— Знаю, киска. Только обещай…
Шей застыла, как статуя, хотя ей до смерти приятно было находиться в его объятиях.
— Только скажи: «Не делать глупостей», — и я точно всажу в тебя кол.
Он вздохнул, уступая:
— И не мечтай.
Она окатила его гневным взглядом. Мужчины!
Стикс только что пробудился, когда в дверь его узкой кельи постучали. Сначала у него возник соблазн не отвечать стоящему за дверью вампиру. Стикс тревожился. Не находил себе места от тревоги, и никакими увещеваниями не облегчить его неутихающий гнев.
Так не должно было случиться.
Насилие, дикость остались в далеком прошлом. Страсти не властны над ним — те самые, что заставляли его покорять или убивать каждого, кто стоял на пути к вожделенной цели. Если расе вампиров суждено уцелеть в бушующем океане опасностей, то лишь потому, что они научатся жить в мире. Погрязнув в истреблении сородичей, легко проморгать врага.
Своим убеждением Стикс дорожил, как самой жизнью. Но разве мир стоит таких жертв? Вот этот вопрос его и мучил. Ответа Стикс не знал.
Стук повторился, уже настойчивее.
С тяжелым вздохом Стикс сжал в кулаке свой медальон. Потом пошел открывать дверь. Как и ожидалось, там стоял Ворон. Его тело скрывал тяжелый плащ, на голову был надвинут капюшон, но Стикс успел мельком увидеть бледное лицо. Лицо, искаженное тревожной гримасой.
В последнее время слишком часто он видит подобную гримасу на лицах братьев. Не он один терзается из-за явной болезни Анассо. И витающих в воздухе подозрений.
Вампир слегка поклонился:
— Хозяин.
— Да, в чем дело, Де Анджело?
— Пленник.
Стикс ухватился за косяк двери. Если бы у него было живое сердце, оно бы перестало биться.
— Вайпер? Он не… Он еще жив?
— Да, хозяин.
Он стиснул зубы, чтобы скрыть свое облегчение.
— Так что случилось?
— Он сбежал.
— Невозможно! — зарычал Стикс, бросаясь в темный коридор. Тело Вайпера было одной сплошной раной! Откуда он мог набрать столько сил, чтобы сбежать? Даже если кто-то пришел ему на помощь.
Если только…
Не разбирая дороги, Стикс со всех ног мчался в нижние пещеры, где содержался Вайпер. Остановился, лишь когда влетел в пещеру и обнаружил, что она пуста, а разбитые серебряные цепи лежат горой на полу.
Потянув носом воздух, Стикс прорычал:
— Шалотт!
Де Анджело встал рядом.
— Да.
Несомненно, здесь побывала Шалотт. Только ее драгоценная кровь могла исцелить Вайпера и придать необходимые для побега силы.
— Ты послал кого-нибудь в погоню?
Поразительно — вампир ответил далеко не сразу! Наконец он молча склонил голову, словно в знак мольбы о прощении:
— Нет, хозяин. Мы решили, что нам следует ждать твоих распоряжений.
Стикс обдумывал его слова. Вороны были обучены беспрекословному повиновению и отличались беспредельной верностью своему господину. Тот простой факт, что Де Анджело не отправился по горячим следам вслед за Вайпером, доказывал, насколько пошатнулась его вера. Стикс тяжело вздохнул.
— Перекройте выходы, чтобы никто не мог выйти из пещер, но к ним не приближайтесь. — Его голос зазвучал угрожающе. — Я не хочу, чтобы пролилась кровь, если, конечно, на вас не нападут. Ты понял?
— Разумеется, хозяин.
Грозовые тучи рассеялись, когда Де Анджело, низко поклонившись, вышел из пещеры. Оставшись в одиночестве, Стикс нагнулся и окунул пальцы в кровь, которая все еще высыхала на полу. Здесь побывала Шалотт. И очень скоро Вороны нападут на ее след.
Время вышло.
Очень немногим пришло бы в голову обвинять Леве в избытке терпения. Скорее, он отличался весьма вспыльчивым нравом. И сейчас горгулья был готов вспыхнуть, как пламя ада.
Остановившись у подножия скал, он злобно воззрился на женщину, которая то и дело взмахивала руками и корчила жуткие гримасы. Казалось, ее глаза сейчас вылезут на лоб.
Раньше он думал, что нет ничего ужаснее ее болтливого языка. Но и эта оживленная жестикуляция раздражала не меньше.
— Ох, да прекрати же! Ты так выткнешь себе глаз, — проворчал он, сердито взмахнув крыльями. — Можешь говорить, черт тебя подери!
Дрожа от гнева, она топнула ногой:
— Ты ведешь себя омерзительно! Злая, злая горгулья!
Он сощурился.
— Не забудь, у меня еще два желания. — Он ждал, пока ее лицо не примет обычного надутого выражения. — Как тебя зовут?
— Белла.
Леве закатил глаза. Не родилась еще фея, имя которой не намекало бы на красоту.
— Ужасно оригинально.
Она слегка смутилась:
— Не совсем. Все мои шесть сестер тоже носят имя Белла.
— А мать?
— Белла.
— Ну конечно.
Хлопая ресницами, фея смотрела на Леве во все глаза.
— Тебе не нравится мое имя?
— Черт возьми, мне все равно.
Леве подошел к узкой щели — входу в пещеру. К его удивлению, докучливая фея не попыталась наступить ему на хвост или ущипнуть крыло. Он бросил взгляд через плечо — она решительно встала перед входом, уперев руки в бока.
— Мы ведь не пойдем туда, правда? — спросила она.
— Боишься вампиров?
— Нет, конечно, но я терпеть не могу бесов. — Она наморщила хорошенький носик. — Мерзкие, вонючие твари.
— Бесы? — спросил Леве.
— Да. Тут живет один такой.
Леве нахмурил лоб. Сюрпризы всегда не к добру.
— Зачем вампирам бес?
— Он приводит людей.
Это ничего не объясняло.
— Клан вампиров отлично раздобудет себе парочку людишек на обед и без помощи беса!
