правильно: черт с ней, с картошкой!
Люба радуется, что выключен телевизор. Драма, которую весь день в подробностях обсуждают на канале ММ-2, не способствует возбуждению аппетита. Ни к еде, ни к любви. А как вкусны его торопливые губы, чуть касающиеся ее пылающего лица! Мягкие светлые волосы, которые она перебирает пальцами, пахнут детским мылом, или это ей опять только кажется? Иногда от этого бывают дети. Почему же так страшно решиться?..
Устав, Стас тихонько дремлет. Уже поздно ночью пристроившаяся у его горячего плеча Люба вдруг в ужасе поднимает голову:
— Там же Апельсинчик!
— Ну и что?
— А вдруг это игра не на вылет, а на выживание? Вдруг их там всех…
— Ерунды не говори, — отмахивается Стас и зевает. — Разбудила! По-моему, у тебя больное воображение. Запомни: с Сеней Сайкиным был просто несчастный случай.
И засыпала Люба с мыслью: «Зачем Алексей Градов ночью заходил в спортзал?»
Вторая неделя
«Красное»
Утешает она себя только одним: никто не видел, как один из участников «Игры» что-то делает с крюком. Камера это непременно записала бы. Значит, и в самом деле с Семеном произошел несчастный случай. В конце концов, все знают, как у нас строят дома. И не только у нас. Тем более что это — пристройка, спортзал. Что-то не рассчитали в конструкции потолочных перекрытий, или крюк, на котором держался канат, не был рассчитан на такой вес, как у Сени Сайкина. Интересно все-таки, кто владелец особняка?
На сайте «www.igranavylet.ru» Люба узнает, что дом, в котором находятся участники «Игры», арендован компанией «Мнемозина», которая и поддерживает сайт в Интернете. Многопрофильная фирма: кроме интернет-компании с подобным названием она вложила деньги и в пивоваренный заводик. Посетители сайта пьют только пиво «Рада». Наблюдают за чужой жизнью и прихлебывают светлое пиво.
Кстати, компания «Мнемозина» сообщает, что уже ведется расследование. Выясняется, кем был построен особняк. Кому же, интересно, они собираются вчинил иск: владельцу, архитектору или наемным рабочим, по строившим дом? Вчера вечером Стас бурчал, что не мешало бы операм осмотреть потолок спортзала: кто-то мог и дрелью поработать, а потом замазать отверстия, чтобы до поры до времени в глаза не бросалось. Но почему этот кто-то так возненавидел Семена?
Милый мальчик, ему светит стать киноактером. В понедельник показывают, как он уже постепенно приходит в себя и открывает глаза. Люба вздыхает: слава богу! Но почему рядом с Семеном не тот врач, который давал интервью журналистам? А, ладно, все ничего, лишь бы хорошо лечил Сеню. Молоденька; медсестра поправляет подушку под головой у Семена. Любу что-то настораживает, какая-то деталь, но на экране уже другой кадр. Она мучительно думает: что?
Нет, ничего. «Вечером в прямом эфире — «Игра на вылет»! Оставайтесь с нами!»
Понедельник, вечер, с восьми до одиннадцати, канал ММ-2, прямой эфир
Апельсинчик готовит ужин. Вообще, она очень много времени проводит на кухне. На полочке в одном и стенных шкафов ею аккуратно расставлены баночки со специями.
— Что сегодня на ужин? — Инженер Суворов вдыхает запах, идущий из кастрюльки. Телевидение еще не умеет транслировать ароматы, а жаль.
— Очень вкусно! — говорит Артем Арсеньевич с расчетом на камеру и показывает большой палец: — Во!
— Сациви, — со значением говорит Люська.
— Вот как? А моя жена не умеет готовить сациви, — грустно вздыхает инженер.
— Да?! — удивляется Люська. — Но это же очень просто! Правда, к настоящим ценителям грузинской кухни не имеет никакого отношения, это, так сказать, сациви по-русски.
— Ну-ка, ну-ка…
— Главное, чтобы курица была не старая и не очень жирная. Так вот: нарезать курицу кусочками, на сливочном масле обжарить ее в глубокой сковороде, потом отдельно обжарить нарезанную луковицу, добавить один порезанный болгарский перчик, потом туда же натереть один помидор и положить зелень. Кинзу. Можно добавить грецкие орехи. Этим соусом залить курицу, добавить водички и тушить. Все. На гарнир сварю рис.
— А в баночках у вас что? — Артем Арсеньевич тянется рукой к полке.
— Ай! Не трогайте! — кричит Люська.
— Я же только хотел…
— Что за крик? — В кухне появляется Залесская.
— Завтра ваша очередь готовить ужин, — объявляет Люська. — Могу дать свою книгу кулинарных рецептов.
— Может быть, яичница сойдет? — морщится писательница-феминистка.
— Это вы у мужчин спрашивайте.
— Лучше уж сациви, — вздыхает Суворов.
— Чем это так вкусно пахнет? — заглядывает на кухню и пенсионер Кучеренко, руки у него испачканы масляными красками.
— Яков Савельевич, скоро ужин, — объявляет Люська.
— Да-да! Бегу-бегу! — Пенсионер очень любит покушать. Кучеренко исчезает, а Артем Арсеньевич несет в гостиную тарелки.
— Как это у вас все ловко получается? — интересуется у Апельсинчика Мария Залесская. — Ну, еда?
— Очень просто. Надо только любить то, что делаешь, — говорит Людмила. — Я, например, обожаю готовить.
Апельсинчик со вкусом облизывает испачканный в соусе пальчик. Залесская в ужасе округляет глаза:
— Но это же уйма времени! Так нерационально. И все съедят за один вечер! Нет, это же просто нерационально!
— А что рационально? Что?
— Ну, посвятить свою жизнь чему-нибудь стоящему.
— Это можно, если нет мужчины, которому ее стоит посвятить, — пожимает плечами Люська.
— Но это же рабство! Как вы, женщина… Как вы можете?!
— Именно потому, что женщина, и могу.
— Нет, я все-таки вас перевоспитаю.
— Ха! — вскидывает голову Люська.
