— Так ты и Стрельцова знала?
— Не знала. Видела один раз.
— Значит, Миша был красивый. А Сережа? Красивый?
— Кто?
— Сергей, твой муж.
— Муж, да, — хихикнула Гульнара. — Эдик ему деньги давал. Много денег. Чтобы женился на мне.
— А потом? Вы друг другу понравились, да?
Пауза, долгая пауза.
— Ваш брак был фиктивным или нет, Гуля?
— Ха-ха!
— Посерьезнее можно?
— Иди ты. Не скажу.
— Будешь хамить — я тебя в милицию отведу. Надену наручники и…
— Попробуй. Испугалась. Как же. Знакомые есть, да. В милиции.
— А грабителей, значит, испугалась?
— Иди ты, — беззлобно повторила Гульнара.
— Ты на кого-то рассчитываешь? На чью-то помощь? Так?
— Ты мент. Они взятки берут. Договориться можно. Отпустят.
— Кто тебе сказал? Что взятки берут?
— Сказали. Ха-ха!
— Черт знает что! — выругался капитан Самохвалов. — С тобой же просто невозможно разговаривать!
— Не говори. Иди ты, — повторила Гульнара.
И Стас нажал на кнопку и выключил диктофон:
— Дальше в том же духе. Элочка-Людоедка! Запас слов минимален! На все мои вопросы: «Иди ты». Хоть раз сказала бы куда! Не будь она женщиной, я бы ей ответил!
Люба не выдержала и рассмеялась:
— Прелесть, что за девочка! Это тебе не Осокина! Получил, «мент»? Кто-то за ней стоит, у кого звездочек на погонах побольше. Уверена.
— Нахалка!
— Кто, я?
— Гульнара! Да и ты хороша. Нет, чтобы пожалеть.
— Как мне тебя жалко! И что ты теперь будешь делать?
— Не знаю, — мрачно сказал Стас. — И жена, и любовница Осокина что-то недоговаривают. Может, Линева будет откровеннее?
— Она же отказалась с тобой говорить!
— Потому что нечем было ее прижать. А если начать с ограбления ее дачи?
— При чем здесь дача?
— Она знает больше, чем показала на суде, -уверенно сказал Стас. — Ее же вызывали, как потерпевшую. Я все еще связываю твоего мужа с бандой грабителей.
— Но Линева обвинила Марианну Осокину! При чем здесь Олег? Вот что Стас. Узнай-ка, где работает младший брат Сергея Иванова.
— А он здесь при чем? — вытаращил глаза Стас.
— Пока не знаю. Но… Интуиция.
— Что ж… — Он тяжело вздохнул. — Люба, я доел пиццу.
— Поздравляю. Вкусно, да?
— Иди ты, — подражая Гульнаре, сказал Стас. И добавил: — Осокина права, недалекая девица. Как она о камешках говорила, ты слышала?
— Слышала, да.
И оба расхохотались. Стас отодвинул диктофон в сторону и позвал:
— Любовь Александровна, ползи через границу. Давай расслабимся.
— Не хочу.
— Кокетничаешь, да?
— Уже не смешно.
— Хорошо, не буду. Чем же нам заняться? Обсудим детали? Убийство твоего мужа? Или Эльдара Осокина?
— По-моему, мы все уже обсудили, — сердито сказала Люба.
— Ну, тогда спать?
— Да.
Она встала, выключила свет. Минут пять лежали молча, она старалась его не касаться. Потом тихо позвала:
— Стас, ты не спишь?
— Нет. Жду, когда у тебя настроение переменится.
— А если я раньше усну?
— Это вряд ли. Как ты можешь спать, если рядом лежит такой мужчина?
— Однако. Ну и самомнение! Ты хотя бы сказал, что я тебе нравлюсь!
— Я это уже говорил.
— Стас, какого цвета у меня глаза?
— Карие.
— Помнишь. Ладно. Можешь меня поцеловать.
— Наконец-то!
Он резко развернулся и мигом оказался на ее территории. На правой половине дивана. Последняя здравая мысль Любовь Александровны Петровой была: «Мне и в самом деле придется его здесь прописать. Такое ощущение, что он отсюда уже никогда не уйдет…»
Глава 7
МЛАДШИЙ БРАТ
1
…На самой высокой башне собора висел огромный колокол. Который не звонил, а отчего-то верещал. Люба не выдержала и проснулась. Конечно, это был не колокол, а телефон. Она машинально взглянула на будильник: без пятнадцати шесть! Стас тоже зашевелился, потом натянул на голову одеяло и снова замер, а Люба схватила телефонную трубку:
— Да! Слушаю!
В трубке тяжело вздохнули:
— Любаша…
— Люся, что случилось?!
Она сразу подумала о Сергее Иванове. Из-за него у Люськи неприятности. Но подруга еще раз вздохнула и сказала:
— Рыжий заболел.
— Петька? Что с ним?
— Температура под сорок с вечера. Всю ночь не спала.
