Я в ужасе уставилась на нее.
– Мы считаем, – Примула кивнула на Гиацинту, – что миссис Шиззи, раздуваясь от гордости за то, что ее приняли в ряды членов клуба, забыла о категорическом запрете разглагольствовать о птичках. Брошки совсем крошечные, поэтому непосвященный вроде вас запросто может счесть, что это семьдесят синичек или сорок семь сорок, которых запекли в королевский пирог. А песенка-то совсем другая.
Я перевела взгляд с выцветшего личика Примулы на резкие черты Гиацинты под коконом блестящих черных волос и снова поставила сумочку на пол.
– А вы спрашивали кого-нибудь из членов клуба, что это за птицы у них на брошках?
Примула снисходительно улыбнулась моему любопытству.
– В прошлый вторник я зашла на почту и наступила на ногу женщине с такой брошкой на платье. Поймите меня правильно, Элли, я не отдавила ей ногу, только слегка наступила, чтобы извиниться и завязать беседу. В нашей профессии главное – не дать сердцу зачерстветь. А она показалась мне очаровательной собеседницей. У этой дамы есть дядя, который, по ее словам, уехал в Индию… – Гиацинта поморщилась, и Примула опомнилась. – Короче говоря, она вполне открыто признала: брошка – что-то вроде эмблемы, а птицы символизируют женщин, которые смыкают ряды, чтобы построить новое гнездо, новую жизнь.
– Звучит вполне логично. Птицы – вороны и все остальные пернатые, – должно быть, так же борются с горем, как и мы. – Я отодвинула стул. – Мне было чрезвычайно интересно с вами побеседовать, но, как вы знаете, Бен не вполне поправился, и, если я не попаду домой в самое ближайшее время, Магдалина накроет всю мебель чехлами, а Папуля превратит мою гостиную в столярную мастерскую.
– Элли, сядьте! – неумолимо приказала Гиацинта. Я покорно опустилась на стул.
– Не поймите меня превратно, я вовсе не применяю к вам допрос третьей степени и китайские пытки, но подумайте сами: если вы нам не поможете, не придется ли вам умолять родичей остаться в Мерлин-корте навсегда, потому что жизнь вдвоем с мужем станет невыносимой…
Я пошатнулась, едва не опрокинувшись вместе со столом, но, как ни странно, нашлась и вытянула туза из рукава:
– Доркас и Джонас скоро вернутся! Примула печально покивала головой:
– Ваши дражайшие друзья тотчас почуют, что между вами и Беном что-то неладно, и будут страдать вместе с вами. Дорогая, друзья вас не спасут…
Я скрутила угол скатерти в жгут. Завтра же отправлю телеграмму Джонасу и Доркас: мол, я с ног сбилась, развлекая родителей Бена, и в доме яблоку негде упасть. Более милосердного поступка не придумаешь. Гиацинта встала из-за стола.
– Элли, брошки просто знак, и они не доказывают, что эта убийственная организация существует. Однако «Цветы-Детективы», как мне кажется, могут вас убедить.
– Звали, мадам? – Привычка Страша вырастать как из-под земли действовала на нервы.
– Да. И в следующий раз постарайтесь быть порасторопнее. Вы принесли то, что я просила?
– Надеюсь, я не ошибся, мадам? – Он бесстрастно вручил Гиацинте книжку в красно-белой обложке.
– Великолепно, Страш! – просияла Примула. – А насчет той мелочи вы тоже позаботились?
Страш величественно наклонил голову.
– Я нашел указанную особу дома, и она изъявила желание посетить вас в назначенное время.
Когда за Страшем закрылась дверь, я спросила:
– Простите, а кого это он зазвал к вам? Или, лучше сказать, к нам?
– Всему свое время.
Гиацинта взяла принесенную Страшем книгу. Ярко-алые кляксы на обложке отражали представление художника о пятнах крови. Книга называлась «Веселые вдовушки». Сумка съехала у меня с коленей, рассыпав содержимое вокруг стола.
– Это же… – сказала я прерывающимся голосом, – книжка Эдвина Дигби, то есть Мэри Грифф. Я наткнулась на нее в кабинете Дигби.
Оранжевые губы Гиацинты скривились в улыбке.
– Вы упомянули про нее, когда описывали свое пребывание в доме Дигби.
– Когда я просила Страша принести еще гренков из кекса, – Примула поправила кудряшки на лбу, – то шепнула ему, что он окажет нам огромную услугу, если проскользнет в «Гусятницу» и позаимствует там этот томик. Естественно, мы вернем его в отличном состоянии.
– А если бы он столкнулся с Эдвином Дигби? Гиацинта небрежно отмахнулась:
– У Страша свой подход к делу, мы в это не вникаем. Мне кажется, он больше волновался, что столкнется с Герцогиней, но все прошло благополучно. – Она постучала кроваво-красным ногтем по книге. – Мы узнали про книгу в ходе расследования. Не хотите ли ознакомиться с сюжетом, Элли? Аннотация на внутренней стороне обложки.
– Конечно…
Примула придвинула стул поближе.
– Вас не затруднит прочитать вслух, Элли? Я прокашлялась.
Из-под пера Мэри Грифф вышла еще одна леденящая душу история. На сей раз местом действия стала очаровательная деревушка Неттлтон-Деллс, где несколько дам, обыденных, как хлеб с маслом, образовали клуб. Клуб будущих вдов. Женщины, которые предпочли разводу вдовство. Эта организация действует уже много лет, оказывая следующие услуги:
1. Устранение с лица земли неверных мужей с искусной имитацией несчастного случая, самоубийства или смерти от естественных причин.
2. Психологическая поддержка членов клуба, страдающих от чувства вины или раскаяния.
3. Вовлечение членов клуба в светскую жизнь и общественную деятельность.
Сюда входят ежемесячный обед, бридж, вист, секция садоводов-любителей и благотворительные мероприятия. Собрания Правления клуба проходят при закрытых дверях.
Основатель клуба пишет сценарий очередной смерти. Членов клуба поощряют за добровольное содействие воплощению задуманных планов. Личность Основателя известна лишь учредителям клуба, которые более не принимают активного участия в его деятельности. Его (или ее?) инструкции передаются по телефону Президенту клуба, который следит, чтобы указания в точности исполнялись. Героиней этого захватывающего романа стала…
Руки у меня тряслись так отчаянно, что я выронила книгу.
– Вы хотите сказать, что преступник – Мэри Грифф?
Примула скептически поджала губы:
– Дорогая Элли, вам не кажется, что это слишком очевидный вывод?
Я запустила пальцы в волосы, отчего они окончательно рассыпались у меня по плечам. Зажав шпильки в зубах, я пробормотала:
– Мне кажется, надо покопаться в прошлом мистера Дигби, которое, по словам Рокси, отмечено тяжкими трагедиями. Но, пьяный или трезвый, он далеко не дурак. Все указывает на него – эта книга, брошки (он ведь помешан на птицах!). По-моему, Основатель подстроил все так, чтобы топор палача, если тому суждено сыграть свою роль, обрушился на шею мистера Дигби.
Гиацинта переглянулась с Примулой и снова уставилась на меня.
– Но, возможно, злодей намеренно играет с огнем. Даже если «Веселые вдовушки» до сих пор лежат в книжных магазинах (в чем я сомневаюсь, ибо книжка была издана больше двадцати лет назад, а миссис Мэллой говорила, что ранние детективы Мэри Грифф давно уже стали раритетами), никому в голову не придет связывать выдуманную историю с реальной. Разве что самим вдовам. Но и они вряд ли знают, соучастник мистер Дигби или всего лишь вдохновитель.
Примула закуталась в шаль. В комнате стало темнее.
– Элли, я понимаю, у вас не было ни минутки покоя – то болезни, то смерти, но вам не пришло в голову спросить леди Теодозию Эдем, зачем она в тот вечер заглянула в кабинет «Абигайль», где обнаружила бездыханное тело Чарльза Делакорта?
– С того дня мы с ней не разговаривали. Сегодня вечером, по дороге сюда, я встретила Тедди, но она поспешно перешла на другую сторону. В «Оратор дейли» я читала, что леди Эдем сказала полиции.
