— Ладно тебе острить. Баба-то хорошая. Ну, не повезло. Ведь он ее обманывал. Кредит обещал. Деньгами помочь. А сам гол как сокол. Небось лапшу на уши вешал, чтобы в койку уложить. Потом резину тянул.
— Да, бывает. Она говорит, на юге познакомились. Я с ней уже беседовал. Черт его знает! Жалко. Собачья у нас работа, Леша. Она говорит, что кредит в банке взяла. Ипотечный. Рассчитывала на него. Хотела и другой взять, на развитие малого бизнеса. Через него. Об аренде договорилась. Он сказал: бери, не сомневайся. Отобьем. И вот вам пожалуйста! Таксист! Они этим летом оба на море отдыхали. На пляже и познакомились.
— Ну, понятно! — Алексей присвистнул. — Курортный роман! Кто ж на море не врет? Нас, мужиков, послушаешь, так все мы олигархи. В крайнем случае банкиры. А у женщин потом сплошное разочарование.
— Зачем же он в Москве продолжал к ней клеиться?
— Видать, понравилась. Баба-то красивая.
— Красивая… Ну ладно. Пусть пока погуляет. А по делу пускай проходит как свидетель. Будем придерживаться ее версии: пыталась оказать помощь. А ты выясни, что там с последним звонком. Насчет такси. Если все сойдется, значит…
— Понял.
«Где же я ее все-таки видел? — напряженно вспоминал Леонидов, покидая место происшествия. Ну где?»
Неприятности на этом не закончились. С них же начался и следующий день. Он уже собирался сдать дежурство, когда начальник вызвал на ковер. «В чем я провинился?» — гадал Алексей, идя по коридору. Приоткрыл дверь со словами:
— Разрешите…
— Проходи. Садись.
Начальник наморщил лоб и отвел взгляд. «Дело плохо», — подумал Леонидов. Только он сел, как ему принялись выговаривать:
— Последнее время одни неприятности от тебя, Алексей. То меня будят среди ночи с вопросом: «Не у вас ли работает некий Леонидов А. А.?» То песочат за нерадивость подчиненных. Спрашиваю: «В чем дело? Кто провинился?» Ответ все тот же: «Леонидов А. А.» В чем дело, Леша? Ты, опер с огромным стажем, талантливый сыщик, ас, можно сказать — и такие проколы! Уж от тебя я этого не ожидал!
— Скажите наконец, что случилось, — тихо попросил Алексей.
— Телега на тебя. Сверху спустили. Жалуется некая, — начальник хмыкнул, — Роза Марципановна Тлюстенхабль.
— Как-как?
— Роза Марципановна Тлюстенхабль.
Алексей видел, что начальство закусило губу, дабы не расхохотаться. Имечко то еще!
— Смешно! — Он хмыкнул.
— Да уже не смешно! Дама энергичная. Характер тот еще. Вчера утром взяла штурмом здание Генеральной прокуратуры. Те разобрались, в чем дело, и направили ее к нам, в Управление собственной безопасности. Потому что жалуется она на тебя, Алексей. А я решил по-хорошему тебя предупредить. Потому что знаю: ты человек честный, взяток не берешь, дело свое знаешь. Они копать будут. Дело на тебя заведут. Она Страсбургским международным судом грозила. Такие люди, знаешь ли… Был бы повод. Их бы энергию да в мирных целях, а они по инстанциям бегают, судятся. Генеральному прокурору пишут, самому президенту. «Москва. Кремль»…
Глубокий вздох.
— Да чем же я ей так насолил?!
— А ты не кричи. Ее понять можно. У нее дочь убили.
— Дочь?
— Но дочку-то не вернешь. Вот в чем все дело. Она говорит: ты виноват. Тебе, мол, говорили. Оставил сигнал без внимания.
До него начало доходить. Тлюстенхабль. Не бредил, значит, Мамонов. Выходит, это девичья фамилия его жены, прекрасной Эльзы. А жалуется ее мать, Роза Марципановна.
— Она тебя предупреждала насчет своего зятя?
— Насчет Мамонова? Предупреждала, — вынужден был признать Алексей.
— А ты ее куда послал?
— К участковому. Но разве синяки — наше дело? -взмолился Алексей. — Мы убийства расследуем!
— А ты его получил. Убийство. Мамонов бил-бил свою жену — и убил.
— Не факт.
— Я навел справки, — сердито сказал начальник. -Вынужден был. По своим каналам. Все сходится на том, что убил он.
— Что, есть результаты экспертизы? — Алексей подался вперед.
— Есть. На пистолете его отпечатки пальцев. И больше ничьих, Леша.
— Это еще ничего не доказывает.
— Вот как? А что доказывает? Мотив? Налицо! Орудие убийства? Имеется! Следы взлома и грабежа? Отсутствуют! Свидетели? Да сколько угодно! Все знают, что Мамоновы постоянно скандалили, что он ее поколачивал! Пистолет-то его! Напился и застрелил, чего ж проще?
— Я вижу, вы хорошо разобрались в деле, — зло сказал Алексей.
— А что мне остается? — Начальник развел руками. — Собственная безопасность тоже будет разбираться. И всплывут те же факты. Налицо халатность. Небрежное отношение к своим должностным обязанностям. Приведшая к гибели человека.
— Что, судить меня будут? — Алексей усмехнулся.
— Не знаю. Дело прекратят, если Мамонов и в самом деле не убивал. Но это сомнительно. Да и то… Сам понимаешь… — Начальник вновь развел руками.
— Из органов попросят?
— Лучше, если ты добровольно.
— Ладно.
Он поднялся.
— Понял, не дурак.
— Не психуй, Леша.
— Попал под раздачу. Чистка рядов, значит. Выявляем тех, кто виновен, а заодно убираем и тех, кто особенно прав.
— Леша!
— А что я могу? — Он в свою очередь развел руками. — Впрочем, могу. У меня еще есть шанс. Если я разберусь, что же на самом деле произошло с Силой Игнатьевичем Мамоновым.
— Вот и разберись. В свободное от работы время.
— Мне сдать дела?
— Пока работай. Что там у тебя?
— Вчера вечером мужчину зарезали.
— Работай. Пока суд да дело… В общем, иди.
— Есть!
«Кинул меня Мамонов, — злился Алексей, возвращаясь в свой кабинет. — Ай да Сила Игнатьевич! Артист! Кажется, я начинаю понимать смысл игры. Ох я дурак! Ребенок! Ну, я ему покажу! Я ему…»
В этот момент и зазвонил его мобильный телефон. Он взглянул на определитель номера и ахнул: Мамонов! На ловца, как говорится, и зверь бежит! Алексей прямо-таки втиснул палец в кнопку, принимая звонок.
— Богатым будете, Сила Игнатьевич! Только о вас вспоминал!
— Слушай, Леонидов, у меня к тебе дело.
