Совет.
Дамон кивнул, все-таки поднимаясь. Голова болела невыносимо.
— Нужно поблагодарить Камилла… И с Вандой связаться: пусть заканчивает дурить головы местной вольнице… Где Ингер? — обратился он к Лизелле, с облегчением прильнувшей к мужу, и появившейся на пороге Мелисенте.
В самом деле, странно, что девочка еще не вылетела навстречу убедиться, что с папой и братом все в порядке. Соревнующаяся со сверлом в виске, тянущая боль в груди все не уходила.
— Отправилась успокаивать нашу неразлучную парочку. Сейчас позову…
— Не надо, я сам схожу, — Дамон остановил девочку.
Все силы, решимость — куда-то ушли. И хотя люди рядом были родными, можно было ничего не опасаться, ничего не изображать, — хотелось немного побыть одному. Хотя бы чтобы стряхнуть накопившуюся усталость.
…Первым, что он увидел, выйдя на пляж, была голова женщины, подвешенная за склеенные кровью волосы на дерево. Почти не узнаваемая, хотя судя по всем признакам она еще недавно крепилась к телу. У мужчины бешено дрогнули ноздри: уже не было нужды ни о чем предупреждать Ванду, земной путь ведьмы подошел к концу.
Конец оказался страшным, и все же, куда больше ее смерти, Дамона озаботил вопрос, кто это мог сделать и зачем. Ни Ингер, ни парней не было, и надежда на то, что к ним происшествие отношения не имеет, еще не угасла.
А потом он заметил то, что заставило его забыть и об осторожности и о гневе, и тем более о надежде: чуть ближе к воде лежал Сивилл. Судя по широкому следу, юноша даже пытался ползти. Развернув скорчившееся тело на спину, Дамон не успел обрадоваться, что тот дышит, — руки раненного обнимали рукоять оставленного в ране оружия, а сама рана… Тот, кто это сделал, знал куда наносить удар: девяносто девять случаев из ста — смерть, причем не самая быстрая и легкая, но от этого не менее верная — единственный счастливый случай включал в себя немедленную помощь целителя. Так бить можно только намеренно, и какая-то тварь это сделала, не пожалев хорошего кинжала, чтобы жертва помучилась подольше.
'Найду — …' взгляд у Дамона был жутким. У парня ведь даже оружия не было, да и владеть он им не умеет! О том, куда делись его дочь и эльфенок — думать было слишком страшно.
— Я успею, успею… — не пытаясь извлечь клинок, Дамон подхватил Сивилла, едва ли не бегом направляясь обратно. Он не заметил, что говорит вслух.
Движение и волна последовавшей боли — вырвали раненного из беспамятства. Юноша захрипел, вцепляясь окровавленными пальцами в ворот мужчины. Разноцветные глаза требовательно уперлись в лицо.
— Мастер… — на каждом выдохе изо рта выталкивалась темная густая струя, но губы упрямо складывались в виноватую улыбку.
— Держись, мальчик, мы успеем! Все будет хорошо, я же тебе обещал! — уговаривал его маг.
— Мастер, Ингер… простите… — хрип, тело сотрясают судороги, его едва удается удержать.
— Помолчи, глупенький! — сознание отстраненно отмечает: кажется, у парня уже агония.
— Мастер, Динэ… он… просто растерялся…
— Ну, конечно растерялся! Конечно, мы их найдем! — а потом он устроит небольшой катаклизм местного масштаба для особо избранных!
Он маг. Он черный маг. Он Черный лорд, в конце концов, но пытаясь уловить, задержать уходящую душу в теле, Дамон внезапно осознал, что удерживать ему некого. Взгляд разноцветных глаз остановился, замер в пустой неподвижности стекла, дыхание оборвалось и ни одни чары больше не могли помочь услышать неровный стук сердца.
Кора больно царапала лоб, но слез все равно не было. Ничего не было.
И не могло больше быть! Все его горькие слова, сомнения, рвущие душу на части при мысли о возвращении домой, которые он старательно отгонял от себя — обернулись еще более худшей реальностью, чем подсказывало воображение!
Отец возник перед ним неожиданно и его первые же слова хлестнули пощечиной. Вспыхнувший Диниэр даже отступил на шаг. Долг превыше всего, и он знал, что тоже самое Ориэнн вар Видар сказал бы любому из своих учеников, однако сейчас меньше всего хотелось восхищаться его беспристрастностью. Юноша растерялся: он в самом деле виноват, он не справился, он провалил задание, и Ориэнн имел полное право стыдится и как отец, и как наставник… Но почему то, что он все-таки жив не вызывает даже крошечной частички радости?!
— Я…
Диниэр попытался что-то сказать, но так и не нашел что. Что он не предатель, что он чудом выжил, и именно эти люди вытащили его с того света, при чем не единожды? Что он не трус, что он пытался умереть с честью? Замечательное оправдание! Первая из его уцелевших иллюзий обрушилась с громогласным треском, и Диниэр искренне не понимал, почему никто не оглядывается. Отчаянная попытка обнаружить в устремленном на него взгляде что-либо, кроме презрения, провалилась.
— Динэ? — Сивилл обнял его за плечо, делая своей неуместной защитой еще хуже.
Он демонстративно повернулся спиной к скривившему губы старшему эльфу, с тревогой вглядываясь в потерянного эльфенка.
— Что он сказал? — Ориэнн говорил на 'sin'dar', и юноша его не понял, — На тебе лица нет!
Какой позор! Он даже не может сохранить достоинство! — Динэ торопливо отвернулся.
— Успокойся! Ну подумаешь, какой-то спесивый остроухий! Далось тебе его одобрение! Он небось и половины того, что ты не видел, только и знает что морду задирать да заумные речи толкать… А вместо себя к врагу детей посылает! — последнее было сказано уже в глаза высокородного эльфа, побелевшего от гнева, — Хотя какой ты эльф! Такой масти чистопородистых эльфей не бывает!
Сивилл хамил с видимым удовольствием. Он еще не успокоился после рассказанной Диниэром истории о его семействе, убитый вид эльфенка, который явно не мог за себя постоять, взбесил его еще больше. А собственная смелость вот так в лицо высказать, что думаешь, — опьяняла. Чужой несколько нарочитый смех, заставил его вздрогнуть и тоже отступить.
— Щенок! — прошипел эльф на общем.
— Но забавный! — не согласился на 'sin'dar' второй, обнаруживая себя.
Диниэру показалось, что у него земля ушла из-под ног, и он не заметил как действительно оказался на коленях — Высокий, сам… За командиром последовали остальные, в том числе пятеро из его группы, Динэ не успел спросить себя зачем они здесь. Он вскинул голову, услышав следующую фразу:
— Какое милое дитя! Мне хотелось бы познакомиться с тобой поближе.
— А мне нет! — неожиданно отрезала Ингер тоном, которого они от нее никогда не слышали, и который обычно не ожидается от маленькой девочки. Она смотрела не приближающегося эльфа в упор, исподлобья, и детская непосредственность вдруг уступила место, чему-то иному, пугающему… чему-то, что слишком сильно напомнило ее отца в его холодном гневе.
— Вот как? Боюсь, придется! — наступающий эльф даже не пытался прикрыть угрозу.
И тут снова, уже в неведомо какой раз за этот день, удивил Сивилл. Юноша не мог не понимать, что влипли они крепко, но шагнул наперерез обоим командирам, загораживая собой Ингер и оттесняя ее к озеру, пока эльфы еще не зашли им за спину.
— Не смей даже приближаться к ней!!
— И что же ты сделаешь, колдунчик?
Ингер уже почти шагнула на Пути, когда все произошло очень быстро, слишком быстро даже для Диниэра. Меньше секунды, и — Сивилл медленно оседает вниз, прижимая руку к рукояти кинжала в животе, крик Ингер обрывается, когда в нее попадает заклятье. Динэ очнулся только тогда, когда один из молодых Стражей, по знаку командира намеревавшихся забрать девочку, пнул, метя в рану, силящегося подняться юношу, который складывал пальцы в простейшем огненном знаке, все еще прикрывая ее собой. Диниэр бросился на них молча, целеустремленно, и чтобы скрутить его понадобилось четверо.
