маршалло, увидев, что комната завалена ящиками с припасами.
– Не пойдет, amico, – проворчал маршалло. – Дам вам все, что нужно на сегодня и на завтра. – Он подошел к ящику с консервированным «стариком», как мы называли тушенку.
– Я сказал, продуктов на четыре дня с трехразовым питанием, маршалло, – не допускающим возражения тоном заявил я, глядя на Йозефа и подавая ему сигнал, что без драки не обойтись.
Маршалло повернулся ко мне, держа в руках пару консервных банок.
– Только на два дня, – заплетающимся языком произнес он, пошатываясь.
Я ударил его ногой, и банки покатились по полу.
– Ублюдок! – заорал он.
Но тут кулак Йозефа, величиной с хороший окорок, вонзился в челюсть маршалло, и он опрокинулся на кучу мешков. Я тут же упал на него и зажал ему рот рукой, чтобы он не мог позвать на помощь, а Йозеф поднял консервную банку и ударил его по голове.
Маршалло затих, потеряв сознание.
– Комната ломится от продуктов, а ему, видишь ли, жалко дать посыльным лишнюю банку! – воскликнул я.
– Ну и получил за это, – ответил Йозеф, снимая с ближайшего ящика кусок проволоки и обматывая ее вокруг лодыжек маршалло. – Теперь он никуда не убежит, – пробормотал он. – А если придет в себя, я ему еще раз врежу по куполу.
Я огляделся и увидел канистры с бензином, громоздившиеся до самого потолка. Это был британский бензин, захваченный войсками Роммеля в апреле.
– Заправим сначала твой мотоцикл, – предложил я и потащил двадцатилитровую канистру на улицу.
– Давай-ка лучше я заведу сюда мотоцикл, а иначе ты в темноте все разольешь, – ответил Йозеф.
Я втащил канистру назад, в дом, и, когда Йозеф загнал мотоцикл внутрь, закрыл дверь.
– Зальем по целой канистре в баки наших машин, а две положим в коляски, – сказал я, заливая бензин в бак.
Он был почти полным. Я положил три канистры в коляску – одну для моего мотоцикла и две другие – про запас.
Йозеф копался в ящиках и бросал консервные банки в кучу на полу.
– Эй! – крикнул я. – Заканчивай. Нам столько не нужно – всего несколько банок, и хватит.
В эту минуту он нашел то, что искал.
– Хо-хо! Консервированные фрукты! – заорал он, радостно изучая этикетку на банке.
– Я пригоню сюда свой мотоцикл, так будет легче грузить, – сказал я.
Через несколько минут я завел на склад второй мотоцикл, заправил его и быстро спрятал консервные банки в коляску.
– А что нам делать с этой гориллой? – мотнул Йозеф головой в сторону итальянца.
Маршалло уже пришел в себя и смотрел на нас глазами, горящими от ненависти.
– Я гляжу, он нас совсем не боится, – произнес я и внимательно посмотрел на него.
– Да, он одна из тех обезьян, которые после нескольких бутылок кьянти чувствуют себя храбрецами, – проворчал Йозеф. – Давай-ка лучше свяжем его покрепче, а то после нашего ухода он поднимет тут бучу – разорется, как бык.
Я был уверен, что итальянцы скоро обнаружат, что их маршалло пропал, и, найдя его здесь, кинутся за нами. Он и его подручные быстро догадаются, куда мы поехали. Надо было сбить их с пути.
Немецким радистам, которые видели меня и разговаривали со мной, когда они получат сообщение о нашем побеге, конечно же и в голову не придет подумать на меня. Они разговаривали со мной, а не с Йозефом – а ведь бежавших было двое! Кроме того, они не знают, куда мы поедем, ведь я сказал им, что направляюсь в Бир-Хакейм, расположенный в пятидесяти километрах к юго-западу отсюда.
Мы же собирались проехать шестьдесят километров к северо-западу, а затем свернуть на Виа-Бальбия и отправиться на северо-запад в Дерну.
– Ну давай, думай быстрее. Для меня свернуть ему шею – плевое дело, – с живостью произнес Йозеф.
– Мы заберем его с собой и через несколько километров высадим в пустыне, – произнес я.
– После чего он вернется, расскажет, что с ним случилось, и каждая собака будет знать, куда мы поехали!
Я улыбнулся, услышав эти слова. Подошел к маршалло, оторвал от его рубашки полоску ткани и засунул ему в рот.
– Не вздумай выплюнуть, – сказал я ему по-итальянски. – И если ты пискнешь, я проделаю в твоих вонючих кишках столько дыр, что через них будет сиять луна.
Я повернул автомат в его сторону, и он побледнел как полотно. Мы подняли маршалло и усадили его в коляску одного из мотоциклов. Он со страхом глядел на нас.
– Мы тебя немного прокатим, чтобы ты не поднял тревогу слишком быстро, – сообщил я итальянцу.
Он кивнул, но, по-видимому, не поверил моим словам. Я видел, как все его тело парализовало страхом.
Мы завели мотоциклы, включили фары, открыли двери и выехали наружу.
– Запри дверь, Йозеф, – прошептал я. Я не мог заняться этим сам – надо было следить за итальянцем.
Мы поехали между домами на малых оборотах двигателей, чтобы было поменьше шума. Вскоре мы выехали на аэродром.
– Ты поехал не туда! – крикнул мне Йозеф, который катил сбоку от меня.
– Езжай за мной, – ответил я. – Мы поедем на запад в сторону Бир-Хакейма и провезем нашего пассажира километров восемь по этой дороге.
Йозеф громко хмыкнул:
– Ну, тогда езжай вперед. Тут уж скоро не поймешь, где запад, где восток, да и к тому же, если этот чесночный бурдюк выскочит из своей коляски, я расплющу его своими колесами.
Через минуту мы выскочили на гладкую взлетно-посадочную полосу аэродрома и двинулись по ней. Над горизонтом поднялась луна, и мы увидели, что вся полоса покрыта воронками от бомб. Вскоре мы уже тряслись по пустыне, оставив Эль-Адам позади.
Нас немилосердно трясло, и маршалло, сидевшему на канистре с бензином, приходилось несладко. Через полчаса мы остановились. Я вытащил изо рта итальянца кляп и развязал ему ноги.
Он неуклюже вылез из коляски, не сводя взгляда с Йозефа, который направил на него свой автомат.
– Прощай, маршалло! – сказал я, снова сев в седло своего мотоцикла. – Желаю тебе приятной прогулки. Тебе полезно немного растрясти жирок. Я надеюсь, что удар, которым наградил тебя мой друг, не помешает тебе пожирать твои запасы.
– Неужели вы бросите меня здесь?! – воскликнул он.
– Да тут всего каких-то восемь километров, amico. Прогулка тебе не повредит. Только иди все время на северо-восток.
Лицо его так и обмякло.
– На северо-восток? – выдохнул он. – Откуда я знаю, где тут северо-восток? В темноте я могу наткнуться на британский разведдозор! – Его просто трясло от страха.
Я показал ему на звезду в небе.
– Северо-восток вон там. Иди в этом направлении и никуда не сворачивай. До утра дойдешь. А британцев не бойся. Если они на тебя наткнутся, то бросятся прочь, как от прокаженного. Им и тех бездельников, что они нахватали зимой, кормить нечем, а тут еще ты, – спокойно сказал я на правильном итальянском языке. Потом я завел мотор. – Это тебе за то, что ты обозвал меня «бастардо»! – крикнул я, обернувшись назад, и так газанул, что на него обрушился целый град песка, камня и гравия.
Британский разведдозор не возьмет его в плен. Я видел сотни итальянцев, у которых британцы отбирали оружие и отправляли назад, к немцам, – для чего британцам лишние рты? Скоро мы резко свернули с дороги, шедшей в Бир-Хакейм, и двинулись на север, к дороге на Акрому, маленькую крепость в
