— Он легкий и укатиться далеко, — пояснил киммериец, возвратясь назад. — Это собьет с толку преследователей. Пусть думают, что мы затаились там — вдалеке. И это будет выглядеть естественно так, как мало кто поверит, что мужчина твоей комплекции может бегом покрывать большие расстояния.
Энг Ших зашевелил бровями. Ятаган в его руке чуть дрогнул. Кхитаец явно не находил место для шуток в такой ситуации. А Конан невозмутимо проследовал к двери и рывком отдернул покрывало.
За порогом открылся вид на комнату, похожую одновременно на лабораторию чародея и странную оранжерею. Варвар наморщил нос. Из комнаты шел аромат больше подходящий влажным джунглям, чем каменным палатам.
Помещение освещали шары, подобные тому, что недавно держал в руках киммериец. Один единственный стул возвышался среди множества низких столиков, расположенных по кругу. На них в беспорядке стояли пузырьки и реторты, заполненные разноцветными растворами. На медных подносах лежали кучки сырой земли. Среди коробок и футляров находился керамический горшок, окованный бронзой. В нем рос развесистый кустарник с мясистыми красноватыми листьями, блестевшими, словно от жира.
Вдоль одной из стен вытянулся длинный стол, который увенчивало странное сооружение, покрытое плотным черным бархатом. Энг Ших из любопытства приподнял край темной ткани концом ятагана и тут же отпрянул, ослепленный брызнувшим во все стороны ярким светом. Вся поверхность стола была заставлена горшками с диковинными растениями вперемешку со светящимися шарами. Бархатный чехол держался на сложной конструкции из тонких металлических распорок.
Энг Ших поспешил набросить ткань обратно на остов, и золотистый свет мгновенно исчез, словно солнце скрылось в пелене грозовых облаков. Растерянный кхитаец обернулся к товарищу и увидел, как тот, спрятав что-то в кожаный мешок, теперь заворачивает стеклянную сферу в шелковую рубашку, служившую ранее защитой от бури.
Варвар ткнул пальцем в угол, где чернел еще один проем.
— Пора выбираться отсюда, — сказал он. — Не следует задерживаться в этом проклятом месте.
Через арочный портал друзья попали в узкий коридор, который вывел их на открытую площадку. Конан поднял самодельный светильник над головой. Слабое желтоватое сияние с трудом проникало через тонкий шелк, но его хватило, чтобы понять, где они оказались.
— Смотри, — сказал киммериец. — Мы стоим на балконе.
Действительно, это был балкон, выложенный каменными плитами, лежащими на металлическом основании. Оградой служили тяжелые чугунные перила. Он обегал по периметру круглого помещения, окружая шахту, дно которой терялось во тьме. Конан перегнулся через заграждение, всматриваясь в глубину, но ровным счетом ничего не разглядел.
— Придется поискать спуск, — в полголоса произнес северянин. — Думаю, что тут найдутся и другие двери. Но, Кром! Чем здесь так воняет?
Энг Ших хмурился. Его расширенные глаза едва различали ближайший выступ стены, и он полагался исключительно на кошачье зрение киммерийца. Но главное, до него тоже доносился странный аромат.
Балкон был достаточно широк, чтобы не стеснять движение двух крупных мужчин. Кроме того, за вбитые в стены скобы было можно держаться. Беспокоил только запах, идущий снизу. Сладковатый и приторный, он напоминал прогоркшие благовония. Энг Ших постоянно принюхивался, пока вдруг до него не дошло, что так может пахнуть разложившийся труп. Кхитаец было собрался задать Конану множество вопросов, но с горечью признал, что северянин не владеет языком жестов.
Похоже, варвара тоже терзали невеселые мысли. Он то убыстрял, то замедлял шаг. Наконец, он и вовсе остановился. Его чувства обострились до предела. Что-то впереди было не так и это очень не нравилось киммерийцу. Он положил руку на ятаган.
Энг Ших без слов понял товарища, и два клинка покинули ножны практически одновременно.
— Там солдаты. Много, — прошептал Конан.
Странно, но кхитаец совсем не удивился, словно был давно готов к такому повороту событий. Он просто полез куда-то под полы халата и, в неровном свете шара, северянин увидел, как в левой руке Энг Шиха появилась знакомая булава.
«Где он все это время скрывал свою шипастую игрушку? Неужели в причинном месте?» — только и подумал Конан, а вслух сказал:
— Наше положение дает нам преимущество. На этом балконе особо не развернуться, и у нас есть шанс перебить их по одному. Ты готов?
Кхитаец кивнул бритой головой и встал плечом к плечу с Конаном. А впереди, из проема в стене показались вооруженные люди.
— Мы их нашли! Они здесь! — раздались возбужденные крики.
На балкон попарно высыпало не меньше дюжины врагов. Они тут же разделились на две группы. Одна, быстро двинулась в обход неприятеля, тогда как другая, неумолимо надвигалась на попавших в ловушку друзей. Все наемники были вооружены короткими мечами. Тела и головы покрывало железо. У многих в руках сияли волшебные шары.
Конан выругался сквозь зубы. Он прекрасно видел, что перед ним прекрасно обученные воины и их слишком много. Радовало только одно то, что ширина балкона не позволяет им навалиться всем скопом.
— Эй, вы! — крикнул ближайший из стигийцев. — Бросайте мечи к нашим ногам и вас пощадят!
Ответ Конана стал неожиданностью для врагов. Издав боевой клич киммерийцев, варвар высоко подпрыгнул и, оттолкнувшись одной ногой от скобы, обрушил свой ятаган сверху на голову наемника. Череп стигийца раскололся пополам вместе со стальным шлемом, и он рухнул под ноги товарищей. Второй воин споткнулся о мертвое тело и, выпустив меч, схватился за чугунные перила. Не давая ему опомниться, Конан тут же изменил направление удара и рассек врагу нагрудник. Из страшной раны выплеснулся целый фонтан горячей крови.
— Ну же, идите сюда, собаки! — заревел варвар.
Безумие сражения наполнило жилы Конана невиданной силой. Остальные стигийцы, видя быструю смерть соратников и синее пламя, бушующие в глазах северянина, невольно попятились.
Тем временем, Энг Ших за спиной киммерийца держал бой с другим отрядом противников. Когда передний наемник парировал выпад ятагана, кхитаец с левой руки нанес сокрушительный удар булавой, превращая лицо врага в кровавое месиво. С быстротой, неожиданной для человека таких размеров, он провернулся вокруг оси и снес голову следующему воину.
Конан не видел успех товарища, поскольку его третий противник оказался умелым бойцом. Его точные выпады едва не стоили киммерийцу жизни. Скользя сапогами в луже дымящейся крови, он почти прижался спиной к чугунным перилам.
Однако предвкушение победы подвело вражеского солдата. Пока стигиец замахивался мечом, чтобы последним ударом закончить бой, варвар резко ушел в сторону, одновременно полоснув наемника по ребрам. Не удержав равновесия, тот перевалился через ограду и, испуская отчаянные крики, полетел вниз.
Киммериец еле успел блокировать меч следующего воина. Когда его жилистый враг собирался закончить работу соратника, Конан ткнул кинжалом прямо в его перекошенный рот. Но северянину сразу же пришлось припасть на колено, чтобы избежать бокового удара пятого противника. Все же лезвие короткого меча чиркнуло по макушке и если бы не кожаный шлем, то варвар мог лишиться скальпа. Извергая проклятия, Конан выпрямился и просто без замаха обрушил кулак на лицо меченосца. Удар пришелся в скулу и стигиец с воем повалился на каменные плиты, держась за сломанную челюсть.
Единственный оставшийся противник не стал рисковать. Бросив оружие, он, истошно вопя, бросился прочь. Конан метнул ему вслед ятаган и, хотя меч попал в спину рукояткой, струсивший наемник кубарем покатился по балкону. Одним прыжком киммериец настиг упавшего врага. Варвар схватил визжащего стигийца за пояс и щиколотку, поднял над головой и швырнул в темную бездну. Снизу послышался короткий всхлип и сухой треск, как будто человек упал на вязанку хвороста.
Конан поднял стигийский короткий меч, более удобный для его руки чем ятаган и обернулся посмотреть, как обстоят дела у Энг Шиха.
Как раз в это время, кхитаец расправлялся со своим последним противником. Товарищ северянина с легкостью поднял, пронзенное мечом тело и стряхнул за перила труп, словно ненужную тряпку.
