трудный путь, поскольку дорогу преграждала ужасная боль, пульсирующая в висках. Но он боролся с темнотой, побуждаемый сильным чувством необходимости, опасности.
Он попытался двинуться, открыть глаза, но мир казался размытым пятном, плавающим и качающимся вокруг него. Волна тошноты накрыла Ланса, и ему пришлось закрыть глаза, судорожно ловя воздух ртом.
Но где-то за колеблющейся темнотой, за болью, стучащей в его черепе, возник голос, настойчиво зовущий его по имени:
— Ланс? Ланс!
Он вздрогнул, почувствовав, как что-то прижалось ко лбу. Холодная и мокрая ткань немного помогла разорвать темную паутину, опутавшую его разум. Ресницы задрожали, он рискнул снова открыть глаза, напрягшись при виде зловещей тени, нависшей над ним, и тут же расслабился, когда его зрение прояснилось, и он увидел кто это.
Рейф… это Рейф с волнением склонился к нему, прикладывая ледяной компресс ко лбу. Несмотря на боль, рот Ланса изогнулся в слабой облегченной полуулыбке. Он отвел взгляд от Рейфа, осматривая то, что его окружало.
Он лежал на узкой, твердой кровати в тесной, просто обставленной комнате с низким потолком. Из другой мебели здесь были только стул и маленький стол, привинченный к стене. Над головой качался фонарь, а вместе с ним покачивалась вся комната.
И не только от того, что кружилась его голова, понял Ланс. Он был в каюте… каюте на палубе какого-то судна.
Но как, черт возьми, он здесь оказался? Последнее, что он помнил, это то, что находился на Пропащей Земле, над ним возвышались стены разрушенного поместья Мортмейнов. И они с Рейфом были… были… взгляд Ланса снова вернулся к мужчине, склонившемуся к нему, воспоминания пронзили его с такой же силой, как еще один удар в голову.
Он напрягся, пытаясь вскочить на ноги, но это оказалось не так-то легко не только из-за его раскалывающейся головы. Ланс понял, что крепко связан по рукам и ногам куском грубой веревки.
Рейф сжал его плечо, удерживая от резких движений.
— Тише, Ланс, — негромко сказал он.
Мортмейн отвернулся от кровати на достаточно долгое время, чтобы взять стакан с какой-то жидкостью янтарного цвета.
— Вот. Выпей это, — приказал он, осторожно подсовывая руку под шею Ланса в попытке поднять его.
Но Ланс сопротивлялся, крепко сжав губы.
— Это не наркотик, всего лишь бренди, — сказал Рейф с толикой нетерпения. — Выпей. Тебе станет лучше.
— Я не думал, что улучшение моего состояния находится так высоко в списке твоих первостепенных задач, Мортмейн, — хрипло ответил Ланс. Он инстинктивно поднял руки, чтобы самому взять стакан, но тут же раздраженно выругался, остановленный своими путами.
— Прости, это необходимо, — сказал Рейф. — Я не хочу рисковать снова подраться с тобой или обнаружить себя побежденным и приведенным в Торрекомб для этого справедливого суда!
Ланс вздрогнул от сарказма, прозвучавшего в словах Рейфа, и тупой боли в своей голове. Ему пришлось принять помощь Мортмейна, и он начал пить маленькими глотками из стакана, который Рейф держал у его губ.
Ланс немного задохнулся, когда огненная жидкость разлилась по его горлу, но бренди хлынул в вены, согревая, и он почувствовал себя немного лучше.
Достаточно, чтобы сузившимися глазами изучить Рейфа, отметив его потрепанный вид. Мортмейн выглядел почти также плохо, как Ланс чувствовал себя. Его жилет был разорван, а на белом рукаве остались пятна крови.
Ланс вспомнил, как ударил Рейфа в челюсть, но это не объясняло тех синяков, которые темнели на скуле Рейфа или багровой опухоли под одним глазом.
— Ты выглядишь как какой-то бандит из доков, — пробормотал Ланс.
— Спасибо, — сухо ответил Рейф, заставляя Ланса сделать еще один глоток. Он убрал компресс, изучая лоб Ланса. Тот вздрогнул, когда Рейф дотронулся до очень чувствительной точки.
— У тебя здесь настоящая шишка, Сент-Леджер. Но осмелюсь сказать, что ты будешь жить. У тебя невероятно твердая голова.
— Тебе ли это не знать, — резко ответил Ланс. Под открытым воротником рубашки Рейфа он все еще видел кожаный шнурок, кусок кристалла, который выдавал в Рейфе замаскированного разбойника, одолевшего его на пляже в ночь ярмарки. Но в этот раз на него напал не Рейф, внезапно вспомнил Ланс.
Сайлас Брэггс… взгляд Ланса заметался по каюте, как будто он ожидал, что обнаружит льстивого владельца «Огня дракона», сидящим здесь и злобно смотрящим на него.
Но они с Рейфом были одни.
— Где этот ублюдок Брэггс? — требовательно спросил он.
— Не думай о нем.
Когда Рейф снова поднес стакан к его губам, Ланс заметил, что на костяшках пальцев Мортмейна кожа сбита до крови. Он перевел взгляд от руки Рейфа обратно к его распухшему глазу и все понял.
— Ты дрался с Брэггсом, так? Если бы ты не предупредил меня, его выстрел достиг бы цели. Я был бы мертв.
Рейф ничего не сказал.
— Ты не дал ему убить меня. Почему, Рейф?
— Будь я проклят, если знаю, — с раздражением бросил тот. — Теперь ты заткнешься и выпьешь все до конца или нет?
Ланс подчинился. Как только он опустошил стакан, Рейф опустил Сент-Леджера на подушку и отошел. Мортмейн взял бутылку, снова наполняя стакан, на этот раз для себя, и проглотил жидкость с угрюмым нетерпением.
Ланс задумчиво изучал этого человека, которого когда-то считал лучшим другом, а потом полагал, что тот стал его врагом. И Рейф тут же спас его от Сайласа Брэггса. Но сам Ланс все еще оставался пленником Рейфа. И что случилось с Брэггсом? Какого дьявола он должен делать со всем этим?
Ланс снова на секунду закрыл глаза, голова кружилась от множества вопросов, на которые не находилось ответов. Он чувствовал себя так, как будто шел ощупью в какой-то темной преисподней, где больше ничего не было ясным.
— Как мы оказались… здесь? — нашел в себе силы спросить Ланс, хотя у него не было ни малейшего представления о том, где именно они находились. Шел ли уже этот корабль полным ходом, оставив берег Корнуолла далеко позади? Или все еще просто стоял на якоре вдали от опасного берега Пропащей Земли?
Качка судна казалась Лансу сильной, но он чертовски мало знал о кораблях. Это всегда было миром Рейфа.
С легкостью приспособившись к колебаниям пола под ногами, Мортмейн опустился на стул, вытянув свои длинные ноги, хотя узкая каюта едва позволяла это.
— Естественно, мы добрались до судна на баркасе, — сказал он. — И это был дьявольски искусный маневр. В этой бухте, граничащей с владениями моих предков, чертовски неприятно плавать в темноте, и я позабыл, какой ты тяжелый в бессознательном состоянии. Понадобилось двое мужчин, чтобы сдвинуть тебя. Я должен был вспомнить тот раз, когда ты вырубился в моих руках во время пирушки с теми рыжими девицами в Пенрите, и я был вынужден везти тебя домой.
Нет. Ланс почувствовал желание возразить. Рейф должен был вспомнить, что Ланс был его другом, готовым защитить Рейфа Мортмейна от всего мира, включая собственного брата.
Но Ланс проглотил это горькое замечание, вместо этого спросив:
— И чей же это корабль, обеспечивший тебя такой своевременной помощью?
— Мой.
