Остров. Королевский указ давал большие льготы голландским ткачам, валяльщикам и красильщикам при переезде в Англию. По всей Голландии действовали английские эмиссары. Современник писал: «Не возбуждающие подозрений эмиссары были посланы королем в ту страну. Они вкрадывались в доверие таких нидерландцев, которые были полными хозяевами в своем ремесле, но не хозяевами над самим собою, а наемными рабочими или учениками. Они изливались в жалобах по поводу рабства этих бедных людей, к которым мастера относились больше по язычески, чем по христиански, скорее как к лошадям, чем как к людям. Рано с постели и поздно в постель, целые дни за тяжелой работой, скудное продовольствие, пара селедок и сухой сыр, все это только за тем, чтобы обогатить негодяев, их мастеров, не получая для себя лично ни малейшей выгоды. Как были бы они счастливы, если бы отправились в Англию и принесли с собой свое ремесло, которое обеспечило бы им повсюду сердечный прием. Там, говорили им, они могли бы есть мяса и баранины сколько хотят, только бы не лопнуть от этого. Счастлив земледелец-йомен, в дом которого войдет такой голландец, принося с собой ремесло и богатство. Как чужой вступит он в дом, но только для того, чтобы покинуть его женихом или зятем».
Многие голландцы переехали в Англию. Центром шерстяной промышленности стал Норфолк. Там находилось и больше всего лоллардских общин. Неизвестно, стало ли голландским мастерам жить лучше на английской земле, чем на родине, но именно из Норфолка по всей Англии вышли агитаторы лоллардов. «Бедные братья» говорили уже не о привилегиях католической церкви. Лолларды резко обличали феодальных сеньоров, требовали отмены барщины, десятины и чрезмерных налогов. Бог сотворил всех людей равными, говорили агитаторы, и требовали уравнения сословий, свободы, равенства и братства. В Англии того времени не было разбоев. Дороги были полностью безопасны, по обычаю гостеприимства в многочисленных монастырях проповедники получали приют и пищу. Самой популярной английской песней второй половины XIV века стала: «Когда Адам пахал, а Ева пряла, Кто был там дворянин?» Напрямую к восстанию лолларды не призывали, но народ был взбудоражен повсеместно.
Выдающийся лоллардский идеолог и проповедник Джон Болл собирал огромные толпы народа. С 1356 года «сумасшедший священник из Кента» проповедовал в Норфолке и Эссексе. Через несколько лет глава английской церкви архиепископ Кентерберрийский отлучил Джона Болла от церкви, а король арестовал его. Идеолога лоллардов выпустили на свободу и он тут же возобновил проповеди на городских площадях. Одна из его речей сохранилась:
«Возлюбленные мои! Дела в Англии не пойдут лучше, пока все не сделается общей собственностью и пока не исчезнут как вассалы, так и дворяне; пока все мы не сделаемся равными и господа такими же, как мы.
Как они относятся к нам? Почему они держат нас в рабстве? Все мы происходим от одних и тех же родителей, от Адама и Евы. Как господа могут доказать, что они лучше, чем мы? Разве тем, что мы добываем и обрабатываем то, что они истребляют? Они носят бархат, шелк и меха, а мы одеты в жалкую холстину. У них вина, пряности и пирожные. У нас отруби, и пьем мы только воду. Их доля – безделье в великолепных замках, наша – заботы и труд, дождь и ветер в поле. Однако из нашей работы извлекают они свою пышность. Нас называют холопами и бьют нас, если мы медлим предложить им свои услуги. И нет у нас короля, который хотел бы выслушать нас или помочь нам добиться своих прав. Но наш король молод. Пойдем к нему, покажем ему наше рабство, которому должен быть положен конец. Иначе мы сами найдем средство для выхода. Если мы вместе пойдем к королю, за нами, чтобы получить свободу, последуют все, кого называют холопами и держат в рабстве. Когда король увидит нас, он добровольно что-то предоставит нам. Иначе мы поможем себе другим способом».
Бароны говорили: «Король заточил Болла на несколько месяцев. Лучше бы он умертвил его». Было уже поздно. Движение лоллардов выросло в огромную силу. Навстречу Джону Боллу шел Уот Тайлер.
Английское дворянство недавно помогло французскому подавать народное восстание – Жакерию. Рыцари объединились и перебили восставших крестьян. Бароны думали, что с английскими крестьянами трудностей не будет. Вышло по-другому.
Длительная война не улучшила положение крестьян. Положение ухудшила чума, за двадцать лет унесшая в Европе почти двадцать пять миллионов жизней. Рабочих рук не хватало, и бароны усилили давление на крестьян. Военное счастье изменило Англии, у которой остались только несколько северных французских портов.
Английские лэндлорды заменили натуральные платежи и налоги на денежную ренту, что значительно ухудшило положение крестьян. Сеньоры начали захваты общинных земель. Крестьяне начали организовываться в союзы. Организаторами движения, внесшими в него единство и связность, стали лолларды. Отношения между крестьянами и баронами обострились до крайности. Многие крестьяне получили в Столетней войне военный опыт и умение обращаться с оружием.
В 1380 году в Англии был введен новый поголовный налог на военные нужды, утроенный по сравнению с 1379 годом. Весной 1381 года архиепископ Кентерберргийский бросил Джона Болла в мейдстонскую тюрьму. При аресте Болл заявил, что двадцать тысяч друзей скоро освободят его. 10 июня 1381 года кровельщик Уот Тайлер встал во главе восстания в Норфолке и Кенте. Тайлер несколько лет воевал во Франции и хорошо знал военное дело. Восставшие освободили Джона Болла и пошли на Лондон. Восстание охватило большинство английских графств. Восставшие передали королю, что хотят говорить с ним, чтобы рассказать о своих бедах, желаниях и требованиях. Короля от встречи отговорили архиепископ Кентерберрийский и другие советники. Крестьянам передали, что король не будет разговаривать с босоногими разбойниками. Восставшие пришли в ярость и поклялись, что найдут советников короля где бы они не находились, и снимут с них головы.
Десятки тысяч крестьян подошли к Лондону, ворота которого им открыли городские бедняки. Дворцы английской знати были сожжены. Грабежи были запрещены, любых мародеров восставшие тут же убивали. Современник писал: «Негодяи пользовались свободным входом и выходом. Привлекало к ним простой народ Лондона и даже всего королевства то, что они утверждали, что их намерение только разыскать изменников, и что потом они остановятся. И тем большую веру все имели к их словам, что они решительно нечего не грабили, но все покупали по настоящей цене.
В короткое время они привлекли на сою сторону всех беднейших. Когда в тот же день солнце поднялось выше, и они за исполнение своих желаний стали пить разные драгоценнейшие вина и не столько опьянели, сколько обезумели, ибо лондонская знать оставила им открытыми все погреба. Они начали много толковать с городской чернью об изменниках. Чтобы внушить страх прочим изменникам, они как безумные побежали ко двору герцога Ланкастерского и, поджегши дворец со всех сторон, занялись разрушением.
Чтобы видно было простому народу всего королевства, что они ничего не совершают из корыстных целей, они объявили, чтобы никто под страхом смерти не смел что бы то ни было здесь найденное брать для собственного пользования. Они золотые и серебряные сосуды, бывшие здесь в большом количестве, рубили топорами на мелкие куски и бросали в Темзу или в клоаки. Золототканые и шелковые платья рвали на куски и топтали ногами. Кольца и другие драгоценные вещи, украшенные драгоценными камнями, растирали в порошок, чтобы потом они ни для чего не были годны».
Восставшие жгли все официальные бумаги и убивали юристов по всей стране. У короля, укрывшегося в Тауэре, было восемь тысяч воинов, но король покинул Лондон – восставших было намного больше. Крестьяне заняли Тауэр, нашил и зарубили архиепископа Кентерберрийского и других королевских советников – «если крестьяне захватывали кого-нибудь, кто не хотел давать им клятвы верности или не был с ними одного образа мыслей, или если кто-нибудь из них кого-нибудь ненавидел, то с него тотчас же срывали шапку, и с обычным своим криком бросали на улицу для убийства».
Король предложил восставшим крестьянам переговоры. Уот Тайлер заявил, что крестьяне хотят свободы и король должен подписать хартию об этом. У восставших почти не было продовольствия и половина их, поверив королю, разошлась по домам. Король предложил Тайлеру встретиться для переговоров между двумя армиями. Тайлер согласился и во время разговора с королем его и немногих соратников просто зарубили, само собой, нарушив королевское слово. Восставшим заявили, что Уот Тайлер хотел убить короля. Крестьян, оставшихся без вожаков, тут же отрезали от Лондона. Крестьяне кричали: «Изменнически убит наш предводитель. Станем же вместе и умрем с ним, или мужественно отомстим за его смерть». Король подписал хартию о крестьянской воле и поставил на ней печать. Грамоту отдали восставшим, копии послали в бушующие Норфолк, Эссекс, Кент. Она сохранилась:
«Ричард, божьей милостью король Англии и Франции и сеньор Ирландии, всем бейлифам и своим
