ЧЕРНАЯ КОШКА 8
Втроем они кое-как погрузили в джип тяжеленного ротвейлера. Собака еще дышала, но была недвижима.
— Надо везти его к ветеринару, — сказала Валентина, увидев, как расстроился Сила. — А белую собачку закопать.
— Да-да, — покорно кивнул он.
— У нас сегодня сплошные похороны, — хихикнула высокая крупная женщина, кажется сестра Эльзы, и Сила бросил на нее злой взгляд.
Женщина показалась Валентине странной. Нелепые ужимки, странные реплики насчет похорон. Черный юмор? Не похоже, что она шутит. Своеобразная особа. В джип женщина не села, осталась дожидаться кого-то на даче. Подробности Валентина выяснять не стала.
— Сначала в ветлечебницу, — сказал Сила, захлопнув дверцу, и она кивнула.
Едва поехали — зазвонил ее телефон. Это оказался Леонидов. Вопрос, который он задал, был неожиданным:
— Скажите, Валентина Павловна, вы никогда не обращались к психотерапевту?
— К психотерапевту?
«Леонидов», — одними губами сказала она Силе и ответила в трубку:
— Нет. Никогда.
— В вашем доме живет Василиса Ивановна, психотерапевт. В первом подъезде. Вы с ней не знакомы?
Она заметила, что Сила напряженно прислушивается к разговору.
— Может быть, и сталкивались. Раз в одном доме живем. В лицо я ее, возможно, знаю, но имени- отчества, извините…
— Значит, вы не общались?
— Нет.
— И на прием к ней не ходили?
— Нет. У меня нет причины обращаться за помощью к психотерапевту, — сухо сказала она.
— Может быть, у вас есть общие знакомые? — не унимался Леонидов.
— Ни от одного из своих знакомых я не слышала имени Василиса, — твердо сказала Валентина. -Как вы сказали? Ивановна? Имя редкое.
— «Ивановна» как раз не очень. А вот Василиса… Вы правы. Значит, нет. Жаль. Вы сейчас где? Вроде мотор работает.
— Еду на похороны Эльзы. С Силой.
— Ах да! Передайте ему мои соболезнования.
— Непременно.
На этом разговор закончился.
— Чего он хотел? — хмуро спросил Сила.
— Какая-то Василиса Ивановна, — Валентина пожала плечами. — Спрашивал, нет ли у нас общих знакомых.
Он вздрогнул.
— При чем здесь мой психотерапевт?
— Твой? Я не знала, что ты ходишь на сеансы к психотерапевту.
— После того, как у меня начались видения, хожу.
— Выходит, нашелся общий знакомый. Ты. Думаю, Леонидов об этом знает. Да… — Она вдруг вспомнила. — Я хотела с тобой об этом поговорить. О видениях.
— После. Как там Дружок?
Она оглянулась, вновь пожала плечами.
— Я не ветеринар. Жаль собаку. Но…
— Ты думаешь, он…
— Сила, мы едем на похороны Эльзы, — мягко напомнила она. — Твоей жены.
— Как ты не понимаешь! Она, собаки… Все это -моя прошлая жизнь. Которую я считал такой скверной. Пил из-за этого. Сейчас я пытаюсь спасти остатки. Такое ощущение, что все меня бросили.
— Но ведь я с тобой, — тихо сказала Валентина.
Он молча смотрел на дорогу.
К выносу тела они, разумеется, опоздали. Автобус от бюро ритуальных услуг уже уехал. Сопровождающие тоже. Сила выругался и прыгнул за руль.
— На кладбище поедем. Надо поторопиться.
Он гнал машину, нарушая правила. Вслед им неслись проклятия. Когда они появились на кладбище, гроб с телом уже опускали в глубокую сырую яму. Накрапывал дождь, рыдала полная женщина с платиновыми прядями, выбившимися из-под черного платка. «Мать», — догадалась Валентина. Эльза была похожа на женщину. Здесь же была и старшая сестра Эльзы, Анна, кажется в сопровождении… Моисея Соломоновича Зельдмана! «А что здесь делает адвокат?» — подумала Валентина.
Сила молча переминался с ноги на ногу у края могилы и хмурился. Церемония закончилась быстро. Валентина стояла достаточно близко к родственникам Эльзы и слышала, как Анна взахлеб рассказывает матери:
— Увидел сдохшую собаку — расплакался. Кинулся спасать вторую. А ротвейлер-то еле дышит! Об Эльзе — ни слова. Собаки ему дороже!
Теща метнула на Силу злой взгляд и сжала губы. На кладбище она сдержалась, но едва вышли за ворота, накинулась на зятя:
— Собаки ему дороже! Над какой-то болонкой рыдал! А у могилы жены — ни слезинки! Бесчувственный!
Валентина прекрасно понимала, что плакал Мамонов не потому, что сдохла белая болонка. Все свои слезы он оставил там, на даче, где никто не мог видеть его слабости. Такой уж человек. А сейчас он замкнулся в себе и напряженно что-то обдумывает. Валентина чувствовала, как ему больно. Сила и не пытался отбиться. Похоже, он даже не слышал, что говорила ему женщина с платиновыми волосами.
— Эгоист, — шипела та. — Убийца… Ничего, сядешь. Я до Страсбурга дойду. Никакие деньги тебе не помогут. Я не успокоюсь, нет. Будешь отвечать.
Не выдержала Валентина. Потянула Мамонова за рукав:
— Сила, садись в машину.
— А это еще кто? — уставилась на нее мать Эльзы.
— Я подруга вашей дочери. Я вам звонила. Помните? Хотела с ней поговорить. Мы с ней вместе работали.
— Работали? Когда это моя дочь работала?
— Это было давно. Пять лет назад. Помните, она была секретарем в фирме по продаже косметики?
— Ну, допустим. А здесь ты с какого боку? Тебя звали? Кто? Он? — Женщина ткнула пальцем в Силу. — Ты тоже его любовница? Совсем обнаглел! Со своей бабой на кладбище приехал! Жену хоронить!
— Давайте не будем выяснять отношения. Не тот день.
— Вот почему вы опоздали! К тебе заехали! В любовное гнездышко!
Она поморщилась: какая мерзость! И попыталась объяснить:
— Мы были в ветлечебнице.
— Тоже, значит, собак спасаешь! — Мать Эльзы метнула на нее злой взгляд. — Обрабатываешь моего зятька. На имущество его рассчитываешь. Не выйдет, милочка! Ты хоть знаешь, с кем связалась? Я вас по миру пущу! Разорю! Все конфискуют, все! Я добью-у-усь…
Подошел Моисей Соломонович Зельдман. Поправив очки, сказал:
— Роза Марципановна (какое редкое отчество!), успокойтесь. Ехать надо. Люди ждут. Анна уже в
