убедился, что она была права. Бадави с пустым графином из-под лимонада входил в гостиную.
— Какого черта? — тихо загудел Грэг.
— Кончился лимонад, и он, как истый джентльмен, пытается что-то предпринять. Вам этого не понять.
— Зато я понимаю, что вам нужно немедленно убрать это высокомерное выражение со своего лица, — предупредил он. — Не забывайте, что мы влюблены друг в друга.
— Мы не влюблены друг в друга, — сквозь зубы сказала Линда.
Уголком глаза Грэг увидел, как Бадави повернулся и посмотрел на них.
— Малышка, — сказал он, обнимая ее, — именно в эту секунду нас так сильно влечет друг к другу, что просто кружится голова.
И прежде чем она успела запротестовать, он так страстно поцеловал ее, что на миг у нее потемнело в глазах.
И снова она ощутила, как мир внутри ее наполнился кометами, сияющими звездами и солнечными системами, красиво и ярко начинающими новую жизнь.
9
Грэг так крепко прижал ее к себе, что она, чтобы не задохнуться, приоткрыла рот навстречу его губам.
— Ага! — удовлетворенно закричал снизу Бадави. — Стоит мне отвернуться… Ах уж эти влюбленные! Вам, конечно, совсем не интересно беседовать о философии со стариком. Чем новее брачная постель, тем сильнее ее зов.
— Ему надо не галстук носить, а намордник, — прошептал Грэг и одарил ее еще одним жарким поцелуем.
— Все правильно, мистер Хьюстон, — трубил внизу Бадави. — Не обращайте внимания на меня. Я прекрасно провожу время. Несите свою жену в постель.
И прежде чем Линда поняла, что происходит, какой-то дикий огонь вдруг зажегся в дерзких голубых глазах Грэга, и он подхватил ее на руки и понес, перескакивая через две ступеньки, вверх по лестнице.
— Что вы делаете! — ужаснулась Линда и интуитивно обхватила руками его шею.
— Спокойно, — пригрозил он сквозь зубы. — Надо же старику доставить удовольствие.
— Послушайте, вы не имеете… — начала она.
Его поцелуй оборвал ее на полуслове.
— Ага! — снова раздался голос снизу. — Я же говорил, что брак — это чудесная штука!
— Вы правы, сэр. Спокойной ночи, — откликнулся Грэг.
Добравшись до конца лестницы, он ногой распахнул дверь своей спальни, и войдя, снова ногой захлопнул ее. Затем буквально бросил на огромную двуспальную кровать Линду, так что постель спружинила под ней.
Выругавшись и не глядя на Линду, Грэг сел на край кровати, облокотился руками о колени и уронил на них голову.
— Не правда ли, брак чудесная штука, — проскрежетал он, обхватив голову руками, и снова выругался.
— Что вы себе позволяете! — возмутилась она, осторожно ставя одну ногу на пол и пытаясь встать.
Рука Грэга быстро ухватила ее за кисть, и он усадил ее рядом с собой.
— Расслабьтесь, — сказал он, выпрямляясь. — Устраивайтесь поудобней. Вам некуда идти — мы в западне. По крайней мере, на какое-то время.
Линда отбросила челку с глаз.
— Это из-за вас мы в западне! Для чего вы принесли меня сюда? Это из-за вас мы попали в эту ловушку.
— А что я должен был делать? — огрызнулся он. — У меня не было выбора. И потом, я плохо соображаю, когда целуюсь.
Он ослабил галстук и расстегнул ворот рубашки. Затем расстегнул еще одну пуговицу, за ней другую, и, наконец, не выдержав, стянул с себя галстук и с отвращением швырнул его на пол.
— Господи, и зачем я только согласилась на этот фарс, — несчастным голосом сказала молодая женщина. Она машинально сдернула с волос свой шарфик и начала нервно теребить его. — Теперь, когда я познакомилась с Бадави, я вижу, что он порядочный и честный человек. Такому нехорошо лгать, какова бы ни была причина.
Ответом ей послужило долгое молчание.
— Можно и не лгать, — сказал он, наконец. — И не делать из этого фарса, — серьезнее, чем обычно, добавил он.
Она украдкой посмотрела на него и сразу же пожалела об этом. Его темные волосы живописно нависали надо лбом и ниспадали на ворот его рубашки. Он снова напомнил ей невероятно привлекательного пирата из легенд. Его светлые глаза были просто неотразимы.
Она быстро опустила ресницы и начала разглаживать свой шарфик.
— От нас самих зависит все это сделать настоящим, — выдохнул он, наклоняясь к ней. — Ведь мы же муж и жена, и я хочу вас.
Он положил свою ладонь на ее нервно теребящую шарфик руку. Его рука на фоне ее ярко-зеленого платья казалась такой большой, загорелой и сильной.
— Вы тоже хотите этого, — медленно протянул он, — хотя и говорите «нет».
От его слов и прикосновений ее тело мгновенно пронзили тысячи раскаленных игл, вызывая жар и возбуждение. Желание, поднявшееся в ней, было острым, словно нож. Но она знала, что все это было бесполезно.
— Всего, на несколько дней? — горько сказала она. — Пока не уедет ваш гость?
Он поцеловал ее обнаженное плечо.
— Может быть, дольше. Кто знает?
— Я знаю, — сказала она, поднимаясь. — И не собираюсь быть женщиной на одну ночь или на две недели. Это ваш образ жизни. А у меня другой — я нормальный человек. Да, у меня могут быть желания, как и у всякой другой женщины, но я никогда не забываю, что не всегда можно иметь то, что тебе хочется.
Он может хотеть меня, говорила она себе, но не так, как я. Он знает только физическую любовь. Все остальное для него — шутка, игра.
— У меня есть ребенок, и я должна помнить о своей ответственности перед ним и не хочу заниматься недостойными делами.
— Это не дела, а брак, — сказал Грэг.
— Никакой это не брак. — Она решительно взглянула на него. — У меня никогда не было настоящего брака. Ни в первый раз, ни теперь. Брак означает длительную совместную жизнь. Он означает обязательства друг перед другом, а вы боитесь их. У меня же есть долг перед тем малышом, который спит в соседней комнате.
У него сдвинулись брови и посуровел взгляд.
— Перестаньте прятаться за своего ребенка, Линда. Он не имеет никакого отношения к нам.
— Ко мне он имеет самое прямое отношение, — горячо сказала она, — и к тому, какая я есть, и к тому, какой я должна быть. Я для него единственная опора во всем мире, и я не собираюсь коллекционировать мужчин, время от времени появляющихся в моей жизни. Вы очень привлекательный мужчина, мистер Хьюстон, — откровенно призналась она, — но я не верю в краткосрочные отношения.
Она повернулась и направилась к двери.
— Я знаю, отчего вы сейчас взбеленились. — Улыбка снова играла на его губах. — Взгляните правде в лицо — вам хочется быть в моей постели. Я знаю это, и вы это знаете.
