Флорида дотронулся до клавиатуры пальцами, и звездолет устремился к астероидному поясу. Джордж вцепился в поручни мостика и ощутил, как изменился вес его тела, когда искусственная гравитация пыталась преодолеть центробежную силу. От этого слалома между разбросанных в космосе камней его вскоре затошнило. Затем последовал легкий рывок, и астероиды на обзорном экране внезапно ушли куда-то вверх, а половина команды рассыпалась по мостику, так и не успев ни за что ухватиться. Подобно гигантскому маятнику звездолет превратился в изящное судно, задействованное отнюдь не в изящных маневрах. Повинуясь Флориде, корабль вращался вокруг своей оси, и все его конструкции при этом подвергались чудовищным перегрузкам. Джордж скрежетал зубами.
– Продолжайте на сорокапроцентной досветовой! – прокричал он, перекрывая возмущенные взвизгивания деталей звездолета.
– Есть сорокапроцентная! – ответил Флорида, и вскоре вся эта карусель закрутилась вдвое быстрее.
– Следи за гиростатами! – крикнула инженер Хэрт со своего кресла у подсистемного монитора. Неизвестно, к кому она обращалась, потому что Джордж не имел ни малейшего понятия о том, где находятся гиростаты. Его руки и ноги налились свинцом, когда звездолет чуть не налетел на огромный астероид. Неспециалисту сейчас могло показаться, что гравитационные компенсаторы бездействуют. На самом деле, если бы они не работали, на мостике уже не осталось бы ни одного живого человека.
– Переходите на семидесятипятипроцентную! – приказал Джордж.
– Прорвитесь сквозь астероидный пояс к этому гиганту из раскаленного газа!
Пальцы Флориды поползли по ручкам управления.
– Пять… Шесть…
Видеоэкран заполнила поверхность огромной газообразной планеты. Окружавшие ее яркие кольца приближались с бешеной скоростью.
– Есть семидесятипятипроцентная досветовая. Казалось, столкновение неизбежно. По мере того, как звездолет совершал головокружительные пируэты вокруг газообразных колец планеты на такой скорости, становилось все тяжелее дышать. Джордж, скрипя зубами, молил Бога, чтобы не оторвалась гондола. Судя по дикому визгу и скрежету, звездолету все эти маневры доставляли массу удовольствия. Внезапный крик Эйприла заглушил все шумы.
– Экстренный стоп!
Флорида облокотился на пульт управления, вырубил все рукоятки.
Потрясенный Джордж выбрал неудачный момент, чтобы повернуться в сторону Эйприла и прочесть по лицу капитана, что же это за экстремальная ситуация. В этот момент его оторвало от поручней и швырнуло на палубу, а звездолет с душераздирающим стоном застопорил свой ход. Визг становился все невыносимей, но вдруг внезапно начал стихать подобно звуку из ночных кошмаров: визг стал воем, вой перешел в стон, и наконец стон превратился в жужжание кроветока в ушах. Джордж огляделся по сторонам. Собравшаяся на мостике команда пыталась встать на ноги. Даже Эйприла выбросило из его солидного командирского кресла. Вздохнув, Джордж привстал с пола, одновременно пытаясь сообразить, чем же все-таки была вызвана столь резкая остановка. Как первый офицер он был обязан знать обо всем раньше остальных. На мостике стояла удивительная тишина, прерываемая лишь приглушенным писком различных систем и миганием разноцветных лампочек. Эйприл внимательно посмотрел по сторонам, но так ничего и не сказал.
Карлос Флорида, склонившись над панелью управления, прошептал:
– Сработало. – Вскочив, он изо всех сил закричал:
– Да это и впрямь настоящий звездолет!
Со всех сторон посыпались поздравления, Джордж дико озирался по сторонам, не вполне понимая смысла всеобщей радости и ликования.
Но, наблюдая за членами экипажа, он внезапно осознал всю важность момента для людей, потративших несколько лет на разработку этого чуда техники. Волнение, чувство удовлетворения, желание большего все это было очень хорошо понятно Джорджу. Сверкнув белозубой улыбкой, капитан Эйприл подошел к своему первому офицеру и с искренней благодарностью пожал ему руку.
– Великолепно, Джордж! Просто гениально! Господи, – задыхаясь, он повернулся к остальным и сказал:
– Зверь-машина! Не так ли? Его перебил звонок интеркома. – Да, Эйприл слушает!
– Август! Прекрати немедленно! – возмущенно воскликнул доктор Браунелл.
– Еще пару тестов, доктор.
– Ты что, с ума спятил? Если у меня от твоих тестов случится понос, то выгребать все это дерьмо отсюда потом будешь ты!
– Так точно, доктор!
– Я все-таки старик.
Эйприл зашептал на ухо Джорджу.
– Он уже лет сорок как старик.
– Не думаю, чтобы ты проверил работу системы внешней защиты, пока мы болтались на этом чертовом колесе. Ну так как, проверял?
Джордж нахмурился.
– Что? Что?
– Защита! Голова дырявая!
– Да, надо бы проверить, – промолвил Эйприл, почесывая подбородок.
– Неплохо было бы, капитан.
– Отлично, а не хотите ли вы, доктор, чтобы мы заодно проверили и двигатели искривления, прежде чем отправимся в дальний путь?
– Хватит тестов! – в гневе воскликнул Браунелл. – Нас ждут дети, которые хотят вернуться домой. Так поспешим же к ним на помощь.
– Я с вами совершенно согласен. Очень скоро мы отправляемся.
Эйприл заканчивает связь.
– Послушай-ка, а ведь этот мошенник, – заметил Джордж, волнуется за тех несчастных не меньше нашего.
– Конечно, – промолвил Эйприл, – Ты знаешь, Звездный флот не хотел посылать его в эту миссию – голова Браунелла стоит куда больше, чем весь звездолет. Но он использовал все свое влияние, чтобы добиться этого и работать с нами. Практически все высшее командование Звездного флота – его бывшие студенты, и они по-прежнему испытывают благоговейный страх перед своим бывшим преподавателем.
– Я их понимаю. Несмотря на геморрой, он настоящий чертяка. Джордж не хотел, чтобы его слова стали достоянием собравшейся на мостике команды, однако после сказанного последовал всеобщий одобрительный смех. Эйприл лишь удивленно пожал плечами и, поудобнее устроившись в кресле, скомандовал:
– Защита, Джордж. Не оборачиваясь в его сторону, Джордж тотчас же скомандовал:
– Мистер Санави, поднимите, пожалуйста, отражательные щиты. – Есть, сэр, – последовала пауза, не столь драматичная, но все.же достаточно неловкая для Джорджа, поскольку до него вдруг дошло, что он не имеет ни малейшего понятия о том, как тестируется защита звездолета. Он с мольбой во взгляде повернулся к капитану.
– Так как?
– Солнце. Энергетическая толерантность, – подсказал ему тихонько Эйприл.
– Ах да. Давайте, мистер Флорида, подойдите-ка к этому солнцу на восемь целых и восемьдесят девять сотых.
– Джордж, но это уж совсем впритык, – предупредил его Эйприл.
– Мистер Санави, включите энергетическое сопротивление передних щитов, когда мы приблизимся к звезде, а затем врубите задние щиты, когда мы будем разворачиваться обратно. А вы, миссис Хэрт, тем временем проследите, чтобы мы не лишились двигателей.
– Будет сделано, сэр.
– Мистер Флорида, полный вперед на трех четвертях до световой.
– Есть семидесятипятипроцентная до световая. – Звездолет рванул вперед, и в следующее мгновение
