Сказание о Лаиэ-и-ка-ваи

И в горах Нуалоло,
И в скалистых горах в Макана.
А нынче горе нам, горе!
Вернись,
Дай нам коснуться твоего носа,
А потом брось нас здесь,
Наш безжалостный брат,
И ступай с любовью
К родителям нашим.
Прощай! Горе нам, горе!

Аи-вохи-купуа, услышав песню сестры, приказал грести медленнее.

— Это хороший знак, — сказала Ка-хала-о-мапу-ана. — В первый раз Аи-вохи-купуа не торопит гребцов. Сейчас он позовет нас, мы сядем в каноэ и будем спасены.

Но тут гребцы налегли на весла, и каноэ скрылось с глаз.

Сестры опять принялись думать, что им делать, опять заговорила Ка-хала-о-мапу-ана:

— Остались только мы с Маиле-пакахой.

— Не пожалеет меня Аи-вохи-купуа, — вздохнула Маиле-пакаха, — как не пожалел он моих сестер. Не сделать бы мне еще хуже. Проси лучше ты его. Ты самая младшая, может, он тебя пожалеет.

Однако Ка-хала-о-мапу-ана не согласилась с ней, и они решили: та из них, которая вытащит длинную травинку, будет первой просить брата. Жребий пал на Ка-хала-о-мапу-ану.

Сестры покинули Пуна-хоа и пришли в Хоно-лии. На этот раз Аи-вохи-купуа и его спутники опередили их, и сестры решили быть подальше от Аи-вохи-купуа.

В ту ночь они уговорились спать по очереди. Первой должна была сторожить Аи-вохи-купуа старшая сестра, Маиле-хаи-вале, последней — младшая, Ка-хала-о-мапу-ана, чтобы не пропустить, когда Аи-вохи- купуа покинет Хоно-лии, потому что он всегда уходил в море на рассвете.

Всю ночь сестры не спали, и наконец Маиле-пакаха увидала, что мужчины готовятся к отплытию, тогда она стала будить сестер, и они тотчас проснулись.

Мужчины садились в каноэ, когда сестры побежали к ним, и впереди бежала Ка-хала-о-мапу- ана:

Брат мой старший, равный богам,
Святыня моей души,
Горе нам, горе!
Ты уходишь от нас, будто не видишь,
Что мы бежим за тобой.
Вверху скалы крутые,
Внизу волны морские,
Мы бежим в Ваи-халау,
В Ваи-халау, что в Ваи-луа,
Горе нам, горе!
О безжалостный брат,
Мы были верными сестрами,
Когда садились в твое каноэ,
Когда волны большие и малые,
Длинные и короткие
И самые длинные
Океанские волны
Не пугали нас в долгом пути,
Когда ночью темной и страшной
Мы шли за тобой
И лесная чаща
Не пугала нас, твоих верных сестер.
Постой!
Послушай меня!
Послушай песню мою!
Не бросай нас,
Твоих младших сестер,
В чужом далеком краю.
Ты привел нас сюда,
Ты веди нас обратно,
О горе нам, горе!
Почернел твой солнечный лик,
Гнев сверкает в глазах,
Нет жалости в сердце твоем,
Наш безжалостный брат!
Подойди, дай коснуться твоего носа,
Не виновны мы перед тобой!

Услыхал Аи-вохи-купуа песню Ка-хала-о-мапу-аны и пожалел младшую сестру.

Больше других сестер любил он Ка-хала-о-мапу-ану. Обнял он ее, усадил к себе на колени и заплакал.

Усадил Аи-вохи-купуа Ка-хала-о-мапу-ану к себе на колени, а гребцам приказал изо всех сил налечь на весла, чтобы другие сестры не смогли их догнать.

Ка-хала-о-мапу-ана заплакала еще горше и стала просить брата отпустить ее к сестрам, но Аи-вохи- купуа не слушал ее.

— О Аи-вохи-купуа, — молила Ка-хала-о-мапу-ана, — не хочу я плыть с тобой, если сестры мои остаются тут. Разве не звал ты меня с собой еще в Пали-ули? Разве не ответила я тебе еще там, что вернусь домой только вместе с сестрами?

Аи-вохи-купуа не хотел внять мольбам Ка-хала-о-мапу-аны. Тогда она прыгнула в воду и напоследок так спела брату:

Ступай!
Погляди в глаза,
В глаза родителей наших!
Мою любовь передай им
И всем передай,
Всем до единого,
А я возвращаюсь
К моим сестрам старшим.