что не смей их оскорблять!
Так, пора выбрать менее опасную тему.
– Мне-то казалось, у вас в Килберне жизнь суровая, – проговорил я, разглядывая шелк и кружево.
– Так и есть, – мрачно взглянула на меня Шерил. – Понадобится – и сейчас суровой стану.
– Не сомневаюсь, но откуда у твоей матери средства на такой праздник?
Гости начали оглядываться, и девушка вспыхнула. Темно-шоколадный румянец совершенно не сочетался с цветом платья, и мне захотелось сорвать с нее дурацкие кружева.
– Деньги не мамины, – со злостью прошептала она, – а тети Фелиции, она член ордена.
– Какого ордена?
– Католической молельни Бромптона. Им принадлежит храм, понял? А теперь перестань юлить, говори, зачем явился!
– Хочу приглашение получить.
– Ты ведь и так пригласился, засранец этакий!
– Не сюда, а на прием. Он ведь в Боннингтоне состоится, верно?
Несколько секунд Шерил просто смотрела на меня в полном замешательстве.
– Хочешь испортить мамину свадьбу? Ну вот, снова придется юлить!
– Дело в Сильви.
Похоже, девушку это не успокоило: мы знакомы меньше недели, а у нее уже сформировалось нечто вроде Феликс-детектора.
– А что с ней?
– Мне уже известно, кем она была и как погибла. Сильви изнасиловали, убили и бросили в мусорный контейнер. Я перед ней в долгу, который обязан исполнить до конца. Потрясенная Шерил молчала, причем довольно долго. Потом несколько раз взмахнула ресницами и повернула ко мне измученные, полные слез глаза.
– Убили? – наконец переспросила она.
– Изуродовали лицо чем-то острым и зазубренным, задушили собственной…
– Хватит!
– Шерил, я не стану поднимать шум, обещаю! И докучать не стану, но попробовать должен.
На нас продолжали оглядываться возмущенные гости: громкий шепот привлекал не меньше внимания, чем мой неряшливый вид, и ставил под сомнение недавнее обещание вести себя тихо.
– Попробовать что? – уточнила Шерил слабым голосом человека, знающего: грядет драка, в которой ему точно не выйти победителем.
– Н-ну, мануальный контакт. Девушка не сразу поняла, о чем я, а разобравшись, пришла в полный ужас.
– Неужели ты думаешь, это сделал кто-то из работников архива?
– Не думаю, а на сто процентов уверен!
– И собираешься хватать людей за руки, чтобы выяснить, кто из них убийца? Черт побери, только не на свадебном приеме моей матери!
– На приемах все друг другу руки пожимают, так что гости ничего не заметят!
Органист заиграл «Вот идет невеста», и все головы повернулись к главному входу.
Мать Шерил оказалась очень похожей на дочь, только выше и величавее. Двигалась как королева, а темное лицо под белой вуалью было аскетически-красивым. Вот так новость: получается, если наследственность что-то значит, у Шерил е возрастом лишь прибавится грации и изящества.
Невеста не шла, а плыла к алтарю, и несколько пожилых, сидящих вдоль прохода женщин даже прослезились. Вот от Элис Гасконь слез не дождешься: меня она уже заметила и теперь поглядывала как призрак Банко на Макбета.
– Сама же говорила, что Сильви очень грустная, и теперь ты знаешь почему. Неужели хочешь, чтобы мерзавец-убийца остался безнаказанным?
Девушка молчала.
Тем временем се мать начала давать брачную клятву, похоже, присочиняя на ходу, потому что стандартное «заботиться о тебе и подчиняться в радости и горе» получило весьма неожиданное и оригинальное продолжение.
Шерил спрятала глаза.
– Ладно, – обреченно вздохнула она, открыла сумочку из кремовой кожи, в которой, судя по размеру, могли поместиться лишь носовой платок и тампон, затем – вот чудо! – достала большую открытку с золотой окантовкой и молча протянула мне. «Приглашаем вас на торжественное бракосочетание Айлин Тилемаг и Рассела Кларка, которое состоится в воскресенье, 27 ноября 2005 года…». Прошептав: «Спасибо, Шерил!», я сунул открытку в карман.
Теперь клятву приносил жених: кажется, текст читал по шпаргалке и с трудом понимал, о чем речь. Ну, если не видишь мелкий шрифт, значит, дело совсем плохо.
– Во сколько начинается прием? – шепотом спросил я у Шерил.
– В три. Вход по пригласительным. Феликс, пожалуйста, только не порть его, ладно? Никаких художеств!
Я быстренько произвел в уме кое-какие расчеты: нужно приготовить все необходимое.
Стиснув ладонь Шерил, я стал отодвигаться к краешку скамьи.
– Давай, еще увидимся.
– Да, увидимся и наплачемся! – мрачно предсказала Шерил. Непросто уйти со свадьбы, когда церемония в самом разгаре.
Под свирепыми взглядами шаферов я скользнул за дверь, Сделав вид, будто заходил лишь снять показания газового счетчика. За спиной органные аккорды становились громче и мощнее, достигая такого диапазона, что казались не менее материальными, чем сам орган, сумей он подняться в воздух.
Скорее в Боннингтон, через заброшенный вход к секретным комнатам, привести план в действие. Атмосфера в подвале гнетущая, а воздух сырой и зловонный – я будто не вдыхал его, а пил мелкими глотками. Зато на этот раз проявил осторожность и голыми руками к оберегу Маккленнана не прикасался. Если честно, даже смотреть на него не мог: казалось, большего зла за всю свою долгую и богатую событиями жизнь не встречал.
Когда закончил, делать стало нечего, и, тщательно заперев за собой двери, я выбрался на улицу. В такой ситуации лучшего места, чем паб «Ракета» на Юстон-роуд, не найти. С одной стороны его окна выходят на Оссалстон-стрит, где сверкающие белые лимузины и свернут на одностороннюю дорогу, прежде чем остановиться у Боннингтона. Оповещающих сигналов будет предостаточно, значит, можно выпить пива и привести в порядок нервы. Я не солгал Шерил, нет, ложью это назвать нельзя, но и всю правду не сказал. Нет никакого смысла пожимать руки служащим архива, если они будут думать лишь о стоимости канапе и пышных ягодицах невесты… Нужно вызвать эмоциональный всплеск и обратить их мысли к погибшей девушке. Как добиться этого, я уже знал. Что же, четвертая свадьба миссис Тилсмаг получится яркой и незабываемой.
Лимузины показались примерно через полчаса. Выждав еще минут пятнадцать, я прогулочным, шагом направился к зданию архива.
Двери Боннингтона гостеприимно распахнуты. Шаферы из молельни куда-то пропали, дежуривший у входа тамада в красном смокинге одарил радушной улыбкой, которая, однако, стала, куда менее сердечной, когда он увидел, какая на мне одежда. Показав приглашение, я вошел.
Новобрачные и почетные гости в фойе не встречали, так что к читальному залу удалось пробраться, незамеченным. Я огляделся по сторонам: повсюду радость, ничем не омраченная атмосфера праздника. Пока не омраченная… При мысли о том, что совсем скоро произойдет, я даже почувствовал укол совести.
В одном конце зала стояли разборные столы, застланные длинной белоснежной скатертью. Предлагались коктейли с шампанским, а строгие, но немного вразнобой одетые официантки (условное «белый верх – черный низ» каждая, естественно, представляла по-своему) обносили гостей красиво сервированными мини-закусками. Все очень изысканно и элегантно. К моему сожалению, стеллажи и
