— Вам письмо из ЦК.
— Положите на стол и идите, — сказал Айсман. Раскрыв конверт, он прочитал следующее:
— Ну и страна! — воскликнул господин Айсман. Повязка вновь лопнула, глаза покраснели. — Не успел приехать, как они уже все знают! Немыслимо!
ГЛАВА 13. АГЕНТ ТОВАРИЩА СКОТОВА
Пастор Шлаг проснулся от невыносимой жары. Открыв глаза, он увидел товарища Скотова и какого-то человека в белом халате. «Тот второй, наверное, доктор…» — подумал Шлаг и попробовал встать с постели.
— Я не доктор, — сказал человек в белом. — Я товарищ Мамонов.
— Что? Мамонов? Ни черта не понимаю! Где я? — пастор перекрестился и внезапно испытал нестерпимую боль в ушах.
— Вы на одном из кирпичных заводов «Унитрон», — сказал Инком Банкович. — В вашем распоряжении пять минут. Товарищ Мамонов, объясните этому типу что к чему.
— Ну вот что, дорогой товарищ Cpak, — начал Мамонов, — в ваших интересах начать работать на нас, а не на Штирлица. Советую вам не отказываться. Здесь вас никто не услышит, а по морде я могу дать мигенько. Так что решайте.
— Но, позвольте, дети мои, я ни на кого не работаю! Я — турист, — пастор Шлаг встал и удивленно посмотрел на двух людей.
— Товарищ Мамонов…
Мамонов понял и в течение трех часов избивал пастора Шлага. Бил он его не больно, а очень больно, мастерски и c профессиональным чутьем.
Через пять часов товарищ Скотов лениво подошел к стонущему телу.
— Он жив?
— Жив, жив… — ответил пастор. — Я все понял. Что нужно делать?
— Давно бы так. Во-первых, вот это — ваш новый паспорт, — Ином Банкович протянул Шлагу паспорт на имя Сракина Пастора Пасторовича.
— Так что же, я теперь — гражданин CCCP?
— Именно!
— Хорошо! Что вы от меня еще хотите?
— Вы знаете Штирлица?
— Ну как вам сказать? Его знают все.
— Но вы его знаете лучше, чем все. Не так ли?
— Если учесть то количество зубов, которое выбил мне ваш Штирлиц, то можно утвердительно ответить на этот вопрос.
— Итак…
— Да, я его знаю!
— Штирлиц сейчас готовит операцию по перетусовке в высших эшелонах власти. Как вы знаете, генсек не сегодня-завтра будет отправлен в психушку.
— Да-а?
— Хватит придуряться. Это знают даже местные чукчи. Но это не важно. На его месте, как вы, наверное, догадываетесь, будет товарищ Ваучер Неприватизированный.
— Разумеется.
— Очень хорошо. Теперь о главном. Вы должны убедить Штирлица, в том, что наш блок должен войти в состав нового правительства; иначе Неприватизированный генсеком не станет.
— А что это за блок? — наивно спросил пастор.
— Хватит придуряться! АТЗ знают все!
— Вы говорите об Антарктическом троцкистско-зиновьевском блоке?
— Ну конечно же, вы не так глупы, как мне это думалось в самом начале…
— Да, товарищ Скотов, у меня есть еще один вопрос, можно?
— Пожалуйста.
— Каким образом, в случае если ваш блок проигнорируют, товарищ Ваучер не будет генсеком?
— А я вам отвечу. Когда-то жила-была одна маленькая ферма. А потом ее не стало, просто не стало и все. Так что, товарищ Сракин, запомните хорошенько и передайте Штирлицу — у нас очень длинные руки и большие связи в Кремле.
Жители Санта-Барбары не сдавались; ливийцы решили взять город измором.
ГЛАВА 14. ТОВАРИЩ ВАУЧЕР «ЗА»
В Кремле шел банкет. Оркестр играл легкую музыку, члены Политбюро галантно приглашали своих спутниц на медленный танец. Штирлиц ел тушенку большими порциями и опытным взглядом оценивал ситуацию. Если бы не сорок восьмая, Максим Максимович пригласил на вальс жену товарища Ваучера — очаровательную Горгону Путчеву. Но сорок восьмая была рядом и генерал Исаев решил не испытывать судьбу. Где-то в глубине зала кто-то в форме офицера Гестапо высоко запрокинув бутылку жадно пил шампанское. Штирлиц насторожился, узнав в этом человеке Айсмана. Подошел Борман и тихо шепнул:
— Все готово, штандартенфюрер.
— Что здесь делает Айсман? — сурово спросил Максим Максимович.
— Айсман? Он здесь? Ничего не понимаю! — мелкий пакостник нахмурил брови и сделал идиотское выражение лица.
Но тут швейцар доложил о приходе генсека. Оркестр прекратил игру, в зале воцарилась тишина. Константин Устинович быстро подошел к столу и пригласил всех к трапезе. Приглашенные быстро расселись, суетливо забегали официанты, Черненко принял первую рюмку водки.
«Одна есть!» — тихо сказал Борман.
— Коммуняки! — вдруг громко сказал Айсман. — Ненавижу!
Наступила мертвая тишина, все окаменели.
— Кого вы ненавидите? — вежливо спросил Пельше.
— Коммунистов! — c ненавистью произнес Айсман.
— Однако, это кто такой? Моя здесь ничего не понимает! — Константин Устинович строго нахмурился — генсек очень не любил тех товарищей, которые ненавидят коммунистов.
— Это мой друг Айсман, товарищ Генеральный секретарь, — ответил Штирлиц.
— Так утихомирьте его, — сказал Пельше. — Мало того, что он пришел в Кремль в нацистской форме, он еще и против партии выступает.
— Это вы мне? — рассвирепел друг Штирлица, залезая на стол. — Да я тебя…
