сначала был сомнительным, а в конечном счете стал успешным, так что бомбардировщик, который должен появиться…
Результатом этого «глубокого» обсуждения стал приказ, что Ме-262 должен быть оснащен 50- миллиметровой пушкой, слишком большой и тяжелой для него.[314] Когда работа была завершена, из носовой части «Мессершмитта» неуклюже торчал длинный ствол противотанковой пушки. Для его испытания был выбран майор Хергет. Он поднялся на нем, а внизу группа его коллег офицеров-истребителей молилась, чтобы он не добился никакого успеха с этим нескладным, малоскорострельным, громоздким оружием, – и их мольбы были услышаны. 50-миллиметровая пушка никогда не была использована в боевых условиях.[315] Но было потеряно много времени.
Me-163 стал другим новым самолетом, который разрабатывался при попустительстве Удета, вопреки приказу Гитлера, что, конечно, означало, что работа над ним не имела приоритета и благоприятных условий. Он был оснащен ракетным двигателем и во время первых испытаний развил фантастическую скорость.[316] В конечном итоге, наконец, началось серийное производство модели Me-163В. Самолет мог развивать скорость 810 километров в час при наборе высоты под углом 60 градусов. В пределах двух с половиной минут он мог достичь высоты более 9 тысяч метров.
Специфическая задача, возложенная на эту машину, состояла в защите важных предприятий, таких как известные химические заводы Лойна в Центральной Германии.[317] При приближении вражеских бомбардировщиков Me-163 взмывал вверх и атаковал их из своих 30- миллиметровых пушек. Продолжая набирать высоту, он оказывался выше бомбардировщиков и снова атаковал их приблизительно с дистанции 300 метров. Такая тактика оказалась успешной, и гауптман Олейник, который командовал группой Ме-163,[318] добился больших достижений с этой машиной.
В одном случае одиночный Ме-163 сбил над Альтенбургом в Тюрингии одну за другой три «Летающие крепости».[319] Самолет был настолько быстр, что экипажи бомбардировщиков не могли видеть его приближение.[320] Единственным признаком, означавшим его приближение, был пронзительный свист.
Но Ме-163 также имел свои проблемы роста. Взлет и посадка на нем были трудным делом. Отключение ракетного двигателя означало внезапную потерю скорости,[321] что было очень неприятно для пилота, поскольку в его кожу врезались привязные ремни, оставляя красные рубцы. Другим обстоятельством было то, что на высоте приблизительно 900 метров самолет настолько гасил скорость перед посадкой,[322] что легко мог стать жертвой любого вражеского истребителя, случайно оказавшегося поблизости, а это означало, что Ме-163 требовалось истребительное прикрытие непосредственно перед приземлением. Машина была далека от совершенства даже в период боевого использования, но если бы ее производство началось раньше, то дефекты, без сомнения, могли бы быть устранены. Но даже сейчас она терроризировала союзнические четырехмоторные бомбардировщики.
Пока споры вокруг Ме-262 были в полном разгаре, техническое управление в начале 1944 года решило, что требуется действительно дешевый истребитель, который можно было бы собирать быстро и в массовом масштабе.
Профессор Хейнкель взял на себя эту задачу и представил проект новой машины – Не-162. Заур, гражданский администратор штаба истребительной авиации, воспринял его с энтузиазмом и стал энергично проталкивать. 23 сентября Геринг собрал совещание заинтересованных сторон. Танк, Мессершмитт и Таиланд высказали серьезные сомнения относительно проекта в целом, но Заур уже составил свое мнение. Он уже назвал Не-162 «народным истребителем», по аналогии с «народным автомобилем»,[323] и отказался рассматривать возражения, выдвинутые критиками: слишком низкие летные характеристики новой машины, малый запас прочности, ограниченный обзор из кабины и слабое вооружение.
Геринг поддержал Заура, и эти двое уже видели небо заполненным «народными истребителями», пилотируемыми полными энергии членами гитлерюгенда,[324] которые героически разыскивали вражеские бомбардировщики, чтобы послать их на землю, где они встретят конец в огненном взрыве. Если Гиммлер имел свое «народное ополчение»,[325] то почему бы Геринг не мог создать свое «воздушное народное ополчение»? В те напряженные и бедственные времена самые дикие идеи ставились на обсуждение, и чем более дикими они были, тем лучшие шансы они имели быть принятыми.
Заур связался с генералом Келлером, командующим Национал-социалистическим авиационным корпусом,[326] и Ахманном,[327] руководителем гитлерюгенда. В них он нашел восторженных сторонников, и Келлер немедленно отдал свою организацию и ее подразделения в его распоряжение. Целый годовой урожай юнцов гитлерюгенда должен был пройти обучение на планерах, а затем пересажен прямо на «народные истребители». Считалось, что им будет достаточно небольшого курса обучения, также было решено тренировки по стрельбе проводить на земле.
К большому счастью для юношей из гитлерюгенда, Не-162 никогда не был доступен в больших количествах. Несколько из них были готовы в феврале 1945 года. У Хейнкеля ушло лишь десять недель на всю предварительную подготовку, и скоро к испытаниям были готовы несколько прототипов. Тем временем шла подготовка к массовому производству. Первый испытательный полет состоялся 6 декабря 1944 года. Опытный летчик-испытатель потерпел катастрофу и погиб.[328]
Это было обескураживающее начало. Если трагедия случилась с высококвалифицированным и опытным летчиком-испытателем, что ж тогда будет с юнцами из гитлерюгенда? Теперь все больше и больше специалистов говорили, что весь проект в целом неудачен и его надо закрыть. Конечно, он был дешевым, и если человеческая жизнь была еще дешевле, то он мог нанести противнику некоторый вред. Один из экспертов подвел итог: «Новая машина, которая, как предполагалось, должна была конкурировать с Ме-262, оказалась недостаточно проработанной и значительно более тяжелой в управлении, чем ее конкурент. Создаваемая в большой спешке, она должна была выполнять задачи в руках неопытных летчиков, когда на это были способны только высококвалифицированные пилоты».
Этот приговор был точен. Почти сразу же возникли проблемы с устойчивостью самолета, и пришлось добавить к его крыльям закрылки, чтобы улучшить аэродинамические качества.[329] Фюзеляж был слишком узким, а турбина так неудачно размещена выше и позади кабины пилота, что во время резкого взлета или посадки пилот рисковал лишиться головы.
Командование немецкой истребительной авиации теперь волновалось, что у союзников тоже внезапно появятся новые реактивные самолеты. В конце концов, англичане и американцы имели достаточно очень умных людей для развития ракетной и реактивной техники. Оказалось невозможно обнаружить, насколько далеко продвинулись в этом отношении по ту сторону Ла-Манша, но в действительности и англичане и американцы уже имели реактивные самолеты. Английский «Глостер» взлетел в 1941 году, а в 1943 году появился «Метеор», ставший его развитием. Эта машина была похожа на Ме-262, хотя ее двигатели находились не под крыльями, а были установлены непосредственно в них. Вооружение также отличалось. Фактически Глостер «Метеор» сыграл очень небольшую роль в войне, но в ноябре 1945 года, после войны, он развил в полете скорость 975 километров в час,[330] установив воображаемый рекорд, который не был побит до 1947 года, когда полковник Бойд развил на «Локхиде» скорость более 1000 километров в час,[331] после чего в заголовках газет получил титул «самого быстрого человека в мире».
Возможно, он и был самым быстрым человеком в англосаксонских странах, но не был самым быстрым
