– все на месте. Бросив пакет с пленками в сумочку, она быстрым шагом направилась к выходу…
Когда Марианна припарковалась у здания Службы – было уже без малого двадцать два часа по времени восточного побережья[110]. На улице уже темно, ртутными шарами во тьме висели фонари, и видно было плохо, зато припарковать машину, даже такую большую, как эта, можно без проблем. Хлопнув дверью, она поспешила к основному входу в офис.
Электронная пропускная система, установленная год назад, прилежно считала ее данные с электронного пропуска, больше похожего на кредитную карту, дверь с тихим шипением отползла в сторону. Распечатки прихода-ухода изучает, в основном, отдел HR – и завтра, конечно же, пойдет новая волна слухов о том, что агент Эрнандес выслуживается до того, что остается за полночь. В отличие от полиции и ФБР, здесь не принято оставаться за полночь – но ей на это плевать.
Как старшему агенту и начальнику группы охраны ей полагался отдельный кабинет, сейчас она этому порадовалась. В кабинете на столе, на мониторе и клавиатуре компьютера лежал тонкий слой пыли, потому что последний раз она находилась тут месяц назад, работа начальника группы охраны… в общем, волка ноги кормят, в кабинете не посидишь. Плюхнувшись на стул, Марианна ткнула пальцем в системный блок – тот приглашающе пиликнул, и через минуту перед ней уже был экран с интерфейсом операционной системы.
На то, чтобы загрузиться в программу международного обмена данными, потребовалось без малого десять минут. Это еще не так страшно – раньше на подобное требовалось полчаса. Слишком долго пользователь получал авторизацию, система устанавливала не только пользователя – но и местонахождение компьютера, от которого шел запрос, потом проводила проверку – может ли быть такой-то пользователь в таком-то месте. Сложно и долго – зато недоступно для хакеров, плодящихся в последнее время, как грибы после дождя.
Сначала она вошла под общим паролем невысокого уровня допуска и попыталась найти файл Александра Кросса. Это ей удалось – но там почти не было никакой информации – фотографии, приметы, несколько фотороботов, как может выглядеть этот человек после смены внешности – и все. Почти никаких установочных данных, таких бедных файлов на особо опасных преступников она не встречала. В качестве предполагаемого местонахождения преступника указывалось Соединенное королевство Лондон, прочитав это, Марианна усмехнулась, ну-ну…
И тем не менее она сделала прямой запрос на дополнительные данные. Запрос проскочил очень быстро – система была построена так, что запросы обрабатываются не по времени их поступления, а по степени опасности лиц, относительно которых они сделаны: нельзя дать опасному преступнику скрыться. Ответ пришел почти сразу же – больше никакой информации о субъекте, которым интересовалась агент Эрнандес, нет. Странно…
Она вышла и зашла снова – теперь уже под своим личным паролем, очень высокого уровня допуска, который работал только с определенных компьютеров. Снова подождала, пока загрузится файл на Кросса, – и, просмотрев его, поняла, что же за всем этим скрывается.
В файле было все – отпечатки пальцев, личные дела из полиции и армии, группа крови. Господи… военное училище, потом разведывательно-диверсионное подразделение. Потом не один год в Белфасте, на переднем краю борьбы, в Особом отделе полиции. Марианна знала, что такое ИРА, – хотя недобрых чувств к САСШ они не испытывали и вообще в САСШ ирландцы вели себя чрезвычайно корректно, если не считать сбора денег и закупки вооружений. Все равно Секретная служба следила за ними как за потенциальным источником проблем. Жуткие репортажи из Белфаста показывали довольно часто. Если он четыре года отслужил в Особом отделе полиции…
Читая дальше, Марианна поняла, каким образом все произошло. Плен в Бейруте! Вот, значит, как. Получается, в Бейрут приехал один человек – а вернули через несколько месяцев в качестве военнопленного совершенно другого. Остается удивиться, как его не расколола британская контрразведка, кичащаяся своими традициями, – но это не имеет значения…
Так что же получается? Скорее всего, незнакомец не соврал хотя бы в одном. А если он не соврал в одном… Кстати…
Марианна вывела на принтер лист с отпечатками пальцев – в этом варианте файла они были – и сравнила их с теми, что она сняла с бокала. Не нужно быть экспертом, чтобы понять – совпадение. Если и не полное – то почти полное. А таких совпадений не бывает…
Звонок!
Телефон зазвонил внезапно и так громко, что Марианна вздрогнула. Она смотрела на аппарат – а тот настойчиво продолжал звонить, весело подмигивая красным глазком вызова.
Что-то словно толкнуло ее в спину. Она быстро выключила компьютер, подошла к шредеру, чтобы скормить ему лист с отпечатками и пленки, но отдернула руку. Смяла все в комок, сунула в сумочку – выбросит по дороге. Выключила сначала компьютер, потом и освещение. И – выскочила из кабинета, побежала к лестнице…
По дороге ей никто не попался – поздно, сейчас в здании только дежурные и уборщики. Снова прокатав в валидаторе свой пропуск, она вышла на улицу, побежала к машине. И – когда черный «Субурбан» приглашающе мигнул фарами и щелкнули блокираторы дверей – она в последний раз обернулась, чтобы посмотреть на здание…
Свет в ее кабинете горел…
Съехав со сто двадцать третьей дороги, тяжелый, мощный внедорожник, урча мотором, попер по засыпанной щебнем проселочной дороге. Подслеповатые фары резали мрак, но все их усилия ограничивались двадцатью метрами. Тени разной степени черноты плясали перед глазами, ей казалось, что она не едет, а плывет на своем «Субурбане», над ней многометровая толща воды. Всего лишь несколько километров от Вашингтона – а такая глушь…
– Эй, что ты, черт возьми, делаешь?.. – спросила она себя под нос…
Берег появился так внезапно, что она едва успела остановить машину – еще секунда – и грузный внедорожник рухнул бы носом в болотистую прибрежную хлябь, и для того, чтобы вытащить оттуда федеральную собственность, пришлось бы приглашать военных с базы Дэвисон, расположенной севернее. Она бы поставила себя в глупое положение, и заодно пошла бы очередная волна слухов – для чего она приезжала ночью в такую глушь? Конечно, чтобы с кем-то перепихнуться. А потом кавалер сбежал, оставив даму расхлебывать неприятности…
Она погасила фары, вышла из машины, нарочито громко хлопнула дверью. Привести сюда кого-то или сообщить кому-то о предстоящем рандеву она и не подумала. Бесполезно. Все они – городские жители, а здесь… несколько километров от Вашингтона, а глушь, как где-нибудь в Канзасе или Айове. Ее прикрытие здесь будет заметно, как прыщ на носу, – и тогда русский просто уйдет. А ей хотелось продолжить разговор…
– Темень-то какая…
Словно отвечая на произнесенные вполголоса слова, где-то неподалеку что-то то ли завыло, то ли заухало… ужас. Подскочив на месте, она обернулась – и увидела два огромных, светящихся желтым, нечеловеческих глаза, уставившихся на нее.
Только через несколько секунд, которые она провела, замерев от ужаса, Марианна Эрнандес поняла, что это просто сова-неясыть.
– Господи, как ты меня напугала…
Сова, словно соглашаясь со сказанным в ее адрес, ухнула, взмахнула крыльями и бесшумно слетела с ветки…
– Западнее Потомака…
Марианна развернулась на голос. Он был меньше чем в пяти метрах от нее – просто силуэт, едва заметный на темном фоне ночи. Силуэт и знакомый голос.
– Что – западнее Потомака?
