Габриэль слишком устала, чтобы вступать в спор со своей наивной сестренкой об их отбившемся от семьи отце.
– Разумеется, я еще верю, что некоторые мужчины хорошие.
По непонятной причине в памяти возник образ капитана Реми. Она добавила:
– Правда, хорошие обычно невыносимо благородны и серьезны.
– А как насчет охотников на ведьм?
– Что?
Габриэль почувствовала, что Мири облокотилась на руку и смотрит на нее.
– А как, по-твоему, может быть хорошим какой-нибудь охотник на ведьм?
– Как ты можешь задавать такие вопросы? У всех охотников на ведьм испорченные черные души. А теперь хватит говорить мне глупости, давай спать.
Мири, вздохнув, опустилась на подушку. Минуту спустя снова зазвенел ее тихий голосок.
– Я… я не могу спать, Габби. У меня снова бывают кошмары, и… и они становятся все хуже.
Габриэль повернулась. Даже в темноте были видны широко раскрытые испуганные глаза Мири.
– Иди сюда. Рядом со мной кошмаров не будет.
Мири благодарно притиснулась к сестре, положив голову ей на плечо. Удивленно спросила:
– Тогда ты стала как мама? Можешь прогонять дурные сны?
– Нет, она была знахарка. – Габриэль прижала к себе сестру и притворно зарычала. – А я… Я буду самой злой ведьмой на свете. Даже кошмары будут меня бояться.
Мири хихикнула:
– Моя храбрая, смелая сестра. Никогда не забуду, как ты бросилась со шпагой на этих охотников на ведьм.
Зевая, она забралась поглубже под одеяло и закрыла глаза. Еще долго после того, как Мири уснула, Габриэль прижимала ее к себе, слушая ровное дыхание сестренки.
Она была благодарна, что Мири уснула, благодарна темноте, что Мири не видит ее лица. Иначе девочка поняла бы, что ее храбрая, смелая сестра не меньше ее боится страшных снов. А главное, страшного видения залитого полуденным солнцем стога сена на скотном дворе.
Глава пятнадцатая
Гроза утихла, дождь монотонно стучал по окнам. Ренар не знал, заметила ли это Арианн. Ее серьезные серые глаза были устремлены на него, не давая на этот раз возможности избежать ответа на трудный вопрос.
–
Ренар прихлебывал вино, положив на стол руку с кольцом. На металлической поверхности перстня мерцал свет свечи. Арианн положила руку рядом, почти касаясь его пальцев. По сравнению с его огромной нескладной рукой ее кисть выглядела тонкой, изящной. Наморщив лоб, она озадаченно разглядывала пару колец.
– Каким образом могут вообще действовать эти кольца? – спросила она. – Из старинных книг я знаю, что хорошо развитый мозг обладает способностью передавать мысли. Не служат ли эти кольца своего рода проводниками благодаря металлу, из которого они изготовлены?
Ренар с любопытством посмотрел на нее:
– Вы забавная ведьма, милочка, всегда ищете здравый смысл, а не магию.
– Я не ведьма, – ответила она. – Да, я действительно предпочитаю рациональные объяснения, так что расскажите мне, где вы приобрели эти кольца, и на этот раз, пожалуйста, правду.
Тяжело вздохнув, Ренар признался:
– Кольца… достались в наследство. Я унаследовал их от матери.
– Значит, она не была, как вы утверждали, простой пастушкой.
– О, нет, она была пастушкой. Но она также была Дочерью Земли. Как вы.
Арианн начала кое о чем догадываться.
– Значит, это ваша мама… научила вас читать по глазам?
– Нет, я научился не у нее. Я ее не знал. – Ренар подбодрил себя глотком вина. – Меня воспитала бабушка, знахарка с гор. Это она научила меня искусству читать по глазам и другим старинным знаниям. Она же выковала кольца для матери и отца. Могущественное волшебство должно было связать их навсегда. К сожалению, «навсегда» оказалось недолгим: мать скончалась при родах, а вскоре от внезапного воспаления легких умер и отец. Хотя, думаю, есть романтики, которые сказали бы, что он умер от разбитого сердца.
– Мне очень жаль, – тихо произнесла Арианн.
Ренар пожал плечами:
– Трудно печалиться о людях, которых не знал. Мои родители представлялись мне персонажами печальной и доброй волшебной сказки, которую бабушка рассказывала холодными вечерами у очага. Наша хижина на горе, мой родственник Туссен да старая Люси – вот и все, что было для меня реальностью.
– Старая Люси?
