Люси резко затормозила.
– О чем это ты? – спросила она.
– Он встречается с Хелоис! Пит своими глазами видел их вчера на одном из пустынных пляжей. Там редко кто бывает – особенно в будни.
Люси понимала, что боль придет позднее. Сейчас она просто окаменела. Вчера вечером Арта действительно не было дома. По возвращении он ни слова не сказал о том, где и с кем проводил время…
– Люси… – раздался шепот Алвины. – Люси, скажи что-нибудь.
– А что бы ты хотела услышать? – безжизненно выговорила сестра.
– Не знаю… Скажи, что я лгунья. Ну хоть что-нибудь, пожалуйста!
– Ты солгала? – В синих глазах Люси затеплилась искра надежды. – Ты сказала неправду?
Помолчав, Винни покачала головой:
– Нет… Но, возможно, между ними ничего такого и не было, а?
А воображение Люси уже работало вовсю. Перед глазами возникла яркая картина: двое лежат в тени роскошной пальмы; солнце, проникающее сквозь густую листву, золотит их бронзовую кожу. Хелоис и без всяких дурацких книжек знает, что надобно мужчине…
– Ну нам пора, – решительно сказала Люси, вырываясь из цепких объятий фантазии. – Джемайма, должно быть, уже беспокоится.
Лишь на самом пороге дома Винни робко спросила:
– Что ты собираешься делать?
– Не знаю. Наверное, спрошу его напрямик. Дам шанс объяснить, что все это значит. – Уловив реакцию сестры, вздохнула: – Хотя ты права: какой в этом смысл!
– Но ведь теперь ты не выйдешь за него? Ты ведь не можешь любить его после… после всего этого?
Люси прекрасно понимала, что без взаимного доверия их брак обречен. Впрочем, возможно, и в том, что случилось, она виновата сама. Даже перечитав все умные книги на свете, она не сможет дать ему и сотой доли того наслаждения, что дарит ему Хелоис.
– Нет, теперь я за него не выйду, – по-прежнему безжизненно произнесла Люси. – Просто скажу, что передумала. Но… всему свое время. Ты же ни слова не говори никому, ладно?
– Разумеется, не скажу. – Голос Винни звучал глухо – наверное, девочка лишь начинала понимать, что происходит. – А как же все приготовления к свадьбе?
– Их можно отменить. – Люси подумала о пакетах с покупками, лежащих в багажнике, и сердце пронзила жгучая боль. – Сегодня только четверг.
Тут появилась Джемайма и запричитала:
– Чай стынет! Где вы бегаете, цыплятки?
– Уже идем, – ответила Люси. – Прости, Джемайма.
Заметив мертвенную бледность Люси, экономка не на шутку встревожилась:
– Тебе нехорошо, детка?
– Похоже, чем-то отравилась… Пойду прилягу.
– Иди-иди, деточка! Я скажу хозяину, и он поднимется к тебе.
– Не нужно. Наверное, мне лучше поспать, – ответила Люси, чувствуя, что не готова к встрече с Артом.
– Я с тобой! – воскликнула Алвина.
– Нет, родная. Мне надо сейчас побыть одной…
По лицу девочки было ясно, что она и сама боится встречи с дядей как огня.
В спальне, где они столько раз оставались с Артом вдвоем, Люси сделалось еще хуже. Тогда она вышла на балкон и, усевшись в плетеное кресло, уставилась на бассейн, где и началась вся эта история. До нее доносились голоса – Джемайма подавала чай на веранде. Алвина что-то говорила, Арт ей ответил, но слов было не разобрать. Но вот девочка почти закричала:
– Это из-за тебя ей плохо! Она не хочет быть твоей женой! Не хочет! Она сама мне сказала!
Люси оцепенела, ожидая ответа Арта. Но тот молчал. Наверное, сейчас придет ко мне, подумала она, и замерла в ужасе. Нет, она еще не готова! Из-за неуемной болтливости сестрицы она так и не успела придумать, что сказать.
Дверь, конечно, запирается изнутри. Но Люси вдруг овладело ледяное безразличие. К чему все это? Лучше покончить со всем прямо сейчас.
Когда Арт вошел, даже не постучав, она продолжала сидеть в кресле, уронив руки на колени.
– Ну как, тебе лучше? – спросил он.
Люси отрицательно покачала головой, с трудом подавляя отчаянное желание заплакать.
– Нет, как видишь.
