
Школьницы расстегнули пиджаки, и камера показала крупным планом лицо Эрико, напечатанное на футболках.
— У меня еще есть кукла, — воскликнула девочка с брекетами, гордо демонстрируя пластмассовую копию Эрико.
Увидев куклу, Кэндзи вздрогнул. Он никак не мог привыкнуть, хотя она продавалась на каждом углу. Уж очень сильно кукла была похожа на тещу.
Не желая оставаться в тени, школьница с густой челкой протиснулась опять к микрофону.
— В воскресенье я пригласила к себе подружек с ночевкой. Мы собираемся устроить вечеринку. Шоу ведь заканчивается.
Последняя фраза явно всех огорчила. Девочки сникли и больше не знали, что сказать.
Голос за кадром предложил вернуться в студию. Возникла небольшая паузу, а потом заговорила диктор, переходя к следующей новости:
— Мусорщик из Чибы оказался в больнице после нападения вороны…
Кэндзи выключил пультом телевизор. А Гото весело соскочил со стула.
— Успех шоу превзошел все мыслимые прогнозы. Поэтому совет директоров попросил меня передать вам вот это.
Гото положил на стол белый конверт. Кэндзи стоял, не шелохнувшись.
— Что это? — испуганно спросил он, наконец.
— Знак признательности, — ответил Гото, широко улыбаясь, и вышел из кабинета.
Прошло несколько минут, прежде чем Кэндзи, собравшись с мужеством, открыл конверт. Он сам не понимал, чего так испугался. Может, он боялся, что внутри подложные документы, способные положить конец его карьере? Наверное. После внезапного увольнения из «Эн-би-си», Кэндзи стал подозрительно относиться к людям, работающим рядом. Он всегда знал, что интересы компании на первом месте. А потом понял, что эти интересы часто достигаются ценой карьеры и жизни сотрудников. Поэтому научился быть предельно осторожным.
Хотел было отложить конверт до конца рабочего дня, а потом не выдержал, взял нож для бумаг с серебряными вставками — подарок Ами — одним движением вскрыл конверт и вытряхнул содержимое на стол.
Попытавшись успокоиться, Кэндзи сел и только потом взглянул на бумаги. Контракт на постоянную работу в «Майру ТВ», корпоративная членская карта гольф-клуба «Марухан» и чек на сумму один миллион иен.
Глава 51
Кэндзи посмотрел на свое отражение во весь рост в зеркале напротив раковин. Как и во всех других комнатах студии, в мужском туалете не было окон. Единственным источником света служил квартет лампочек в два ряда на низком потолке: две вывернули, третья мигала, а четвертая заливала серым светом комнату, зеркало и отражение в нем.
Кэндзи вначале испугался, что болен. Никогда еще он не видел себя таким безжизненным, словно холодная мертвая рыба, выброшенная на берег. Последние дни высосали из него остатки сил. Они пролетели в безумной гонке, почти лишив Кэндзи сна и возможности нормально поесть. Подготовка к итоговому выпуску «Миллионера» и вечеринке закружили его в водовороте бесконечных дел. А теперь он расплачивается за это серым цветом лица и изможденным видом. Сегодняшний вечер вернет его к жизни, думал Кэндзи, растирая щеки, пока не появился легкий румянец.
Он поправил повязку на глазу. Интересно, как он будет выглядеть без нее?.. Кэндзи не снимал повязку — врачи не могли понять, почему зрение не возвращается. Но даже с одним здоровым глазом и полностью седой головой Кэндзи выглядел лучше, чем восемнадцать месяцев назад. Он чувствовал себя увереннее, активнее и — сложно поверить! — моложе. Вспомнив вечер, проведенный в «Газовой панике» в Роппонги, Кэндзи вздрогнул, будто с потолка в баре ему за воротник рубашки упала капля конденсата и прокатилась по спине. Его пальто после того вечера пришлось выкинуть, а желудок еще долго болел после выпитого без закуски дешевого виски…
Те дни остались в далеком прошлом. Следует загнать воспоминания о них в дальний уголок памяти, захлопнуть за ними тяжелую железную дверь, повесить ржавый амбарный замок и никогда не открывать. А ведь все могло обернуться иначе… Страшно подумать, во что превратилась бы его жизнь, не встреть он Доппо в игровом зале. Да… Доппо был большим человеком с огромным сердцем и яркой, словно его рубашки, личностью. Это Доппо заставил его действовать. По привычке Кэндзи сжал медаль святого Христофора, и ему показалось, он слышит голос, отдающийся эхом в мужском туалете.
— Эй, клерк! Мне, конечно, приятно, что ты так считаешь, но это неправда. Ты сам себя заставил действовать. Ты сам изменил свою жизнь! Я тут не при чем…
Быстро обернувшись, Кэндзи чуть не потерял равновесие. Он мог поклясться, что видел, как в зеркале блеснули черные волосы и цветастая рубашка. Или это обман зрения?.. В комнате царил полумрак, накануне Кэндзи почти не спал и ничего не ел… Нет, не может быть. Ба-бах! Дверь угловой кабинки резко закрылась. Осторожно ступая кожаными подошвами блестящих новых итальянских ботинок по белой плитке, Кэндзи подобрался к кабинке и толкнул дверь. Никого… Он проверил все кабинки, но и они оказались пусты. Кроме него, в туалете не было ни души. Или была?.. Кэндзи прикоснулся к медали святого Христофора и, вздохнув, вышел из туалета в лабиринт коридоров студии «Майру ТВ», в котором так и не научился ориентироваться. Повсюду лежал одинаковый серый палас, одинаковая плитка на потолке, на стенах — ни указателей, ни табличек. Обычно Кэндзи метался из одного коридора в другой, пока не встречал кого- нибудь, кто мог объяснить, как пройти, а еще лучше проводить его. Впрочем, сегодня такой проблемы не возникло. Он шел на шум, раздающийся из студии номер три. Она была меньше по сравнению с четвертой, в которой снимали «Миллионера», но по атмосфере подходила больше для вечеринки перед шоу, на которую пригласили сто человек. Еще пятьсот присоединятся к ним на вечеринке после шоу в студии номер четыре, когда Эрико выйдет к зрителям, которых не ожидает увидеть.
Представив лицо тещи, Кэндзи почувствовал дрожь во всем теле, волоски на руках встали
