непроизвольно приковывало взгляд и подавляло волю. Положа руку на сердце, Зиро считал себя, скажем так, ничего себе, но рядом с Красавчиком он вдруг почувствовал себя неотесанной деревенщиной. Зиро опять собрался привлечь к себе внимание, но Красавчик владел инициативой безраздельно.
– Ну что ты стоишь, герой? – обратился он к Зиро, едва тот открыл рот. – Ты садись, садись, – он указал на диван. – Устал же, наверное.
Зиро, наконец, слегка оправился от гнета харизмы Красавчика и твердо произнес:
– Я хочу знать про эксперимент.
Красавчик приподнял брови.
– Эксперимент? Это Слепцов тебе сказал? Про эксперимент? Его лексикончик. Да, Слепцов?
Слепцов вздрогнул.
– Я… я ничего больше не сказал!
– Да ладно тебе! – Красавчик ласково потрепал Слепцова по плечу. – Чего уж там. Ты, главное, работай, Слепцов, работай. Не отвлекайся. К черту подписки – сейчас не до игр в секретность. Парень имеет право знать. (Опять к Зиро.) Ну садись уже, герой! Я не люблю говорить, когда я сижу, а передо мной стоят. Это недемократично.
Зиро сел на диван и положил Меч себе на колени.
– Я слушаю.
Красавчик задумчиво взлохматил светлые волосы. Едва он отнял руку, волосы сами по себе уложились в самую модную прическу сезона.
– Значит, эксперимент… – Красавчик пожевал губы. – Ну, знаешь, эксперимент это громко сказано. По мне, так это простая презентация была. Хотя, конечно, не суть. Ладно. Я только сразу предупреждаю – я не ученый. Это Слепцов у нас гений, а я так… Кофе умным парням подношу. Кстати, Слепцов, хочешь кофе?
Слепцов отрицательно помотал головой.
– Ну, если захочешь, скажи, – Красавчик снова повернулся к Зиро. – Я, короче говоря, все своими словами изложу. Как все это понимаю своим серым умишком, ладненько? Слепцов, ты меня поправь, если я глупость какую-нибудь спорю.
Красавчик закинул ногу на ногу, достал из кармана пиджака пачку сигарет. Щелчком выбил одну, размял пальцами, воткнул ее себе в уголок рта, потом эффектно, в одно движение, напоминающее рубящий удар Мечом, извлек огонь из серебряной «зиппо». Затянулся полной грудью и, запрокинув голову, выпустил струю дыма в потолок. Зиро подумал, что лучший способ уничтожить человечество – это задействовать Красавчика в рекламе сигарет. И еще он подумал, что хорошо, что сейчас с ним нет Инфинити.
– С чего же начать-то? – спросил Красавчик у потолка. – Ну, короче, Слепцов у нас гений. Даже не сомневайся! Обычно со спецами какая беда? Большинство из них шарят только в своей области. Чуть шаг в сторону – теряются моментально. А вот Слепцов у нас другой. Широко мыслит. Лучше всего чувствует себя на стыке различных научных дисциплин. Золотая голова, черт побери! Чем бы он у нас ни занимался – везде прорыв и успех.
Слепцов расправил плечи. Как бы его не разорвало в клочья от такого количества комплиментов, подумал Зиро.
– Он у нас работал по разным направлениям, – продолжал Красавчик. – В том числе он изучал, как всякие волны и поля на живые организмы действуют. Как ее там, бишь, эту науку?
– Радиобиология, – подсказал Слепцов.
– Во, да. Радиобиология. Наши, кстати, думали, что это все баловство. Финансировать не хотели. Дурачье. А я им говорил, если Слепцов что-то чует – это не зря! Ну, короче, средства я выбил, Слепцов стал копать. Он изучал воздействие резонанса, этого, как его… Шумана на мозги людей. Не в курсе про резонанс?
Зиро был не в курсе.
– Ну, это, типа, – Красавчик широко развел руками… – такие волны. Которые… эээ… Слепцов! Я поплыл.
– Стоячие электромагнитные волны в волноводе Земля – ионосфера, – с готовностью пояснил Слепцов. – Остаточные явления от земных гроз. Дело в том, что частота колебаний этих волн практически совпадает с частотой колебаний альфа-ритмов мозга человека, тех самых, которые связаны с абстрактным мышлением и паттернами распознавания оптической информации. В связи с этим существует гипотеза, что это совпадение частот есть физическое основание для… – Слепцов поморщился, – …телепатии.
– Ну да, да. Но мы не будем утомлять Зиро подробностями. Тем более, все это фигня оказалась с Шуманом. Никакой телепатии Слепцов не открыл. Ну, совпадает и совпадает. Мало ли совпадений на белом свете. Другой бы тут и бросил все, но только не наш Слепцов. Наш Слепцов зашел с другого бока. Он стал исследовать сон. Дело в том, что резонанса Шумана ночью нет. Волны эти, типа, – Красавчик показал на потолок, – улетают в космос. Он стал исследовать электрическую активность мозга во время сна…
– Так называемые медленные ритмы. Дельта, тау и сигма и так далее, – опять дал справку Слепцов.
– Ага, эти самые дельты, тау, сигмы и так далее. Слепцов скрестил радиобиологию с сомнологией, это та наука, что сон изучает. Мы подняли архивы – в Игле при совке тоже исследовали сон. По заказу КГБ. Гэбисты хотели, чтобы враги народа во сне выбалтывали все свои секреты. Исследовали, исследовали… – Красавчик отмахнулся. – Да ничего толком не наисследовали. Не удивительно – таких томографов, как на Западе, у них тогда не было. Томограф это ж тебе не Калашников. Вещь тонкая. Впрочем, – Красавчик ухмыльнулся, – одно потрясающее открытие советская наука все же совершила: если человеку не давать спать несколько суток, он сам все расскажет, как миленький.
– Довольно действенный прием, – пробормотал Слепцов.
Красавчик стряхнул пепел на пол и кивнул.
– Советский стиль. Тупо, но эффективно. Но Слепцов же у нас ума палата! Он увидел то, что никто до него не замечал. Когда человек спит, его мозг тоже излучает слабые электромагнитные поля. Из-за этих самых дельта, тау и сигма-ритмов. Это тоже не новость. Но вот когда Слепцов стал делать замеры не на одном человеке, а на группе одновременно спящих людей, он наткнулся на интересный факт. Через некоторое время мозговые ритмы спящих начинают совпадать. Между ними возникает резонанс.
– Эффект основан на явлении затягивания частот, которое возникает при взаимодействии близких частот для двух источников колебаний, – сказал Слепцов с видом, что это само собой разумеющееся.
– Слепцов, какой ты умный! Не перестаю восхищаться. Мне бы твои мозги, я бы… не знаю что. Ну, ладно. Короче, это явление резонанса мозговых ритмов спящих мозгов мы назвали в его честь резонансом Слепцова. Я лично называю это «поле сна», но Слепцов, конечно, кривится. Ну вот. Слепцов начал копать в этом поле. Он же у нас, когда след берет, неостановим. Прет напролом, что твой танк. Слепцов разобрался, как этот резонанс работает, и построил аппарат, резонатор Слепцова. Он генерирует это самое поле сна.
– Он генерирует последовательность сверхнизкочастотных электромагнитных колебаний, характерных для резонанса Слепцова, – поправил Слепцов. – Не буду углубляться в детали, но главную роль в процессе синхронизации играют веретенообразные сигма-ритмы.
– Да, Слепцов, лучше не углубляйся. Меня от деталей в сон клонит. Итак, Слепцов стал экспериментировать со своим резонатором. И что оказалось? Если включить этот чудесный аппарат, когда люди спят…
Красавчик выдержал драматическую паузу. Театральные подмостки по нему плакали навзрыд.
– …они не просыпаются! Спят себе и спят, пока резонатор этот им мозги резонирует. Причем очень крепко, разбудить невозможно. Хоть ты их ножом режь, никакой реакции. Мы одного испытуемого продержали месяц под капельницей… – Красавчик опять отклонился от темы. – Помнишь, Слепцов, сколько у нас было добровольцев? Еще бы! Это ж золотая мечта – зарплату получать за то, что спишь на работе. Вот ведь шельмы – никто работать не хочет. Так о чем я? – Красавчик почесал в затылке. – Ах, да! Не просыпались. Великое открытие Слепцова.
Слепцов повернулся к ним и заговорил с неожиданным жаром:
– Нет, нет! Все гораздо, гораздо глубже! То, что испытуемые не просыпались, это, видимо, простая недоработка. Думаю, резонанс Слепцова активирует спящий отдел мозга, который, так сказать, включает
