Вольф залепил ее «пластырем».
Он подошел к аварийному порталу, отыскал замок, открыл.
Таен прижался шлемом к его голове.
– Что теперь?
– Вылезаем из этих жестянок. Лучше шанс глотнуть вакуума, чем колодки на руках и ногах.
Они молча сняли скафандры.
– Насколько я понимаю, нас будут штурмовать, – сказал Таен, – и нам остается максимально испортить и сократить им жизнь, пока не подоспеет Циско.
– Если он вообще подоспеет, – поправил Вольф. – И если прихватит что-нибудь покрупнее своей инвалидной коляски.
– Я давно ждал этой минуты, – сказал Таен. – С тех пор, как наш народ покинул эту вселенную, я все время спасаюсь бегством, что противно моей натуре.
Вместо ответа Вольф опустился на колени, коснулся ладонями палубы.
Он почувствовал боль, страх, смерть.
Потом встал, взглянул на эльяра, чуть улыбнулся:
– Коробочка что надо. Теперь посмотрим, насколько ее изуродовали и все ли вооружение сняли.
Грузовой отсек «Удаяны» заполнили мужчины и женщины. Они тихо стояли в строю и ждали сигнала к хорошо продуманной атаке.
– Загерметизировать скафандры, – прокаркал репродуктор.
Щелкнули лицевые щитки.
– Высадимся в причальном отсеке. А теперь последний раз проверьте оружие.
В этом не было никакой нужды.
– Мне сообщили, – продолжал голос в сотнях шлемофонов, – что Координатор Дина Кур распорядилась передать пленных лично ей.
Для вас это шанс завоевать высокое положение и почет. Враг использует все приемы, чтобы захватить нас врасплох, чтобы мы поддались эмоциям и погибли.
Думайте как следует. Сражайтесь на совесть, сражайтесь с умом, которым вас научили пользоваться.
Голос смолк, но никто из читетов не крикнул «ура!». Это было бы ниже их достоинства.
– Как ты думаешь, федералы подоспеют раньше, чем нас убьют?
– Я даже не знаю, вылетели они или нет, – честно сознался Вольф.
– Если они успеют и если мы не сумеем ускользнуть в суматохе, что мы им скажем? Ты подумал?
– Ты собираешься сдаться живым? – удивился Вольф.
– Не знаю. И все-таки предположим, что меня схватили.
– Ясное дело, мы не будем говорить о Стражах или их планете.
– Разумеется. Я, собственно, о том, что еще дальше – в нашем пространстве-времени. Что ты называешь «вирус».
– Ты полагаешь, кто-то из них поверит нашим словам? – спросил Вольф на эльярском.
– Интересный вопрос, – заметил эльяр. – Хватит ли у того, кого ты называешь Циско, умственных способностей?
– Опять-таки не знаю.
– Можно попытаться.
– Зачем? Тебе-то что, если треклятый «вирус» проникнет в наше пространство-время? Разве это не станет окончательной победой эльяров? – сказал Вольф.
Таен поглядел вниз, провел щупальцем по слою пыли, скопившейся на пульте управления, и заговорил на земном:
– Нет. Жизнь – это жизнь, все равно эльярская или человеческая. Этот… «вирус» – нечто иное. И мы все согласились, что я испорчен общением с вами.
Палуба под ними вздрогнула, прогремел взрыв.
– Как ты сказал раньше, теперь все начинается, – заметил Вольф.
– И скорее всего, кончается.
Читеты захватывали станцию медленно, методично. Взвод вбегал в помещение, занимал огневые позиции, следующий взвод врывался в соседний отсек.
Они действовали почти профессионально.
Почти.
Джошуа пробежал пальцами по пульту.
