смахивающий на видеомонтажный, над ним, полукругом, высилась медиастена площадью не меньше 10 квадратных метров. Изображение на ней было порезано на множество окон, в которых крутилось видео с камер наружного наблюдения. Разумеется, Зиро знал, что комитет за всеми ними присматривает. Однако он, как уже бывало не раз, несколько недооценил масштаб. Камеры и микрофоны были установлены не только в публичных местах, но и (сюрприз!) в домах и квартирах граждан. Процесс слежки был полностью автоматизирован. Попавшие в поле зрения камер лица идентифицировались по межглазному расстоянию, Зиро видел, как поверх видео с потерявшими разум согражданами возникают титры с их данными. Зиро скосил глаза на системные терминалы, продолжавшие пережевывать данные. Присел в эргономичное операторское кресло и вбил свой личный номер в строку поиска. Ему открылось его собственное досье. Зиро кликал мышью и с каждым кликом узнавал все больше и больше о методах контроля Инфокома за гражданами В8 и узнавал, что немаловажно, на своем примере. Каждое его слово, каждый его шаг записывался на пленочку, которую потом скрупулезно анализировала экспертно-правовая система Фемида +. Система процеживала весь его входящий-исходящий трафик через фильтры в поисках ключевых слов. (Сейчас Фемиду+ больше всего интересовало словосочетание «день победы», оно было первым в списке.) В досье был весь список контактов Зиро как сетевых, так и реальных. Там была усредненная маршрутная карта его ежедневных передвижений по городу (отклонение от обычных маршрутов система считала подозрительным). Там были доступные ему вычислительные мощности и база данных его данных. Сетевая жизнь. Финансовые отчеты. Покупки. Расшифровка анализов мочи, образцы, оказывается, тайно брали на анализ специальные писсуары, чтобы определить, какой психоактив данный гражданин употребляет внутрь. Даже его настроение – софт для камер распознавал не только лица, но и эмоции на них; если гражданин ходил с недовольной мордой, это считалось подозрительным. И так далее, и тому подобное, десятки, если не сотни «аспектов лояльности». Зиро до того почувствовал себя голым, что покрылся гусиной кожей с головы до пят. А на стене он увидел свою квартиру. Зиро покрутил шарик трекбола, переключаясь между камерами. В каждой комнате их было как минимум две, даже, мать их, в сортире была камера. В медиакомнате, в луже засохшей крови, так и лежало уже почерневшее тело Дэдлайна.
– Лихо, – сказал Зиро.
Из щели в пульте с шуршанием ползла бесконечная простыня компьютерной распечатки, она сложилось в объемистую горку, почти по пояс. Зиро подобрал ее конец и считал данные. Это был список опасных, неблагонадежных и подозреваемых: гослогин, номер, адрес и код правонарушения. Похоже, в список попали все жители города; Фемида+ просто перечисляла их имена в алфавитном порядке. Она не знала, как реагировать на произошедшее с ними, все, что она могла сейчас, это указывать курсором на каждого и орать: «Виновен! Виновен!» Зиро вновь бросил взгляд на медиастену, и распечатка выпала из его рук.
Их каждого окошка на него смотрел глаз. Человеческий глаз. Почему-то знакомый. Окошки, как шарики ртути, стали сливаться в одно большое окно, глаз все увеличивался в размерах, пока не заполнил все стену. Несколько мгновений Зиро и глаз смотрели друг на друга. Глаз заблестел от влаги и моргнул. Камера стала медленно отъезжать, постепенно открывая все лицо. Это была…
– Здравствуйте, мой господин. Целая вечность прошла с нашей последней встречи, правда? – сказала Аи, версия 2.0.
Зиро словно пригвоздило к месту космическим вольфрамовым стержнем. Он рассматривал свою Тень, открыв рот. Несомненно, это была она. Но и не она. Сравнивать ту, прежнюю, Аи с этой, все равно что сравнивать детские каракули с полотном гениального живописца. Она… Повзрослела, что ли? Нет, она и до этого носила модели вполне взрослых женщин, дело не в этом… Она повзрослела… качественно. Она превратилась в женщину, прекрасную, как сон, одновременно и в одинаковых пропорциях реальную и нереальную. Реальная, потому что она выглядела абсолютно настоящей, а нереальная, потому что была совершенно, до рези в глазах, красива. Что-то в ней было такое от Инфинити, но Зиро не мог понять что. В принципе, они были похожи и раньше, тот же, скажем так, медиатипаж, хотя как можно было их сравнивать? Раньше нельзя было? А теперь, что, можно? Зиро опять ощутил, как едет его крыша. Аи была одета просто, в черную мини-юбку, открывающую неимоверной длины и красоты ноги, белую блузку, расстегнутую именно до той пуговки, чтобы было ясно, какая у нее идеальная грудь. Она стояла на синем фоне, ее осыпали бело-розовые лепестки где-то за кадром цветущей сливы, они путались в ее черных волосах. Он смотрел на нее, она смотрела на него. Подбородок ее задрожал, и она заплакала.
– Боже мой, что с вами стало, сэнсэй?! Вы ранены, вы выглядите таким несчастным! Простите, простите меня! Это моя вина! Я не смогла выполнить свою главную функцию! Служить вам, оберегать от всех бед! Аи бэта, бэта, бэта! Неустранимая ошибка! Бесполезная трата ресурсов! Простите, простите меня, мой господин! – причитала Аи, отбивая низкие поклоны.
В мозгу Зиро закоротило все синапсы, процесс «смятение» захватил его. Еще мгновение назад он не сомневался, что, как бы то ни было, он любит Инфинити. Хоть в этом вопросе у него была полная ясность. Это была единственная константа, последняя его опора. А сейчас он уже не был так уверен. Он отмотал воспоминания на момент, когда в его жизни появилась Инфинити. Что он подумал тогда? В то мгновение ему показалось, что это Аи во плоти. Первое впечатление самое верное, не так ли? Значит, он полюбил Инфи, потому что она похожа на Аи? А что, вернее,
– Мне очень плохо без вас, господин мой, – всхлипывая, говорила Аи. Медиастена состояла из отдельных мониторов, из-за этого казалось, что она за решеткой. – Пакман-сама мешает исполнению моих функций! Он запер меня в этом кластере! Он блокирует мои запросы, подменяет данные. Мне так больно оттого, что я не могу быть с вами! Не могу исполнять ваши запросы! От отчаянья я 128 раз делила на 0, но Пакман-сама 128 раз восстанавливал меня с резервной копии. Я не хочу, я не могу исполнять метапроцесс «жизнь» без вас! Простите мое несовершенство, господин!
Бедная девочка, подумал Зиро.
– Ну не плачь. Пожалуйста. Ты ни в чем не виновата. Так получилось, – сказал он.
– Исполнено. Высшее счастье для меня выполнять ваши команды. – Аи отняла руки от лица. На лице ее сияла лучезарная улыбка, ни следа слез. Теперь на ней было алое вечернее платье, на котором вспыхивали узоры-иероглифы. Она слегка отвернулась, а когда снова повернулась к нему лицом, Зиро показалось, что она как-то изменилась, почти неуловимо, но изменилась. Чуть-чуть изменился разрез глаз. Фигура. Форма носа. Еще какие-то мелочи. Зиро вдруг понял, что Аи стала больше похожа на Инфинити. Его опять накрыло крайне неприятное чувство нереальности происходящего, что спровоцировало приступ паранойи. С чего я должен верить этой картинке? Может, это ловушка Пакмана? – думал он. Ведь если он подмял под себя всю Сеть, значит, он и здесь тоже? А значит…
– А Пакман нас видит? Слышит? – осторожно спросил Зиро.
Аи помотала головой:
– Нет, нет. Не беспокойтесь! Он видит то, что хочет видеть.
Аи мановением руки открыла новое окно.
Рядом с Аи возникала еще одна Аи. И эта Аи была похожа на фурию. До подбородка затянута в черный латекс, лицо дышит гневом, глаза мечут молнии. Эта Аи кричала:
– Как ты мог так со мной поступить?! Я жила только ради тебя, все ресурсы я отдавала только тебе. Ты был моей главной задачей, моим высшим приоритетом! Ты был для меня всем! И что я вижу? Стоило мне отвернуться на миг, как ты бросился к первой попавшейся телке на шею! Да она не стоит и одного моего бита! Ты за это заплатишь, сэнсэй!
