называлась по-разному, и ее существование раньше вообще не предавалось огласке.
– Как вы получили эту запись? Александр Кросс – ваше имя?
– Александр Кросс – мой псевдоним прикрытия. Я работал под ним какое-то время в Северной Ирландии. Сэр Колин Монтескью умер у меня на руках и перед смертью решил облегчить душу. Число людей, знающих об этой записи, невелико, можно посчитать на пальцах одной руки. Теперь вы входите в их число.
Марианна Эрнандес напряженно думала. Получается, что незнакомец фактически признался ей в шпионаже. Теперь понятно, почему британцы выходят из себя, вполне понятно. Но много в этой истории и непонятного…
– То есть вы его убили.
Тот, кто называл себя Воронцовым, тяжело вздохнул.
– Да нет же… Его убил Лондонский снайпер. Ну же, сами подумайте – как я мог получить доступ к умирающему, если за несколько минут до этого выстрелил в него из снайперской винтовки через реку, мост – в общем, с солидного расстояния.
– Очень просто… Я хотел похитить сэра Колина, чтобы получить ответы на свои вопросы, – именно похитить, но никак не убить. Все произошло случайно. Мы раздобыли карету «Скорой»…
– Кто это – мы?
– Я и мой помощник. Можно даже сказать, собрат по несчастью. Он далеко отсюда…
– То есть вы хотите сказать, что вы умыкнули этого…
– Сэра Колина Монтескью.
– Не важно… прямо из-под носа охраны…
– В принципе, именно так. Конечно, они посадили одного человека в саму карету «Скорой» и отправили еще одну машину в качестве эскорта. Но один человек нейтрализуется за секунду при неожиданном нападении, а для машины у меня была приготовлена крупнокалиберная автоматическая винтовка. Впрочем, я их не убил – только повредил машину…
Старший агент Эрнандес умолкла. Потрясла ее безумная простота схемы. И в то же время – ее эффективность. Пусть в данном случае выстрел и карета «Скорой» никак не были связаны. А если будут связаны? Если, к примеру, у нее на руках окажется тяжело раненный президент? Согласно инструкциям, президента нужно доставить в ближайшую больницу на его же машине, на бронированном лимузине – но там ведь нет медицинского оборудования! Да, там есть запас крови нужной группы, расширенная аптечка первой помощи и есть агент, прошедший курс оказания экстренной медицинской помощи, – но неужели она откажется от отправки на настоящей санитарной машине с настоящими врачами, если та окажется под рукой? Да она расцелует любого опытного врача «Скорой», оказавшегося поблизости, и не будет спрашивать у него документы. Поступит точно так же, отправит следом машину с охраной для прикрытия. В Америке люди привыкли беспрекословно верить врачам, это тоже одна из национальных традиций, уважение полицейских, пожарных и врачей. А потом? Несколько подготовленных профессионалов – и президент увезен в неизвестном направлении. Даже если следом пойдет «горилла»[108] – не поможет. Секретная служба интересовалась новинками в сфере вооружения – и Марианна, например, читала про русскую снайперскую винтовку «кобра», калибра больше полудюйма, бронебойным патроном с вольфрамовым сердечником, пробивающую броню бронетранспортера. А ведь по слухам русские выпускают спецпатроны для таких винтовок с сердечником из обедненного урана. Господи, да «гориллу» такая пуля пробьет насквозь…
Вообще-то президента, в случае ранения, должны эвакуировать специально выделенным вертолетом, оборудованным под санитарный, но это ведь не всегда возможно. А если террористы захватят вертолет?
– Век живи, век учись, агент Эрнандес…
– Что?
– Это такая русская пословица. Означает, что нужно всегда учиться чему-то новому. Но я вижу – моя запись вас не убедила?
– А вас бы она убедила? Просто чей-то голос, произносящий слова, которые можно истолковать как угодно. Я не права?
Незнакомец улыбнулся.
– Правы… Тогда сделаем вот что… – он снял перчатку, огляделся, увидел стакан и плотно обхватил его, так, как будто хотел оставить на нем возможно более достоверные отпечатки пальцев…
– У британцев должны быть мои отпечатки пальцев, они же должны направить их в международные базы данных, которыми можете воспользоваться и вы. У вас есть друзья в ФБР?
– Допустим…
– Запросите у них отпечатки Александра Кросса, подозреваемого в убийствах в Лондоне. И сравните их с теми, которые найдете на этом стакане. Снимите отпечатки сами, это несложно. Если вы просто отдадите стакан в лабораторию ФБР – скорее всего, вас либо отстранят от руководства охраной под любым предлогом, либо просто убьют. Они все равно придут и спросят вас, для чего вам отпечатки Александра Кросса. Если ваш ответ покажется им неубедительным – они начнут действовать. А по правилам эти ребята никогда не играли. Что вы им скажете?
– Ерунда. Перед визитом все потенциально опасные для президента персоны делятся на три группы – А, В и С. Вы вполне заслуживаете включения в категорию А – список чрезвычайной опасности. Скажу, что в вашем личном деле не оказалось отпечатков пальцев, в то время как таковые должны там быть. Вот и все.
– Допустим. Хотя все равно соблюдайте осторожность. И запоминайте всех, кто придет потом к вам и проявит интерес к моему делу. А теперь, увы, я вынужден удалиться. Как только решитесь – можете позвонить и назначить встречу. Свою визитную карточку с телефоном я оставил в вашей сумочке. Встречаться нам еще раз или нет – ваше дело. Но если решитесь все-таки встретиться и продолжить нашу беседу – приезжайте без эскорта, явного или тайного. Времени осталось немного, помните об этом. Патроны из вашего револьвера я опущу в ваш почтовый ящик. И если вы вернете мне телефон – я буду вам несказанно признателен…
Когда незнакомец ушел, Марианна Эрнадес, старший агент и начальник группы охраны президента, еще пятнадцать минут сидела молча, осознавая, что с ней произошло, и пытаясь понять, почему она до сих пор жива. Потом прошла на кухню, взяла чистый пакет, подошла к стакану, которого касался этот человек и… замерла.
Наверное, три года назад она не задумывалась бы над тем, как поступить. Марианна Эрнандес росла в Северной Америке и была истинной североамериканкой – человеком, который уважает закон и полицию и просто не может себе представить ситуацию, когда она видит преступника [109] и не сообщит об этом полиции. Но сейчас, после знакомства с политической кухней страны, с тем, что творилось – со взятками, прикрытыми флером лоббизма, с предательством на каждом шагу, с людьми, которые на камеру говорили одно, а мимо камеры – совершенно другое, и все с тем же честным видом… нет, она не разочаровалась в стране. Просто она перестала верить.
И поэтому она положила пакет рядом со стаканом, прошла в спальню. Неизвестно – зачем ей, несмотря на то, что она не была криминалистом, понадобится малый криминалистический чемодан – но он у нее был. Достав из чемодана кисточку, пленки и специальный порошок с магнитными свойствами, она вернулась в гостиную. Осторожно, словно на экзамене по прикладной криминалистике в Академии ФБР в Куантико, она проявила отпечатки на стакане, потом сняла их на пленку, а пленку положила в пакет. Замерла на секунду, размышляя. Нет, если не проверить сейчас – ночью не уснешь… Она прошла к дивану, подхватила сумочку, мельком проверила ее. Револьвер, дубинка, служебное удостоверение и пропуск в здание Службы, телефон
